Тина Лейтон - В поисках сокровища

Взглянув на свое отражение в зеркале, Джоанна замерла на месте. В первый момент она даже не узнала себя. И дело было не только в том, что она осунулась и побледнела после ночи, проведенной почти без сна, что тени залегли под глазами, придав им дополнительную глубину и загадочный блеск. Ее лицо обрело другое выражение! Оно будто светилось изнутри. Джоанна смущенно улыбнулась себе в зеркале. «Красив тот, кто страдает» — вспомнилась ей французская поговорка.

Как ученый, проверяющий на себе действие новой вакцины, Джоанна, выйдя из дома, фиксировала изменения в своем восприятии внешнего мира. Все правильно, решила она, раз изменилась я, значит, и мир вокруг меня должен измениться. Проходя по улице, она заметила, что мужчины, идущие ей навстречу, задерживают на ней свой взгляд. Что из того, если так было и раньше, ведь тогда она могла просто не заметить их взглядов. Ведь до сегодняшнего дня ее тело еще не было наполнено новой жизненной силой, а теперь у нее даже походка стала еще более легкой и упругой.

Во время работы Джоанна ловила себя на том, будто ждет чего-то, что обязательно должно случиться с ней помимо ее воли. Чувство было похоже на ожидание чуда, как бывает только в детстве. Рановато мне впадать в детство! — подшучивала над собой Джоанна. Но состояние это не проходило, и голос ее звучал с обольстительной мелодичностью, сбивая порой с мысли клиентов, приходивших в тот день к ней на прием. Веселости ей добавляли и коллеги, особенно мужчины, которые в течение первой половины дня устроили форменное паломничество к ней в кабинет. Возможно, их влекло простое любопытство, поскольку Джоанна явилась на работу не в привычном строгом костюме, а в платье из джерси цвета старинного золота с широким отложным воротником, поясок с бахромой плотно облегал ее тонкую, как у девушки, талию. Видеть Джоанну в платье было само по себе необычным явлением, к тому же в таком модном и элегантном. Так что их любопытство было вполне закономерным.

Об этом ей сказала Сьюзен Скроуги, коллега, с которой Джоанна поддерживала дружеские отношения и вне работы. Высокая рыжеволосая голубоглазая, она была полной противоположностью Джоанны. Адвокатом Сьюзен Скроуги была, как говорится, от Бога.

Почему-то именно ей доводилось вести громкие скандальные дела, широко освещавшиеся в прессе. Наделенная от природы чувством юмора, Сьюзен объясняла это обстоятельство исключительно своим высоким ростом и рыжими волосами. «Рыжим всегда больше всех достается», — любила повторять она. Конечно, за всем этим скрывалось тщеславие, которым страдали все коллеги Джоанны в той или иной степени. В конце концов, она и сама этим страдала, только в меньшей степени. Или, вернее сказать, ее тщеславие было иного свойства, поскольку ценности у подруг были в жизни разными. Что, впрочем, не мешало их дружбе.

Во время перерыва подруги вместе пошли на ланч в свой любимый небольшой ресторанчик. С разговора о нарядах они быстро переключились на профессиональные темы, хотя не раз договаривались не говорить о работе за едой. Но почти каждый раз нарушали собственное правило. Сьюзен пришла в адвокатуру позже Джоанны и привыкла обращаться к ней за советом.

— Кстати, ты в курсе, что твой бывший муж проходит свидетелем по делу, связанному с деятельностью итальянской мафии в игорном бизнесе? — спросила Сьюзен, понизив голос.

Ей было хорошо известно, что Джоанна официально не разводилась с Алессандро Вителли, но, чтобы не травмировать подругу, она в разговорах всегда называла его бывшим мужем.

— Не понимаю. — Сведя брови к переносице, Джоанна вопросительно смотрела на Сьюзен. — Откуда тебе это известно?

— Я выступаю в качестве адвоката по этому делу. Алессандро Вителли свидетель защиты, — еще тише сказала Сьюзен.

— Алессандро художник, какое отношение он может иметь к игорному бизнесу? — недоумевала Джоанна.

Сьюзен пожала плечами и уткнулась в тарелку, ничего больше не сказав.

— Извини, — промолвила Джоанна, испугавшись, что нарушила профессиональную этику, задав этот вопрос. — Для меня твое сообщение, поверь, полная неожиданность.

Сьюзен старательно жевала, не поднимая глаз.

— Алессандро никогда не был связан с итальянскими мафиози! — Джоанна произнесла эту фразу вслух с излишней горячностью, словно спорила с кем-то. Сообщение Сьюзен не на шутку встревожило ее. Она знала за Алессандро много грехов. Он любил красивую жизнь, нравился женщинам, часто менял любовниц, тратил на них большие деньги и залезал в долги… Конечно, свидетель еще не обвиняемый, но ей были хорошо известны случаи, когда свидетель защиты переходил в категорию обвиняемого. Выспрашивать у подруги детали дела Джоанна не могла себе позволить. Сьюзен и так совершила служебный проступок, сообщив ей об Алессандро. — Не беспокойся, я не стану разговаривать с Алессандро на эту тему, — заверила она подругу на всякий случай. — Кстати, в пятницу открывается выставка его новых картин. Ты придешь? Начало в три часа. — Чуть прищурив глаза, Джоанна напряженно ждала ответа.

— Слышала, — односложно ответила Сьюзен и покачала головой. — Вряд ли у меня получится. Обещала сыну в пятницу повести его в парк с аттракционами. — Она посмотрела на Джоанну прямым красноречивым взглядом.

У Джоанны холодок пробежал по спине. Видимо, дела Алессандро обстоят хуже некуда. Если бы это было не так, Сьюзен непременно пошла бы на открытие выставки. Всем была известна ее увлеченность изобразительным искусством. Ни одной мало-мальски интересной выставки современных художников она не пропускала.

— У твоего Боба скоро день рождения, — вспомнила Джоанна. — Он уже заказал тебе, что ему хочется получить в подарок?

— Ха! Боб своего не упустит. Целый список составил, и каждый день вписывает в него что-нибудь еще. Если бы он так же усердно занимался уроками! — Сьюзен иронично приподняла бровь. — Ужасный лодырь! И в кого он такой уродился?

— Говорят, все гениальные люди в детстве были ленивыми, — утешила ее Джоанна.

— Да, но не все ленивые ученики становятся гениями, — вздохнула Сьюзен и улыбнулась.

Джоанна специально заговорила о сыне Сьюзен, чтобы снять напряжение. О Бобе его мать могла рассказывать бесконечно, но время перерыва истекаю и пришлось вернуться к работе.

За делами мысли об Алессандро отошли у Джоанны на задний план, но, к ее досаде, он сам напомнил о себе.

— Привет! Прекрасно выглядишь, — с легким удивлением в голосе произнес Алессандро, возникнув в ее кабинете к концу рабочего дня.

— Спасибо, ты тоже, — машинально произнесла Джоанна и внутренне поморщилась. Каждая их встреча неизменно начиналась с обмена этими фразами.