Андреа Лоренс - Самый большой секрет
— И победителем года становится… Луи Уолтерс и ее клубничный пирог «Одухотворение»!
Роуз не смогла скрыть усмешку. Расстраиваться было бы глупо. Тем более что в своей категории она заняла первое место. Главное, чтобы владелец кафе «У Дейзи» не оставил этот факт без внимания. Под аплодисменты толпы она спустилась со сцены и взяла Джои за руку. Нужно было найти место в теньке, откуда видно парад.
Через пару минут они сидели на травянистом склоне с двумя стаканами лимонада и ведерком попкорна.
— Жаль, что ты не выиграла, мам, — грустно сказал Джои.
— Ничего страшного, — погладила его по щеке Роуз. — Если бы я выиграла, мне бы пришлось заправлять парадом, а так я могу посмотреть его вместе с тобой.
— И Ксандером? — внезапно спросил сын.
Роуз посмотрела прямо ему в глаза. Да, у него был такой же глубокий и умный взгляд. Точная копия отца.
— Думаю, да. Ксандер вот-вот подойдет. Но будь уверен, главный мужчина в моей жизни — это ты.
Ей очень хотелось, чтобы сын это знал. Ее собственный отец всегда имел массу других приоритетов. То он погружался в свое горе, то отдавал все время бизнесу, а затем своим криминальным дружкам. В отличие от матери. Как бы тяжело ни было маме, она всегда относилась к Роуз как к самому главному, что было в ее жизни.
— Он хороший, — сказал Джои.
— Я рада, что вы подружились, — улыбнулась в ответ Роуз. Она не сомневалась, что они поладят. Слишком много у них общего. — Ты тоже нравишься Ксандеру.
— А тебе он нравится? Я видел, как ты ему улыбаешься. Раньше ты никогда так не улыбалась, — заметил Джои. — Сейчас ты чаще бываешь в хорошем настроении.
Слова сына удивили Роуз. Последние дни действительно сильно отличались от ее привычной рутины, но неужели она так изменилась с момента приезда Ксандера в Корнуолл?
— Хочешь сказать, в остальное время я бука?
Джои пожал плечами:
— В остальное время ты устаешь. Ты много работаешь и совсем не отдыхаешь. Я только один раз помню, чтобы ты с кем-то пошла погулять. Надеюсь, с Ксандером ты будешь отдыхать чаще.
Роуз разделяла надежды сына, но понимала: Ксандер будет неотъемлемой частью его жизни. Его, но не ее.
— Сынок, дело в том, что Ксандер живет далеко отсюда. Он просто приехал повидаться с родителями. Скоро он вернется в Вашингтон, округ Колумбия, — ты же знаешь такой? Там у него работа и дом.
— Но ты можешь ездить к нему туда.
Сама Роуз не позволяла себе таких фантазий.
— Не знаю, Джои, — призналась она. — У нас с ним разные жизни. Сейчас мы не заглядываем так далеко в будущее. Мы просто наслаждаемся компанией друг друга. А ты знаешь, что он был моей парой на выпускном?
Джои шмыгнул носом:
— Правда?
— Твоя мама была самой красивой в школе, — сказал появившийся словно из ниоткуда Ксандер. — Когда она открыла мне дверь в своем красном платье, я испугался, что упаду в обморок прямо на пороге.
Роуз засмеялась:
— Привет! Хорошо, что тебя не задействовали в параде.
Ксандер пожал плечами, присаживаясь на траву рядом с Роуз:
— Я сказал, что у меня дела. Кстати, о делах. Я поговорил с Троем.
— Та-а-ак, — протянула Роуз.
Ксандер улыбнулся, на щеках его появились знакомые ямочки.
— Все получилось. Джои придется пропустить некоторые занятия и плавание, но в лагере его уже ждут. Я уже перевел деньги. Остается лишь собрать одежду и спальный мешок.
Роуз попыталась скрыть радость. Она волновалась за сына, за его руку, и не была готова к тому, что все разрешится так быстро.
— У нас нет спального мешка, — сказала она.
— Значит, его нужно купить, — просто ответил Ксандер. — В понедельник в девять утра нам надо быть на месте.
Джои смотрел по сторонам, не понимая, о чем говорят взрослые.
— Хочешь сказать ему сам? — предложила Роуз.
— Если ты не против, — ответил Ксандер, и лицо его просветлело.
— Поторопись, пока не начался парад.
— Джои, — позвал мальчика Ксандер, — угадай, куда ты поедешь на следующей неделе?
Мальчик прищурился и нахмурил брови:
— К дяде Крейгу?
— Не-а, — ответил Ксандер. — В лагерь бойскаутов на целую неделю.
— Правда? — воскликнул Джои, и глаза его заблестели. — А меня пустят с гипсом?
— Пустят. После парада мы поедем тебе за спальным мешком.
Но на лице мальчика вдруг появилось сомнение.
— Мам, но ты говорила, что у нас нет денег.
Роуз протянула руку и взъерошила сыну волосы:
— У нас нет, а у Ксандера есть.
Лицо Джои вновь просияло.
— Я так хотел поехать в лагерь!
Что ж, значит, других вопросов у мальчика не было. Он широко улыбнулся и посмотрел на группу людей, присаживающихся неподалеку. Среди них был парнишка из команды Джои, который тоже собирался в лагерь. Роуз узнала его издалека.
— Можно, я скажу Итану?
— Конечно, — разрешила Роуз.
Джои пулей кинулся к приятелю.
— Спасибо, — сказала она Ксандеру, когда они остались одни.
— Не за что. Уверен, воспоминаний ему хватит надолго. У тебя есть на чем записать номер Троя? Он просил тебя позвонить, чтобы обсудить детали.
— Конечно. — Роуз достала из сумочки блокнот и ручку.
— Осторожно, — сказал Ксандер, наклоняясь назад. Он поднял с травы листок и протянул ей. — Вот, выпало.
Роуз забыла, что листок все еще в сумке. Смяв его в шарик, она нахмурилась:
— Спасибо.
Она была готова записать номер Троя, как вдруг заметила, что Ксандер настороженно на нее смотрит. Минуту назад точно так же смотрел на нее Джои.
— Разреши спросить, что это было?
Роуз вздохнула и щелкнула ручкой. С номером Троя, видимо, придется подождать.
— Это, — сказала она, сжимая в руке бумажный шарик, — письмо от моего отца.
Настороженность в глазах Ксандера только усилилась.
— Вот как?
— Да. Письмо из тюрьмы. Забыла выбросить.
Она приподнялась в направлении ближайшей урны, но Ксандер схватил ее за руку и выхватил шарик.
— И часто он пишет?
— Примерно раз в два месяца.
С тех пор как отца впервые посадили, он стал писать чаще. Роуз это не нравилось. Она не хотела ничего знать об отце.
— А вы с Джои отвечаете?
Роуз отвернулась, чтобы избежать его оценивающего взгляда. На улицах начинала собираться толпа.
— Я помню, как первый раз пошла на фестиваль с отцом, — сказала Роуз. — Он посадил меня на плечи, как вон ту девочку. Мне было лет пять, и сначала я дико испугалась, боялась упасть. Но отец меня крепко держал и говорил, что ни за что не отпустит. Мне казалось, с такой высоты я увижу весь город. — Она опустила глаза, понимая, что вот-вот может расплакаться. — Отец меня предал. Обещал, что мне нечего бояться, а потом обидел сильнее всех в жизни.
