Ребекка Уинтерз - Начало начал
— Это моя вина. Моя. Она с самого утра была на этом солнцепеке, да и в доме не намного прохладнее. И еще работала. Доктор, с ней все будет в порядке? Скажите, доктор, ее состояние не угрожает жизни?
— Тепловой удар — это всегда опасно, — произнес ровным голосом доктор. — Но незачем так волноваться. Нам часто приходится выводить людей из подобного, а подчас и худшего состояния. Она молодая, здоровая, поэтому с уверенностью могу сказать, что скоро с нею все будет в порядке. Но и вам и ей следует иметь в виду, что подобное времяпрепровождение чревато опасными осложнениями. Успокойтесь, господин Лазаридис, и ответьте, есть у девушки родственники, которых следовало бы известить?
— Нет, извещать некого. Я отвечаю за нее.
— В таком случае, господин Лазаридис, вам надо остаться в клинике и ждать в приемном покое. Вас будут информировать обо всех изменениях в состоянии госпожи Коннер. Когда она придет в себя, медсестра вас позовет.
Прождав час, Никос подумал, что никогда еще не чувствовал себя так плохо, как в этот день. Он винил себя буквально во всем. Он знал, что если бы не выказывал Трейси своего предубежденного отношения к ней, она бы вовремя заметила слабость, не стремилась бы, несмотря ни на что, убедить его в своей выносливости. Но он поставил ее в положение обвиняемого, который отчаянно надеется оправдаться.
— Она еще не пришла в себя, господин Лазаридис. Но состояние стабильное. Мы перевезли ее в палату 340. Если желаете, можете пройти туда и дождаться ее пробуждения. — Сам доктор, зная о степени его беспокойства, вышел, чтобы сказать ему об этом.
Никос, не раздумывая, отправился в названную палату. Он сел напротив кровати Трейси и не отрываясь смотрел на бледное лицо девушки.
— Она вне опасности, — сказала ему медсестра, пришедшая проверить состояние пациентки по монитору.
— Слава Богу, — выдохнул Никос.
— Да не волнуйтесь вы так, — с тревогой посмотрела на него медсестра. — Через некоторое время я еще раз зайду — проверить ее состояние.
Когда медсестра удалилась, Никос нагнулся к кровати.
— Трейси, это я, Никос. Ты слышишь меня? — После короткой паузы он позвал: — Эй, девочка моя, проснись!
Медсестра приходила еще несколько раз и каждый раз заверяла его, что состояние Трейси нормализуется, хотя Никос этого и не замечал. Он пробовал добудиться ее, но она была безмолвна как тень. Укоряя себя, Никос откинулся на спинку стула, но вдруг услышал слабый голос:
— Только не отсылай меня обратно, Никос.
Он с радостью бросился к ней и заверил:
— Не бойся, Трейси. Не отошлю.
Он погладил ее по волосам, и она вновь повторила:
— Не отсылай меня, Никос.
— Успокойся, Трейси.
— Не отсылай... — в третий раз прошептала она, и тогда только Никос понял, что Трейси бредит.
— Трейси, проснись, открой глаза, — потормошил он ее легонько за плечо. — Это всего лишь дурной сон, проснись.
— Не отсылай меня к нему, Никос. Я этого не вынесу.
Никос понял, что это больше, чем сон. И был озадачен фразой «Не отсылай меня к нему». Никос недоумевал, кого имела в виду Трейси? Он сжал ее руку и твердым голосом произнес:
— Не бойся, Трейси. Я никому не позволю тебя обидеть.
От этого сурового тона Трейси открыла глаза и, удивленно посмотрев вокруг, спросила:
— Никос? Что случилось? Где это мы?
— В больнице. У тебя был тепловой удар. Но доктор заверил, что волноваться нет причин. Ты скоро поправишься.
— Не вышло из меня фермера, — с искренним сожалением констатировала Трейси.
— Не вышло — и не надо, — подытожил Никос. — Должен признать, это была глупая затея. Ты не в обиде на меня, Трейси?
— Никос, я не хочу, чтобы ты винил себя в том, что произошло. Это чистая случайность. Мне самой следовало внимательнее отнестись к своему состоянию.
— Я видел, как ты стараешься. Но ты женщина, а не мужик. Не знаю, о чем я только думал.
— Никос, перестань. Не кори себя. Сегодня я многому научилась у тебя и ни о чем не жалею.
— Когда ты поправишься, Трейси, я отвезу тебя в Афины и лично посажу в самолет до Нью-Йорка.
— Но я никуда не хочу уезжать. Мне здесь нравится.
— Заброшенный дом — не место для такой хрупкой женщины, как ты. В подобную жару, пока я не установлю кондиционеры, тебе жить в нем не безопасно.
— Никос, я обещаю, что буду внимательнее следить за своим состоянием. Я могу первое время пожить в отеле твоего брата, если тебя это не смущает. Прости, что не оправдала твоих надежд.
— Трейси, давай не будем обсуждать это сейчас. Тебе надо поправиться, отдохнуть. Мы поговорим обо всем позднее. Поспи, Трейси, — Никос привстал со стула.
— Не отмахивайся от меня, — неожиданно воскликнула она. — Я уже выспалась. Скажи честно, Никос, ты хочешь от меня избавиться?
— Нет, просто доктор сказал, что ты должна остаться здесь на ночь. А я вернусь на ферму. Завтра я за тобой приеду, и мы обо всем поговорим.
— Я не хочу здесь оставаться. Я хорошо себя чувствую. Позови доктора, я хочу с ним поговорить. Он увидит, что со мной все в порядке, и отпустит домой вместе с тобой.
— Он зайдет посмотреть на тебя в конце рабочей смены. Выпей сока. Медсестра сказала, что тебе следует больше пить.
Он сел на стул и замолк. Трейси не могла понять, чем вызвано его молчание. Наконец она не выдержала и спросила:
— Ты сердишься на меня за что-то, Никос? Если ты настаиваешь, чтобы я провела эту ночь в больнице, будь по-твоему, я согласна. Ты устал возиться со мной и хочешь побыть один. Я тебя понимаю и не виню. Скажи, почему ты все время недоволен мною?
— С чего ты взяла, Трейси, что я недоволен тобой? Ты не виновата, что с тобой случился удар. Я был ответственен за тебя, и я не выполнил свой долг. Я подверг тебя опасности. И больше такого не допущу. Поэтому и хочу, чтобы ты вернулась в привычные для тебя условия.
— Мне очень приятно, что такой человек как ты, Никос, считает себя в ответе за мою жизнь. Но знаешь что? Проваливай отсюда, Лазаридис. Забудь обо всех своих долгах, я снимаю с тебя обязательство помочь мне разобраться в делах корпорации. Я в силах разобраться во всем самостоятельно. Ты мне ничем не обязан. Я хочу, чтобы ты немедленно оставил меня. Можешь не беспокоиться обо мне больше.
Она выпалила все это, отвернулась от него и натянула простыню, как бы отгородившись от Никоса и всем видом показывая, что разговаривать с ним больше не желает.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Маленький, но уютный четырехзвездочный отель старшего Лазаридиса привлекал постояльцев умеренной роскошью в неоклассическом стиле, столь уместной в этом провинциальном городке. Номер Трейси был на втором этаже. Из окон открывался умиротворяющий вид.
