Анатолий Охотин - Всего одна ночь

— Научишь этого парня летать, — бросил Сван, ткнув Нкваме пальцем в живот. Тот засмеялся, будто боялся щекотки. — Он самый способный.

Антон резко вскинулся, чем вызвал мгновенную реакцию часового — солдат поднял ствол автомата и направил на летчика.

— В чем дело? — выжидающе насторожился Сван, вприщур разглядывая Антона.

— Я встречал этого парня в лагере правительственных войск! — резко ответил Качалин. — Что он здесь делает?

Сван хмуро переглянулся с Нкваме, перекинулся парой фраз и снизошел до объяснений:

— Пускай вас это не беспокоит, — произнес он спокойно. — Команданте мой близкий родственник, а Нкваме его брат. Он у меня в гостях.

Качалин уныло промолчал: хрен вас тут разберет. То воюете, то в гости ходите. Зачем тогда вообще надо было затевать никому не нужную бойню?

Бледное лицо пилота не понравилось Свану. Он дружески похлопал Качалина по плечу, успокоил, тщательно подбирая подзабытые русские слова:

— Не бери в голову, да, кореш… Занятия придется форсировать, геликоптер мне нужно позарез, усек?.. — Он рубанул ладонью по горлу. — Большие события назревают, да!

Скривившись от неприятного прикосновения, Качалин хмуро мотнул головой. Мысль о побеге, засевшая в мозгу, ни на секунду не оставляла его. Только бы добраться до вертолета, а там уж он сообразит, как управиться.

Легкий полицейский вертолет оказался довольно доступным для изучения. Нкваме и впрямь оказался неглупым малым, хватал на лету уроки Качалина. Антон, пользуясь случаем, и сам осваивался с машиной, привыкал к управлению.

Через три дня плотных занятий Нкваме мог с закрыться глазами найти все ручки, кнопки, тумблеры, чем немало удивил и расстроил Антона.

— Теперь все? — допытывался стажер. — Я смогу лететь самостоятельно?

Качалин с сомнением оглядел нетерпеливого парня.

— Часов двадцать ты должен налетать со мной, — охладил он его пыл, — если не хочешь угробить своего полковника. Даже опытные пилоты после перерыва занимаются на тренажерах. Это ведь не велосипед: слез и пошел пешком. А что, так не терпится подержаться за ручку? — усмехнулся Антон. — Или торопит полковник? Коли его приперло, мог бы и я свозить куда надо.

— Нет, нет! — затряс кудрями стажер, словно чего-то испугавшись. — Ты должен научить меня управлять этой штуковиной!

— Как скажешь. — Антон пожал плечами.

— Полковник не доверяет тебе, — откровенно признался Нкваме.

— Это его проблемы. Надеюсь, он сдержит слово офицера?

— Он сдержит! — подтвердил поспешно Нкваме, хотя уверенности в голосе не слышалось. Качалин, взглянув на парня, вдруг подумал: «А ведь стажер знает, что меня ждет. И едва ли это будет возвращение в столицу. К чему утруждаться? Эти вояки с клоунскими побрякушками не так наивны, как выглядят. Только бежать — другого пути нет».

— Ну, ладно, скажи своим, чтоб заправили машину, — словно нехотя согласился Качалин. — После обеда попробуем отработать взлет и посадку. Пора тебе учиться практическому пилотированию. Ну как, готов?

Довольный Нкваме широко заулыбался и по примеру полковника тоже похлопал пилота по плечу, очевидно полагая, что доставляет тому огромное удовольствие.

Качалина держали в стороне, пока заливали горючее. Потом охранник повел его на обед в арестантскую палатку, которая находилась в пятидесяти шагах от стоянки. На половине пути Нкваме отделился, отправившись порадовать полковника своими успехами.

Солдат с кухни принес неизменную лепешку, баланду и воду. Качалин, как обычно, отдал свою порцию странного варева охраннику, забрал воду и лепешку и скрылся в палатке, где не жгло палящее солнце. Нетерпение распирало его. Только бы удалась задумка!

Антон слышал, как тихо разговаривают охранник и солдат с кухни, дожидавшийся, когда освободятся чашки. Обсуждают что-то свое. Он уже знал, что их беседа продлится не меньше пятнадцати минут. Мелькнула шальная мысль; а если прямо сейчас рискнуть? Днем у машины охраны нет. Остальные тоже заняты едой. Ну, решайся, Качалин! Еще не известно, как получится с Нкваме, а тут — вот он! — заправленный вертолет.

Антон прислушался к голосам солдат: разговор был по-прежнему нетороплив и спокоен. Изредка позвякивала ложка о край чашки. Ладно, будь что будет, решил он, более удобного момента может и не представиться. Он приподнял край палатки, пролез в щель и ползком добрался до зарослей, удалившись от охранника метров на двадцать, Качалин выбрался на открытое место. И уже не таясь, чтобы не вызвать подозрения, направился к заправленной, готовой к вылету машине.

Ему осталось десять шагов до цели, когда навстречу попался солдат — будто из-под земли вырос. Вояка сонными глазами скользнул по пленнику и протопал мимо.

Качалин открыл дверцу, забрался в пилотское кресло. Сердце гулко колотилось, готовое выскочить наружу. Слава Богу, охранник его еще не хватился, продолжал беседовать с товарищем — Антон их отчетливо видел. С противоположной стороны площадки с десяток повстанцев гоняли футбольный мяч. На забравшегося в кабину пилота они даже не посмотрели. Все уже привыкли к тому, что пленник часами пропадает возле вертолета. Пока это было на руку Качалину.

Антон осторожно закрыл за собою дверцу и щелкнул тумблером запуска. Двигатель ожил, побежали винты, набирая скорость. Неужели удалось?.. Он протянул руку, чтобы проверить вторую дверь, и тут ему в висок уперся ствол пистолета.

— Ты, кажется, кого-то забыл предупредить о вылете? — насмешливый голос Нкваме звучал вкрадчиво. — А ну-ка, выключай мотор.

«Прохиндей! — выругался Антон, выключив зажигание. — Когда он успел забраться сюда? А я тоже, хорош гусь, видел же в кабине брезент, нет чтобы выбросить вон. Этот подлец все рассчитал».

— Пушку убери от головы, — сказал Антон, — выстрелить может.

Нкваме немного сдвинулся с места, а Качалин, улучив минуту, боднул его головой под нижнюю челюсть, по-русски говоря, взял на калган. Нкваме взвыл от дикой боли, прикусив язык, но пистолет каким-то образом удержал, не выпустил из крепко сжатой ладони. Антон приподнялся, норовя схватить противника за горло. Нкваме ловко изогнулся и, опередив Качалина, нанес мощный удар справа железной рукояткой пистолета. У Антона потемнело в глазах. Он все-таки зацепил парня кулакам, но вскользь, не сильно. Улучив момент, стажер разогнулся и обеими клешнями с зажатым в них пистолетом ударил Качалина в затылок. Не ожидавший удара Антон грузно осел в кресло. Пробитая голова свесилась набок, шею и рубашку залило хлынувшей кровью. Осатаневший Нкваме сгреб пятерней волосы потерявшего сознание пилота и несколько раз со всей силой приложил его лицом к приборной доске.