Энн Вулф - На том краю радуги

— Вы умеете хранить секреты, мистер Гэсуэй?

— Я же обещал молчать о том, что вы улыбались.

— Я серьезно, мистер Гэсуэй.

— Я тоже. Только лучше бы вам раскрывать свои секреты скорее, пока с моими руками не произошло то же, что и с ногами. — Он спрятал руки под толстый синий плед. Его глаза цвета сухих чайных листьев внимательно и серьезно смотрели на Симону.

Она огляделась по сторонам — почти все уже расселись по машинам.

— По-моему, ждут только нас. Тогда я не буду вас морозить. Поговорим, когда приедем на место.

Майк Гэсуэй кивнул. Сим показалось, его не на шутку заинтриговали ее слова. Она еще не была уверена в том, что приняла верное решение, задумав поделиться своими открытиями с этим странным мужчиной. Но его темные глаза, его взгляд, полный неподдельного интереса и внимания, почему-то вызывали не меньше доверия, чем тот факт, что Майк Гэсуэй знал Суэн так хорошо, как никто в этом маленьком городке.

Просторный и довольно уютный зал, в котором жители Фейнстауна традиционно собирались, чтобы помянуть тех, кто отошел в мир иной (это место посоветовала Сим Аделаида Смачтон), был полностью готов к приему продрогших и печальных посетителей.

Сим не хотелось говорить речей — все, что казалось ей важным, она уже сказала на кладбище, — и этим, к счастью, очень скоро занялись отогревшиеся гости.

Наблюдая за Майком, который, по всей видимости, не торопился присоединиться к гостям, Сим поняла, что он не очень-то комфортно чувствует себя в большой компании. Он угрюмо потягивал из бокала красное вино и теребил в руках сигарету, которую до сих пор не закурил правила заведения не позволяли курить в зале.

Хотя Майк держался замкнуто, Сим не показалось, что он ставит себя выше этого общества. Напротив, то, что Майк превозмог свою нелюбовь к шумным сборищам и приехал на похороны Суэн, характеризовало его с лучшей стороны и говорило только о том, что он и в самом деле испытывал к сестре Симоны теплые чувства.

Когда разговоры о Суэн утихли и большинство гостей разбилось на группки, Сим подумала, что самое время поговорить с Майком о папке, которую он ей передал. Она подошла к нему, задумавшемуся о чем-то, и осторожно дотронулась до его плеча. Он вздрогнул и обернулся.

— Извините, не хотела вас напугать, — немного смутилась Сим.

— Вы не такая уж страшная, — ехидно улыбнулся Майк.

— А вы не такой уж вежливый, — ответила Сим с плохо скрываемой обидой.

— Все верно. Не зря же мисс Бифер утверждает, что я ядовитый и бессердечный. Не хочу обмануть ожиданий этой чудной женщины. Симона, вы не будете против, если мы переместимся в курительную комнату? — сменив тон, поинтересовался Майк. — Я уже полчаса мучаюсь от желания закурить, но, увы, в нашем обществе курильщиков не жалуют. К тому же там удобнее будет говорить.

Сим кивнула, и они переместились в небольшую комнатку, оборудованную стульями, креслами и столиком, на котором стояло несколько пепельниц.

Майк вытащил из кармана квадратную металлическую зажигалку и прикурил сигарету. На его крупных красиво очерченных губах появилась улыбка. Он даже глаза зажмурил от удовольствия, когда выпустил изо рта клуб странно пахнущего дыма. Когда дым достиг обоняния Сим, она не выдержала и закашлялась.

— Как вы курите эту дрянь? — прикрыв нижнюю часть лица рукой, поинтересовалась она.

— Поверьте, не вы первая, кто задает этот вопрос.

— А я и не претендовала на исключительность. Просто не понимаю: ради чего так издеваться над собственным организмом?

— Ради чего вы пьете кофе? — полюбопытствовал Майк. — Наверное, он вам нравится. А мне нравится хороший табак. И еще нравится выпускать изо рта дым и смотреть, как он растворяется в воздухе. К тому же моему организму вряд ли станет легче, если я брошу курить… Надеюсь, вы пошли сюда со мной не для того, чтобы пропагандировать здоровый образ жизни?

— Нет, — смерив Майка неодобрительным взглядом, ответила Сим. — Пусть это делает мисс Бифер — она обладает большим даром убеждения… В той папке, которую вы мне передали, Майк, я нашла тетрадку.

— Тетрадку? — удивленно вскинулся на нее Майк.

— Да, старую потрепанную тетрадь с пожелтевшими листами. Когда я первый раз ее открыла, подумала, что она не имеет к Суэн никакого отношения, но потом… Потом я встретилась с людьми, которые пролили свет на то, откуда эта тетрадь взялась у моей сестры… — В сумке Сим жалобно запищал мобильный телефон. Она покосилась на сумку, а потом на Майка. — Придется ответить, скорее всего это мама.

Миссис Флори Бакстер не могла не беспокоиться о том, как прошла церемония похорон и все ли было сделано, как надо.

Сим хотелось закончить разговор поскорее, поэтому она ограничилась сообщением о том, что церемония прошла гладко, и сказала, что беседует сейчас с друзьями Суэн, а когда все закончится, обязательно перезвонит. Судя по голосу, Флори Бакстер не устроила такая сухая информация, но спорить с дочерью она не решилась и лишь намекнула Сим, что не только последней тяжело в эту трудную минуту.

Сим убрала мобильный в сумку и поймала на себе изучающий взгляд Майка.

— Я знаю, почему Суэн так не любила долго болтать по телефону, — сообщил он Сим. — А вы безропотно терпите контроль и даже ропщете на судьбу.

— Ваша ирония неуместна, — сердито покосилась на него Сим. — Да, у Суэн были непростые отношения с матерью, но мы с моей сестрой, как вы и сами заметили, совершенно разные люди.

— Значит, вас ничуть не беспокоит, что ваше совершеннолетие никак не повлияло на отношения с миссис Бакстер?

— Мистер Гэсуэй, мы ведь не обо мне пришли говорить? — натянуто улыбнулась Сим. — Я продолжу, если вам, конечно, все еще интересно меня слушать. — Майк кивнул, сдержав лукавую улыбку, которая забрезжила на его губах. — Я встретилась с редактором Суэн и с ее приятельницей, которая тоже работает в «Фейнстаун лайф». Она сейчас в зале и, кажется, болтает с вашей бабушкой и Питером Харди — человеком, который интересовал меня больше всего. Элис, коллега Суэн, рассказала мне о фейнстаунской достопримечательности — доме мисс Попугай. Оказалось, Суэн любила пощекотать себе нервы, а потому решила попросить кого-нибудь сводить ее в этот дом. Этим кем-то стал Питер Харди. И Элис, и Питер сказали, что моя сестра очень изменилась, побывав в этом мистическом месте. Элис уверяла, что Суэн стала скрытной, а Питер обмолвился, что моя сестра, кажется, нашла в доме нечто такое, что ее поразило. Кроме того, редактор Суэн, Говард Хендриксон, сообщил мне, что моя сестра незадолго до своей гибели говорила о том, что нашла материал, способный взорвать весь Фейнстаун. Об этой «бомбе» Суэн написала мне в своем последнем письме, которое я уговорила прочесть детектива Петерсона.