Марша Ловелл - В сетях обмана

— Нет, хватит! — Он решительно высвободился из объятий.

Девушка украдкой взглянула на Фрэнка. Лицо его было суровым и мрачным, он прятал глаза и явно чувствовал себя неловко. Возможно, оттого, что утратил контроль над собой и сейчас выглядел не столь самоуверенно, как обычно. А может… О боже, может, она вызывает у него отвращение?

— Не стоит так переживать, — наконец проговорила Элис. — В конце концов, мы не сделали ничего дурного. Просто немножко расслабились. — Взглянув на Фрэнка, готового вот-вот взорваться, она доняла, что зря употребила это слово, но гордость не позволила ей высказывать сожаление. — Расслабляются, уважаемый профессор, когда занимаются чем-то исключительно ради удовольствия.

Теперь уж он не выдержал.

— Надеюсь, в следующий раз ты будешь расслабляться где-нибудь на стороне, поскольку я не приветствую легкость нравов.

— Легкость нравов?! Боже мой? Да мы только поцеловались пару раз? Неужели ты всерьез считаешь, что я готова это сделать с первым встречным? — воскликнула Элис, не зная, оскорбиться или расхохотаться.

— Если ты полагаешь, что поцелуи ничего не значат, то как же объяснить появление на свет Ника? Конечно, — саркастично ухмыльнулся Фрэнк, — вы с его отцом невинно обнимались, после чего вдруг появился ребенок.

От абсурдности подобного обвинения Элис вспыхнула.

— При чем тут Ник? Не смей касаться его!

— Очень даже смею, поскольку это тебя, видимо, ничему не научило.

— А мне и нечему было учиться.

— Ах да, я совсем забыл, что это ты учила своих любовников.

— Я просто пошутила, неужели ты и впрямь воспринял все это всерьез?

— Хватит лгать! — разозлился Фрэнк. — На этот раз твоя шутка не удалась, дорогая. Трудно поверить в твою невинность после столь явной искушенности в любовных ласках. Да ты буквально сгорала от страсти!

Элис чувствовала себя оскорбленной. Фрэнк воспринял ее ответную реакцию так, словно был жертвой неуемной страсти, а не главным виновником случившегося.

— Понятно. Наверное, когда ты сгреб меня в объятия, мне следовало притвориться, что я вообще ничего не чувствую. Извини, я неправильно тебя поняла. Нужно было заранее предупредить, что тебе нравятся холодные и равнодушные к ласкам женщины.

— Не рассчитывай, что когда-нибудь придешься мне по вкусу. Слава богу, настоящая женщина — это нечто большее, чем просто секс. Это то, что тебе, очевидно, еще предстоит узнать!

С этими словами Фрэнк ушел, громко хлопнув дверью.

Вспоминая эту сцену, Элис не сомневалась, что именно ее показная игривость и легкомысленные разглагольствования спровоцировали неприятную словесную перепалку. Следовало вести себя серьезнее, вместо того чтобы шутками прикрывать собственную неуверенность. Но разве можно прикидываться спокойной, когда дрожишь как осиновый лист, тяжело вздохнула Элис.

Впрочем, веди она себя сдержаннее, неизвестно, чем закончилось бы дело. О Бартоне ходили разные слухи. Поговаривали, что у него роман с женой другого профессора, что он женоненавистник, что он страдает от безответной любви, что он все еще верен покойной жене…

Все эти сплетни будоражили воображение. Имя Фрэнка Бартона окружала какая-то тайна. Он овдовел пять лет назад и всячески избегал каких-либо отношений с прекрасным полом, оставаясь верным памяти жены. По той же причине он игнорировал и Элис.

К сожалению, всякий раз, когда девушка все же случайно сталкивалась с соседом, она либо встречала, либо провожала какого-нибудь парня, и, конечно, ей ни разу не выпала возможность объяснить профессору причины подобных визитов. Он всегда одаривал ее тяжелым взглядом и, опустив глаза, поспешно проходил мимо…

Элис постоянно нуждалась в деньгах, так как часть стипендии, получаемой от Фонда, посылала Стелле. Валери посоветовала ей повесить в университетской библиотеке объявление с предложением услуг по массажу, и, к своему удивлению, Элис обрела небольшую клиентуру из числа студентов-спортсменов. Им было не по карману физиотерапевтическое лечение мелких травм, получаемых на тренировках, но они могли позволить себе скромную сумму, которую Элис брала за массаж. Подчас ее клиенты расплачивались не деньгами, а услугами: возили в супермаркет за продуктами, подбрасывали куда-нибудь на машине. Один из них, не задавая лишних вопросов, записал ей на кассету стук пишущей машинки.

Потянувшись за словарем, Элис обратила внимание на небольшой коврик для тренировок, лежащий в углу комнаты, и тут же в памяти всплыла весьма двусмысленная сцена вчерашнего вечера.

Все самые худшие подозрения Фрэнка в отношении регулярно появляющихся в доме атлетического сложения парней подтвердились, когда он принес ей почту, по ошибке опущенную в его ящик, и все увидел собственными глазами.

Элис только что закончила утомительный сеанс массажа одного травмированного регбиста. Было жарко, и она работала в майке и шортах: кожа поблескивала от пота. Алекс, так звали регбиста, как раз натягивал на себя потрепанные спортивные брюки, когда появился Фрэнк. Он сразу увидел полуобнаженного парня и помятую простыню, расстеленную на коврике.

— Фрэнк, это Алекс… он играет в регби в университетской команде, а я…

— А ты играешь с ним в другие игры, да? — язвительно перебил Фрэнк. — Ну что ж, не буду вам мешать. — Он резко повернулся и вышел.

Если бы не клиент, Элис бросилась бы за Бартоном и заставила выслушать себя. А если письма были лишь предлогом, чтобы зайти? В конце концов, Фрэнк мог бы опустить почту в ее ящик или оставить на коврике возле двери. Но вместо этого пришел сам, значит, искал встречи. И что же? Он как будто даже обрадовался, получив подтверждение своим подозрениям.

Элис тяжело вздохнула, ее ручка медленно заскользила вдоль столбиков транскрипций. В течение нескольких минут она пыталась сосредоточиться, но поняла, что не сможет ничем заниматься, пока не поговорит с Фрэнком.

Она уже вышла из квартиры, но, вспомнив, что на магнитофоне стоит кассета, имитирующая работу на пишущей машинке, быстро вернулась и выключила его. Внезапная тишина разбудила Ника, и Элис взяла его на руки, чтобы успокоить.

И тут ее осенило: она пойдет к соседу с малышом. Фрэнк не решится захлопнуть дверь, увидев ее с ребенком на руках. Она скажет, что ей нужно позвонить в аптеку и заказать лекарство.

Постучав в профессорскую дверь в четвертый раз, Элис почувствовала, что начинает заводиться. Для взрослого мужчины Фрэнк вел себя явно по-детски, прячась от нее, словно обиженный.

— Это уже последняя капля, — мрачно сказала Элис, обращаясь к Нику.