Нора Филдинг - Узница Замка Любви

— Уехал.

— Как уехал? Куда?

— А ты что, считала, он должен поселиться здесь? У него дела, срочная командировка. И вообще я не понимаю, из чего весь этот трамтарарам? И откуда такое жгучее любопытство? Да, он улетел. — Джейн на мгновение запнулась, не зная, куда отправить Энтони. — В Вену.

— Он не говорил мне об этом.

Джейн нашла в себе силы взглянуть в лицо подруги невинными глазами.

— А разве он обязан это делать? Ты стала его нянькой? Так сделай ему замечание или примени телесные наказания, ремень например. — Джейн нарочито весело и беспечно рассмеялась.

Кейт, которая предполагала, что в ее отсутствие отношения между влюбленными развиваются совсем по другому сценарию, смутилась. Почему Джейн не поехала в Вену, если туда поехал любимый ею человек? Сама она, Кейт, ни на секунду не сомневаясь, отправилась бы следом. Но Джейн вольна поступать, как считает нужным. Невозмутимое спокойствие подруги сбило Кейт с толку.

— А чем ты занимаешься?

— Пишу роман. Почитай, если хочешь. Я сделала распечатку. — Джейн протянула листы Кейт, и та принялась за чтение.

— Женщина продолжала немилосердно терзать мою шевелюру. Когда от моих волос, по-моему, осталась только одна прядь, я дернулась и схватила тяжелую бронзовую штуковину непонятного назначения, украшающую холл, которую ни один даже физически развитый мужчина не сдвинул бы с места ни на йоту, но которая легко поддалась мне, маленькой женщине. Надо сказать, что я не только не являюсь чемпионкой Олимпийских игр по тяжелой атлетике, но и отличаюсь хрупким телосложением. Страх остаться лысой удесятерил, а может быть, и «усотил» мои силы. С радостным гиканьем я взмахнула первобытной палицей и опустила ее на терзающую меня фурию. Послышался крик, и тут же я увидела рядом с собой распростертое тело мужчины. Господи, Иисусе! Это второй труп по моей вине за сегодняшнее утро! Мозг тут же констатировал, что я становлюсь серийным убийцей, причем очень результативным… — вслух прочитала Кейт. — Что это? Очередной детектив?

— Иронический, в стиле…

Раздался телефонный звонок. Он прозвучал очень обыденно, но сердце Джейн почувствовало в нем что-то устрашающее, фатальное, словно она услышала звуки бетховенской симфонии. Судьба стучится в дверь.

7

Харриетт Мак-Клиннер закрыла глаза. Смотреть было больно, а воздух стал таким плотным, что с трудом проникал в легкие. Харриетт умирала. Ее тело терзали мучительные боли, спастись от которых уже не помогали уколы морфина. Но она не жаловалась. Ни разу гримаса боли не исказила ее лица, ни один стон не сорвался с ее губ. Старой Харриетт не хотелось, чтобы близкие видели ее страдания. Но сейчас ей вдруг стало легко. Она увидела себя в длинном тоннеле, в конце которого брезжил свет. По нему шел человек, протягивая к ней, Харриетт, руки. Это Уильям, ее муж, который оставил ее здесь, на земле, одну, уже много лет тому назад, пришел за ней. Он улыбается и зовет ее поторопиться. Она хотела устремиться ему навстречу, но не смогла…

Нежные и ласковые волны подхватили ее, качая и убаюкивая. Она ощутила себя маленькой девочкой, бегущей по пустынному пляжу. Она радуется свободе, свежему воздуху, пронзительному крику чаек. Рядом рокочет море. Она подбегает к нему, ждет, когда волна приблизится к ней, и убегает, боясь намочить туфельки. Она делает это раз за разом, и игра с морем не утомляет, не надоедает ей. Она слышит, что ее зовут. Поворачивает голову и видит отца, которой укоризненно грозит ей пальцем. Добродушная улыбка светится на его лице. Харриетт знает, что отец на нее не сердится. Она бросается к нему, зажмуривает глаза в ожидании, что вот-вот добрые сильные руки подхватят ее, но острая боль пронзает ее тело.

Харриетт открывает глаза и осознает себя в своей комнате, лежащей на кровати, рядом с которой стоят Джейн и Фрэнси. В их глазах застыло горе. Харриетт понимает, что пока не умерла, и радуется этому. Ей еще так много надо им сказать.

Джейн видела бабушку всего около месяца тому назад, но сейчас внешний вид старой женщины поразил ее. Еще совсем недавно это была высокая представительная леди, а сейчас она превратилась в маленькую сухонькую старушку. Было ясно, что жить бабушке осталось всего чуть-чуть, самую малость. Возможно, что ее часы уже отсчитывали последние минуты. Не выдержав свалившегося на нее горя, Джейн заплакала. Слезы медленно катились по ее щекам.

Неожиданно раздался тихий прерывистый шепот:

— Не плачьте, мои дорогие. Женщины должны быть сильными. И не надо жалеть меня, великую грешницу. Я скоро предстану пред Всевышним и отвечу за все. Прости меня, Фрэнси. Я разбила твою жизнь. Я сказала, что ты уже замужем, твоему…

Речь Харриетт обрывается. Губы ее еще пытаются что-то прошептать. Из уголка глаза выкатывается слеза. Вдруг изможденное болезнью и годами тело приподнимается и тут же падает назад, на подушки. По иссохшей руке проходит судорога, и рука замирает. Глаза открываются шире и так и остаются стеклянными, немигающими. Душа миссис Харриетт Мак-Клиннер отлетела от бренного тела, а за окном вспыхнула и упала звезда.

День, когда хоронили Харриетт Мак-Клиннер, выдался тихим. Ветра почти не было. Необыкновенный свет, которого нет нигде, кроме горной Шотландии, заливал маленькое кладбище. Причудливые скалы замерли, как караул, отдающий последние почести покойнице. Природа на свой манер прощалась с Харриетт, которая уже не могла видеть всю величественную красоту этих мест, где она родилась и провела долгие годы, где познала радости и горести жизни.

Вечером Фрэнси и Джейн сидели перед зажженным камином в гостиной. Огонь весело потрескивал, но их сердца сжимало горе. Комнату уже давно заполнили сумерки, но ни Фрэнси, ни Джейн не в состоянии были встать и включить свет. Они сидели молча, погруженные в свои думы.

— Я была очень молода, когда встретила Сэмюэля Мак-Клиннера. Высокий шотландец произвел на меня благоприятное впечатление. Я тогда работала продавщицей и очень хотела выйти замуж. Я мечтала, что мой муж будет состоятельным человеком и мне больше не придется стоять за прилавком, — тихо проговорила Фрэнси. — У семьи Сэма была гостиница, и это решило дело. Я тогда была глупа, легкомысленна, но очень красива…

— Ты и сейчас очень привлекательна, тетя…

— Подожди, не перебивай. — Фрэнси нежно коснулась плеча племянницы. — Я вышла замуж и оказалась здесь. Это я теперь люблю этот край, а тогда он мне показался диким и малопривлекательным. Кроме того, я была здесь чужестранкой, а ты же знаешь, как горды шотландцы. Свекровь не слишком обрадовалась выбору сына, а его сестра, твоя мать, тогда еще совсем юная девушка, открыто меня возненавидела. Она даже попыталась меня отравить…