Селина Синклер - Герой ее романа

— Вы не будете возражать, если я где-нибудь использую ваши мозги? — вдруг спросила она. — Обычно для всех своих изысканий я пользуюсь книгами. Но в книгах есть не все. Поэтому я не упускаю возможности продолжить поиск в жизни. — Она виновато улыбнулась. — Если вам это неприятно — не смущайтесь: откажитесь — и все.

— Ну что вы, я польщен. Немногие люди могут похвалиться тем, что их прообраз действует в книге Л.Э. Майклза.

— Вы будете удивлены. Помните Джако, бармена в «Хонки Тонк»?

— Еще бы! Здоровенный лысый бармен мелькнет в ближайшем будущем Макаллистера?

— Боюсь, что да.

— А почему вы пишете детективы о шпионах? Мне кажется это немного странным.

— Почему? Потому что я женщина?

— Нет, потому что вы убийственно наивны в реальной жизни. И представить себе не могу, как вы сидите и мысленно изобретаете пытки для Макаллистера.

Она усмехнулась.

— Знаете, я не была для матери легким ребенком. Доводила ее до белого каления. Другие девочки просили купить им кукол и чайные сервизы для игры, а мне были нужны только книги. Я читала все, что попадало под руку. Когда я стала старше, то открыла Луиса Л'Амура и Зейн Грей, Яна Флеминга и Роберта Лэдлэма. Порой мне казалось, что я уже умерла и перенеслась в рай. Другие девочки мечтали о ночных рубашках, пользовались косметикой, делали прически и говорили о мальчиках. А мне нравилось сидеть в комнате одной и видеть сны наяву. И знаете, о чем были эти сны?

— Наверно, они не имели отношения к Бивер-Крик, — сухо заметил Дакота.

— Обычно я мечтала о Джеймсе Бонде.

— Как и любая женщина, не разучившаяся дышать.

— Нет. Я мечтала сама быть Джеймсом Бондом. Мне нравилась мысль ловить «плохих» парней без всякого оружия, используя разные волшебные изобретения. И еще я мечтала об экзотических местах... — Она вздохнула.

Дакота с любопытством наблюдал за ней. Но почему она в итоге поселилась в Бивер-Крик?

— Вы много путешествовали?

— По правде говоря, я так и не была ни в одном экзотическом месте, — покачала она головой. В ее вздохе Дакота различил тоску. — У меня не хватает отваги путешествовать одной.

— Поэтому вы пишете в книгах о тех местах, где хотели бы побывать?

— Да.

— Вы очень талантливы.

— Спасибо. — Ее щеки чуть порозовели.

— Миссис Макнамара говорит, что большинство людей в Бивер-Крик думают так же. Она довольно успешно проталкивает ваши книги.

— Я знаю. Мне бывает так неловко, когда я вижу, как она кому-нибудь навязывает мою книжку. И особенно, когда мне. Я вечно не знаю, что сказать.

— Может быть, правду?

— Кажется, я боюсь, что, когда люди узнают, кто на самом деле Л. Э. Майклз, они будут показывать на меня пальцем и смеяться и перестанут покупать мои книги. Довольно глупо, правда?

Он подумал о собственных страхах. О секретах, спрятанных в глубоких тайниках его души. К примеру, страх, что он будет походить на отца. Его отец был так одержим одной-единственной женщиной, что, когда она ушла от него, перестал заботиться обо всем на свете, даже о маленьком сыне. Следующие шесть лет отец намеренно убивал себя пьянством. И убил, оставив пятнадцатилетнего сына одного в целом мире.

— Совсем не глупо. По-моему, нормально для человека.

Вдруг она снова засмеялась.

— Как-то я увидела фильм «Октопусси» и попросила мать повезти меня в Индию.

— И как она отреагировала?

— Она сказала, что я очень странный ребенок, что надо быть такой, как другие девочки, и ходить в теннисный клуб. Тогда я решила, что если не могу поехать в Индию, то притворюсь, что поехала. И я проводила долгие часы, сочиняя истории.

— Что думала об этом мать?

— У нее вызывали отвращение мои каракули, как она их называла. Она говорила, что я напрасно трачу жизнь на мечтания, лучше бы училась более важным вещам.

— И что такое «важные вещи», по ее мнению?

— Научиться грациозно танцевать. Быть остроумной собеседницей и любезной хозяйкой. Уметь играть в теннис и флиртовать. — Сара состроила гримасу. — Все это должно было помочь мне привлечь нужного мужчину и стать хорошей женой. Я старалась изо всех сил угодить ей, но у меня ничего не получалось.

— Чем же все кончилось?

— Колледжем.

— Каким?

— Бизнес, администрирование и бухгалтерское дело.

Дакота с удивлением посмотрел на нее. Он не сомневался, что ее должны бы отправить учиться делать покупки и принимать гостей.

— Да, я тоже удивилась. Но потом догадалась. Мать решила, что раз я вряд ли сумею быть хорошей женой, то, может, сумею стать полезной дочерью, работая в фирме отца. Я прошла факультативный курс творческого письма. Единственное полезное знание, какое я получила в колледже.

— Догадываюсь, что вы не добились успеха в большом малоприятном мире бизнеса?

— Отцу потребовалось ровно пять месяцев три недели и один день, чтобы убедиться в пагубности такого рода надежд. Он объяснил матери, что если она не хочет потерять все, что они заработали, то лучше выбрать для меня другое направление. Следующие три года я днем играла роль послушной дочери, а по вечерам мать устраивала парад подходящих мужчин. А я их всех отпугивала.

— Намеренно?

— Если бы! Но в самом деле получалось так, что стоило мужчине подойти ко мне, как я превращалась в недотепу. Наступала на ноги, заливала чей-нибудь костюм соусом... Когда мужчины пытались заговорить со мной, я начинала заикаться или немела. Чем больше я старалась, тем хуже выходило. Однажды я сидела в своей комнате и размышляла, каким человеком я хотела бы стать? И что бы при этом чувствовала? Так я пришла к Джону Макаллистеру.

— А Дезире?

— После «Февраля во Фрипорте», — на губах ее заиграла лукавая улыбка, — Джон стал чересчур самоуверенным. Я решила, что ему нужен противовес. Дезире стала тем персонажем, который придал ему равновесие.

— Она тоже реальный человек?

— Нет, она антитеза реального человека. — Улыбка погасла. Сара отвернулась.

— Какого? — спросил он, уже предполагая ответ.

— Меня. — Она смотрела на воду. — В Дезире есть все, чего нет во мне. Она водит «Харлей», играет в бильярд и пьет текилу. Она склонна к приключениям, бесстрашная, импульсивная и охотно идет на риск. Дезире добивается того, чего хочет. — Сара посмотрела на Дакоту, глаза ее сверкнули. — И теперь я тоже собираюсь добиваться желаемого. Хватит быть нытиком.

— А конкретно?

— Мне нужен кавалер, чтобы поехать на юбилей. И я буду очень довольна, если мой кавалер окажется таким человеком, который сумеет дать пинка под зад Паркеру, матери и ее друзьям-снобам.

— Ну а что потом? После юбилея? Что будет потом? Вы вернетесь сюда и снова будете жить отшельницей?