Анна Мэллори - Семь секретов обольщения
— Книги позволяют читателям лучше понять самих себя. Если вы читаете о пристрастиях других, то затем, когда сталкиваетесь с этим в жизни, можете понять, как вам следует поступить.
Он погладил ручку кресла, глядя на пустые полки. Что-то новое появилось в его взгляде, когда он оглядывал кипы книг.
— Итак, с чего же мы начнем?
— Мы? Что вы имеете в виду?
— Я о книгах, разумеется. — Его темные глаза снова встретились с ее взглядом. — А вы что подумали?
То, как он это сказал, и то, как он смотрел на нее, ясно говорило, что он имел в виду совсем другое.
— Я прекрасно справлюсь сама.
Его взгляд прошелся по ее лицу, изучая ее, приближаясь все ближе, заставляя ее тоже потянуться к нему.
— Сомневаюсь.
— Уверяю вас. Я вполне самодостаточна.
Он подвинулся еще ближе, продолжая изучать ее.
— Самодостаточность не есть счастье.
— А мне хочется думать, что это его синоним.
Взгляд виконта стал еще более интригующим.
— Неуверен.
Миранда старалась восстановить дыхание и вспомнила Жоржетт, которая говорила примерно то же самое.
— Может быть, вам стоило познакомиться с моей подругой? Она очень хочет, чтобы кто-то изменил ее жизнь.
— Нет. Меня вполне удовлетворяет сделанный выбор. То есть вы.
Она проглотила комок в горле, отводя глаза, чтобы избежать его пристального взгляда.
— Ваша светлость, простите мою резкость, но не могли бы вы заняться чем-то другим? Употребить свое время на более полезное занятие?
И где, черт побери, его слуги? Тишина — это хорошо, но они должны же быть в доме. Даже в присутствии своих хозяев они появляются незаметно, готовые оказать любую услугу. Но с тех пор как она вошла, не видела ни одного. Даже внизу в холле.
— Охотно прощаю, моя милая. И могу, конечно, оставить вас здесь одну.
Миранда смотрела на него и не понимала ничего. Она привыкла всегда быть в тени, незаметной. Она была сродни его штату прислуги, с таким же примерно социальным статусом. Когда она работала на доставке книг или помогала в школе матери, она научилась быть неслышимой и невидимой.
— Но вам одной не обойтись, — сказал он.
— А я думаю по-другому.
Она не была уверена, что сможет долго выдержать его присутствие.
— Я знаю, это слишком дерзко. Шалость, скорее присущая мальчишке из деревни, чем лорду в его положении. И все же…
Он вдруг протянул руку и привлек ее к себе.
Она смотрела на него задыхаясь. Длинные пальцы без перчатки пробежали по ее рукаву вниз к кружевной манжете и дальше по ее ладони, затянутой в лиловую перчатку. Дыхание остановилось в груди, когда один палец проник под перчатку и коснулся ее теплой ладони.
Его губы изогнулись в усмешке, он не сводил с нее глаз и был так близко.
Миранда тоже невольно потянулась к нему, не в состоянии совладать с собой, когда его темный взгляд пронзил ее, преисполненный мужского обаяния — так моряк отзывается на зов сирен, вместо того чтобы заткнуть уши.
Это продолжалось секунду-другую, прежде чем он отклонился назад и тихонько погладил ее по ладони. Губы девушки сами собой раскрылись. Она поняла, что не может устоять перед его чарами. И все ее нутро уже пылало от картин, разыгравшихся в воображении.
Он опустил глаза.
— «Энеида». Ставите тома по алфавиту.
Потребовалась секунда, чтобы понять, что он взял из ее рук книгу, о которой она совсем забыла.
— Я еще не решила, как правильно.
Виконт приподнял бровь.
Миранда, покачав головой, произнесла:
— Вы пытаетесь соблазнить меня.
— Вы считаете?
— Я уверена в этом. — Она прижала книгу к груди. — Прошу вас, не надо. Я вот только что читала о сиренах…
— Я думаю, вы выбрали не ту книгу.
Он оглянулся и взмахом руки обрушил высокую стопку, половина книг разлетелась по полу, круша соседнюю стопку и затем другую, тома в беспорядке падали на пол, раскрывая море страниц.
Она привстала.
— Ваша светлость!
Он не обратил внимания на ее крик и, вытащив книгу из другой стопки, позволив и ей обрушиться, как предыдущей. Держа том, он взглянул на название и протянул ей. Миранда взяла без всякой задней мысли.
— «Одиссея»?
Он постучал по обложке, вибрация отозвалась в ее пальцах.
— Здесь тоже присутствуют сирены.
Она взглянула на обложку, затем на него:
— Вы так ведете себя со всеми?
— Как? Предлагаю книгу?
Но его ленивая поза была обманчива, она чувствовала, что внутри его — пружина, которая в любой момент может прийти в движение.
— Нет, пытаетесь соблазнить.
Он свободно расположился в своем кресле, а она подумала, что человек, бросивший вызов, должен быть более напряжен.
— Так вот что вы думаете? Что я соблазняю вас?
Это было нелепо, конечно. Все это было смешно.
Виконт, столь важная и, несомненно, очень привлекательная персона. А она ничтожный книжный червь. Но ведь не только любовь к книгам была скрыта в ее существе.
— Да. Я так думаю.
Он улыбнулся — очень хитро и загадочно.
— Но почему, Миранда? Я шокирован.
— Бросьте, милорд. Вы просто забавляетесь.
Его улыбка стала еще более интригующей.
— Это верно.
— Вы бросаете мне вызов? — спросила она.
— Я даю вам ответ на вопрос, который живет в моей душе.
Его глаза встретились с ее взглядом.
Кто-то постучал в дверь. Виконт даже не повел бровью. Он не глядя махнул рукой в сторону двери, но Миранда оглянулась и увидела Джеффриса, который поклонился и тут же исчез. Она снова повернулась и увидела, что виконт по-прежнему смотрит на нее.
— Я думаю, вам нужно идти, — сказала она.
Девушка страстно хотела остаться одна. И тогда сами собой исчезнут непозволительные мысли в ее голове.
— Но в таком случае вам потребуется гораздо больше времени, чтобы разобраться со всем этим.
— С помощью ваших слуг я справлюсь.
— Вот как?
— Да, — твердо сказала она, отклоняя все возражения.
— Жаль.
Он продолжал наблюдать за ней, один палец задумчиво постукивал по стулу.
— Лорд Даунинг! Если вы и дальше будете сидеть здесь и смотреть на меня так, я приду к заключению, что вам просто нечем заняться.
Она думала, что он оскорбится, но вместо этого виконт только улыбнулся:
— Так вы принимаете вызов?
— И не подумаю! — быстро сказала она, интуитивно чувствуя опасность.
— Вы даже не знаете, что я собираюсь предложить.
— Я уверена, что в любом случае это будет неприемлемо для меня, учитывая то, что пишут о вас газеты.
Его взгляд моментально стал жестким.
— Ах, тогда это еще больший стимул. Мне придется вывернуться наизнанку, стать совсем другим. Вы этого хотите?
