Донна Олвард - Гордые и одинокие

Ноа остановился прямо перед ней. Чтобы посмотреть ему в лицо, Лили пришлось закинуть голову. В его глазах появилось нечто новое. Они потемнели и словно затягивали в свои сети. Лили немедленно ощутила желание, поражающее своей силой.

— Повернись, — властно и в то же время нежно распорядился он, и она послушно подставила ему спину, перебросив волосы через плечо. Пальцы Ноа вертели застежку. — Подкладка попала под замок, — констатировал Ноа. — Я не справлюсь одной рукой, а рвать платье не стоит.

Лили чуть было не ответила, что это не имеет значения, но тогда пришлось бы объяснять, что это не платье Джен, а она не хотела дальнейших расспросов.

— Что, если ты отогнешь подкладку, а я попробую поводить замочком вверх или вниз? Ты будешь моими глазами, подскажешь мне, куда двигать, — предложила она.

Он взялся за ткань, а Лили отвела руку назад и нащупала замок.

— Давай вверх, — сказал Ноа.

Он стоял почти вплотную к ней, и она ощущала жар его тела. Каждая ее клеточка бурно реагировала на его близость.

Ляли потянула застежку вверх, чувствуя, что та немного подалась.

— Вниз... Стоп. Теперь снова вверх.

Она повиновалась его указаниям, пока его рука не легла на ее пальцы и не потянула замок вниз. «Молния» разошлась до конца, до самой талии.

Ноа сосредоточился на «молнии», стараясь не смотреть на прекрасную шею Лили. Ему ужасно хотелось поцеловать ее, тем более, что он видел, как она трепещет от его прикосновений. Ему самому стало жарко, и усилием воли он заставил себя не переводить взгляд с «молнии» на участок нежной кожи, не скрытый тканью.

Ноа был потрясен, увидев Лили в подвенечном платье. А то, что Лили сшила его своими руками, лишь добавляло ему очарования. Раньше он никогда не задумывался о женитьбе, но вдруг начал оценивать прелесть свадьбы. Ноа понятия не имел, зачем Лили надела платье Джен, но был уверен, что на церемонии у Эндрю просто челюсть отвиснет.

Прямо как у него сейчас, когда им, наконец удалось расстегнуть «молнию», и его взору открылась полоска кремово-розовой спины Лили. То, что она была без лифчика, только подлило масла в огонь.

Платье разошлось, обнажив соблазнительно белые трусики-бикини. Чуть выше копчика виднелись две крошечные ямочки. У Ноа возникло желание дотронуться до них пальцем. Прикоснуться к коже, источающей аромат ванили и миндаля. Ему никогда не доводилось снимать с женщины подвенечное платье. А теперь, когда его тело обезображено, он не имеет права претендовать на Лили. Она постоянно давала ему понять, что он не интересует ее как мужчина. Стоит ли винить ее? Нет. Даже на роль любовника он претендовать не может. Есть вещи, на которые женщина не способна закрыть глаза.

Он сделал шаг назад и сунул руку в карман. От греха подальше.

— Ну вот. Совсем как новое. Я подожду тебя внизу.

Когда Ноа ушел, Лили бросила платье на пол и резво натянула джинсы, бюстгальтер и легкий свитер. Совсем как новое... Если бы он только знал...

Как же она хотела, чтобы Ноа прикоснулся к ней, спустил с ее плеч бретельки, хотела повернуться к нему и оказаться в его теплых объятиях.

Но он ушел, и ей оставалось только благодарить Бога, что она не посмела дерзнуть и осуществить свои желания. Какая глупость! Она готова поспорить, что он не желает ее так страстно, как она его.

Надо перестать думать о Ноа как о потенциальном любовнике. Ларч-Вэлли — всего лишь временная остановка на его жизненном пути, а она просто оказалась рядом. Но Лили не могла выкинуть его из головы. И, уж точно, думала о нем не как о шафере на свадьбе своей подруги...

Сейчас он ждет ее, чтобы прокатить на машине, а ее тело до сих пор звенит от его прикосновений. У нее нет сил ехать с ним куда-то. Но если она откажется, Ноа сразу поймет, как сильно повлияла на нее его помощь с платьем. Так что надо спускаться вниз и вести себя так, будто ничего и не было. Она взяла резинку и забрала волосы в хвост. Ничего. Они покатаются, и она забудет об этом минутном одностороннем сексуальном влечении. И не обидится на него за то, что он ушел, не поцеловав ее.

Что ни делается, все к лучшему. А поцелуй не привел бы ни к чему хорошему.

Когда она спустилась, Ноа стоял на веранде и глядел на запад, на длинную горную цепь.

— Извини, что долго, — сказала Лили.

— Ничего. А я вот любуюсь видом, — ответил Ноа, не поворачиваясь. Он оперся локтем о перила. Волосы его блестели на солнце. — Как прошел девичник?

— А сам как думаешь? Толпа женщин, болтающих о всякой всячине, я о том, как хорош розовый цвет, — улыбнулась она. — Тебе бы не понравилось.

— Я тебя удивлю. Не вижу ничего плохого в скоплении женщин и еды в одном месте.

Лили снова робко улыбнулась, припомнив, как его пальцы скользили по ее спине.

— Ноа Лэреми, вы заигрываете с подружкой невесты своего брата.

Он помолчал с минуту, словно придумывая, что бы ответить. Ответ, однако, был совсем не таким, какой она ожидала:

— День был долгий. Я хочу немного развлечься.

— И потому приехал ко мне?

— Да. Да, Лили. Я приехал к тебе.

Лили стоило больших усилий оставаться спокойной.

— Ты, должно быть, очень рад, что сможешь сам сидеть за рулем, — заметила она, пытаясь сменить тему. От его признания ее сердце билось чаще. — Теперь тебе не придется терпеть мой стиль вождения.

— Ты неплохо водишь, — заметил Ноа, искоса посмотрев на нее, а затем снова направил взор на возвышающиеся вдали горы. — Но я рад, что больше не буду обузой вам с Эндрю.

— Никто из нас не возражал.

Ноа сжал кулак:

— Даже если и так, я не люблю быть обязанным.

Ее уже не обижала его жажда независимости — теперь она восхищалась этой чертой его характера, несмотря на то, что временами из-за упрямства Ноа с ним невозможно было иметь дело. По крайней мере, у него есть цель, и он идет к ней.

— Итак, куда мы едем?

Он наконец повернулся к ней:

— В горы. Я уже месяц любуюсь ими, но так и не, побывал там. Работа, свадьба, врачи...

Лили хотела было сказать, что Ноа стоило только попросить — и она отвезла бы его туда, но решила не портить ему настроение:

— Тогда поехали.

Лили взяла сумочку и заперла все двери. Не важно, как долго она живет в Ларч-Вэлли или насколько здесь можно доверять людям. Это привычка, оставшаяся от жизни в большом городе.

Ноа подошел к кабине грузовика и открыл дверцу. Самый обычный грузовик, небольшой, не очень новый. Но это ничего не значило. Ноа требовались свобода и независимость. Машина и он прекрасно подходили друг другу.

Он запрыгнул на водительское сиденье и завел двигатель. Лили осмотрела кабину. Все, что обычно находится справа от руля, располагалось слева, в непосредственной близости от его здоровой руки. Для простоты управления на руле была закреплена круглая рукоятка, Ноа повернулся к ней, и, увидев его лицо, полное мальчишеского счастья, она рассмеялась. Сейчас он походил на подростка, которому отец впервые доверил машину.