Елена Юркевич - Приятный на вид (СИ)

— Справедливо, но с оговорками. Возможно, это касается конкретной категории мужчин. Плюс на то, что убил ресурсы и время. Жалко бросать, да. Но просто жалко, это уже не любовь

— Ну, вот ты смотришь мне в глаза? Как считаешь, я подхожу?

— Конечно! Я это понял с первой встречи. Я тебе уже говорил, меня останавливала профессиональная этика.

— Это радует. А то я иногда даже думала, что ты гей.

       Джонни поперхнулся кофе. Мускулы у него напряглись под жарким взглядом, которым она прошлась по его телу.

— С чего ты решила, что я гей?

— Хм, у меня всегда были сомнения. Я ни разу не видела тебя с девушкой. К тому же, любые мои попытки в соблазнении тебя были обречены на провал. Не хочу показаться самоуверенной, но я легко добиваюсь расположения мужчин. А ты всегда был таким холодным и сдержанным. Поэтому меня даже шокировало, когда тебя в переписке потянуло на такие откровения. А ещё уж очень ты тщательно одеваешься. Разбираешься в брендах. Даже мне не раз давал советы в выборе одежды. И ещё ты чересчур смазливый, на мой взгляд.

— Что?! Ты меня соблазняла? Не хочу тебя обидеть, Моника, но по-моему флиртовать с каждым, в твоём понимании привлекательным, мужчиной уже вошло у тебя в привычку, — выдохнул от изумления Джон, — К тому же я думал, что ты предпочитаешь плохих мальчиков: одежда попроще, волосы подлиннее, с мотоциклом.

      Какое-то время они молча жевали и наслаждались едой. Затем они обсуждали новые фильмы, книги, Джон делился впечатлениями о поездке в Париж. Беседа была непринужденной и веселой, но затем блондин затронул неприятную для Моники тему:

— Моника, я знаю, что тороплю события…, но как ты думаешь, мы могли бы стать семьёй?

       Монику его слова ошарашили и даже испугали. Она уже была замужем, и это была самая большая ошибка в ее жизни.

       С бывшем мужем она познакомилась в университете. Когда она училась на третьем курсе, а Рафаэль только начал преподавать философию. Он был самым молодым профессором на факультете — всего-то двадцать девять лет.

       «Слишком привлекательный, чтобы игнорировать, » — именно такое мнение родилось о Рафаэле, когда Моника увидела его впервые. Она с восхищением вникала в каждое его слово о теориях Канта, Ницце и других великих философов. Ледяные голубые глаза, светлые золотистые пряди, одежда всегда плотно облегала точеные мускулы — брюшной пресс, мышцы живота, бицепсы и прочую красоту — молодой профессор скорее походил на модель. Ей нравилось его умение рассмешить и увлечь разговором, умение смотреть так, словно в мире других женщин не существовало.

       Впервые он пригласил Монику на свидание на выпускном вечере. Он всего лишь сделал пару комплиментов о ее высоком IQ, и вот она уже мечтает о том, как бы прыгнуть к преподавателю в постельку. Так и начался их бурный роман, который спустя два месяца привёл к бракосочетанию и бытовым проблемам.

       Моника даже не догадывалась, что образ мужчины, который она себе вообразила в голове, на самом деле практически не соответствует реальности. Тот, кого она возомнила принцем с ангельской внешностью, на самом деле лишь преданный слуга своей похоти и эгоизма.

       Рафаэль был умён, и с годами натренированная лицемерность умело скрывала его прогнившее нутро. В Монике его привлекало финансовое положение её родителей и их социальный статус. К тому же, Моника была не дурна собой, в прочем, он всё равно находил девушек на стороне. Но потом её родители погибли, и, узнав, что у Монике в наследстве, по сути, кроме особняка ничего нет, его интерес к ней сразу же поубавился, и он подал на развод под предлогом, что она не устраивает его в постели, так ещё и после процесса развода украл у неё крупную сумму денег, точнее, гонорар за одну из её книг, и скрылся в неизвестном направлении.

       Моника тяжело вздохнула. Она решила перевести разговор в другое, более безопасное русло. Тогда к их столику подошла Натали — её давняя знакомая. Девушка выглядела изящно в бледно-сером шелковом платье, закрепленном только двумя белыми кнопками на талии. Светлые волосы она зачесала назад и закрутила в скромный узел. Джонни почувствовал дразнящий аромат парфюма, и его тело против воли отреагировало на нее. Натали была аристократична от головы до изящно обутых ног, даже ее нижнее белье наверняка было шелковым.

— Моника, рада тебя видеть! А кто твой импозантный спутник? — блондинка смотрела на Джона так, будто хотела съесть его живьем.

       Конечно, Джон заметил интерес незнакомки. Такими взглядами женщины одаривали его с самой юности.

— Привет, Натали! Это мой бойфренд — Джон Фостер, — с гордостью ответила шатенка.

      Его голос был низким, по-мужски самоуверенным:

— Приятно познакомиться, мисс…

— Уотсон. Натали Уотсон, — представилась девушка и протянула руку.

       Моника заметила в глазах Джона интерес к блондинке, когда он взял безупречно наманикюренную и усыпанную драгоценностями руку женщины в свои.

       Шатенка положила руки на колени, надеясь, что никто не заметит, как сжимаются ее кулаки от желания стукнуть соперницу, чтобы та и думать забыла так смотреть на Джонни. Но что её ещё больше взбесило, так это когда Джон предложил ей сеть за их столик. Разуметься, Натали не стала упускать такую возможность. Они битый час обсуждали с Джонни какой-то мюзикл, о котором Моника даже не слышала. Шатенка чувствовала себя лишней и сгорала от ревности.

       После того, как они поужинали, Джонни всё оплатил. Он был крайне консервативно воспитан, и его воспитание предполагало определенные нормы поведения. Если он приглашает девушку в кафе, то естественным образом оплачивает обед — это в порядке вещей. Но Монику уже не умиляли его благородные жесты, она была сильно обижена за испорченный вечер.

***

       На улице моросил мелкий дождь. Джон с Моникой быстро шли к машине. Не успела Моника пристегнуться, как за стеклом уже начался свирепый ливень. Всю дорогу они провели в молчании. Джон вел машину по залитым водой улицам к ее дому и размышлял:

«Может, пригласить её к себе домой? Или слишком рано?» Все новые и новые вопросы и предположения мелькали в его голове.