Шантель Шоу - Нежданная гостья
Когда Кристен вернулась на кухню, ее встретил аппетитный запах еды. Она сразу вспомнила, что еще не ужинала. Серджио как раз открывал картонную коробку с едой. Он нашел тарелки и столовые приборы и помыл часть посуды.
– Я заказал тайскую еду, – сказал он. – Вспомнил, что ты ее любишь. Полагаю, ты сегодня еще не ужинала. В холодильнике ничего не было, кроме пары просроченных йогуртов. Чем ты планировала покормить Нико?
Она вновь услышала в его голосе осуждение.
– Я собиралась позвонить в супермаркет по дороге из детского сада и заказать там продукты. Вот твоя постель, – сказала она, подавая ему одеяло и подушку.
Он взял грубое шерстяное одеяло и поморщился.
Кристен покраснела:
– Ты всегда можешь вернуться в отель.
– И дать тебе возможность исчезнуть вместе с Нико? Ни за что, Крисси!
Сердце Кристен екнуло. Только он называл ее так – Крисси. Но она взяла себя в руки, села за стол и стала накладывать себе еду. Серджио открыл бутылку вина, но когда потянулся наполнить ее бокал, она покачала головой:
– Мне не надо, спасибо. Я почти не пью вина.
Он удивленно поднял брови:
– Тогда откуда те полдюжины бутылок, которые я отправил в мусорное ведро?
– Прошлым вечером ко мне приходили подруги. Одна из них переживает тяжелый развод и хотела отпраздновать вновь обретенную свободу.
– А где был Нико во время этой пьяной вечеринки?
– Это вовсе не была пьяная вечеринка! – вспылила Кристен. – Девчонки немного выпили, вот и все. Нико спал в своей кровати, а я даже не притронулась к алкоголю. Я ответственная мать!
– А как насчет вечера пятницы? – продолжал настаивать Серджио. – Где был Нико, пока ты была в моей кровати?
– Конечно, я не оставила его одного, если ты на это намекаешь. Моя соседка подрабатывает няней. Нико знает Салли уже давно, а она просто обожает его. Он уже спал, когда я вернулась.
– Ты так и не объяснила, почему притворялась официанткой на моем приеме.
– Это просто недоразумение. – Аппетит Кристен внезапно исчез. Серджио доел, и она собрала тарелки и отнесла их в раковину. – Хочешь, пройди в гостиную, пока я приготовлю кофе? В бюро есть несколько фотоальбомов с фотографиями Нико. Наверное, тебе будет интересно посмотреть.
Она подумала, что вряд ли Серджио так легко сменит тему разговора, но он ничего не ответил и вышел из кухни.
Через пять минут Кристен принесла в гостиную поднос с кофе. Серджио она нашла за разглядыванием ее медалей и кубков по гимнастике.
Он взял из ее рук чашку кофе.
– Ты когда-нибудь жалела, что бросила гимнастику ради Нико?
– Никогда. Хотя порой я задаюсь вопросом, выиграла бы я золото мирового чемпионата, если бы не бросила, или нет, – честно ответила Кристен, задумчиво глядя на него.
– Значит, когда ты вернулась в Англию и обнаружила, что все еще беременна, тебе даже в голову не пришло сделать аборт?
– Конечно нет! Я так расстроилась из-за выкидыша, что восприняла эту новость как настоящее чудо! Как тебе только в голову могло прийти, что я могла бы избавиться от нашего ребенка?
– Когда мы встретились, гимнастика была для тебя превыше всего. Превыше наших отношений.
– Неправда!
– Ты бросила меня, чтобы добиться славы и известности в своей спортивной карьере.
– Я бросила тебя, потому что ты ничего не хотел менять в наших отношениях. Ты хотел, чтобы я играла исключительно по твоим правилам, бросила все, что мне дорого: гимнастику, университет, и стала твой любовницей. Ты не хотел идти ни на какие компромиссы! – жарко воскликнула Кристен. – Все, что имело для тебя значение, – это твоя карьера! Ты путешествовал по миру в поисках новых сделок, желая прибавить к своему состоянию еще несколько миллионов, но отказывался понять, что у меня тоже есть мечты и они важны для меня. Наши отношения – это всего лишь секс, не правда ли, Серджио? Ты просил меня быть тебе любовницей, но в то же время не хотел брать на себя никаких обязательств. И что ты ожидал от меня? Что я брошу все, для чего серьезно работала, ради отношений, которые не протянут и полгода?
– Я не мог дать тебе то, что ты хотела, – тихо сказал Серджио. – Я знал, ты ждешь от меня большего, как и любая другая женщина, – добавил он с иронией. – Когда ты вернулась в Англию, я понял, что это к лучшему.
– Да. И женился на ком-то другом. – Кристен чувствовала себя уязвленной, что он поставил ее в один ряд со всеми своими бесчисленными любовницами только потому, что ей хотелось отношений, выходящих хоть немного дальше постели. – Должно быть, твоя сицилийская жена много значила для тебя, раз ты поступился своими принципами и взял на себя обязательства.
На долю секунды Кристен показалось, что Серджио готов рассказать ей о своей женитьбе, но он только неопределенно пожал плечами:
– Да, так и было. – Он взял со стола фотоальбом, который как раз перед этим разглядывал, и посмотрел на фото Нико, сделанное, когда он только родился: – Он выглядит таким худеньким. Сколько он весил?
– Он родился на несколько недель раньше. Весил около двух килограммов, но я сама кормила его, и он быстро набрал вес.
Серджио смотрел на фото и думал о том, какой молодой и напуганной выглядела на нем Кристен, прижимающая маленького сына к груди. В нем закипал гнев: как она могла украсть у него первые годы его жизни! Но еще больше Серджио злился на себя, потому что понимал: он сам виноват в том, что не сохранил их отношения тогда, четыре года назад. Он не мог не признать, что своим отказом смириться с ролью любовницы Кристен больно ранила его самолюбие. Поэтому он и не поехал за ней в Англию.
– Тебе пришлось бросить университет, когда ты узнала, что беременна? – внезапно спросил он.
– Нет. Я окончила его до того, как родился Нико, а потом мне повезло, и я получила работу в клинике.
– Наверное, тебе пришлось сложно.
– Да, было нелегко… особенно финансово, – призналась Кристен.
Серджио удивился, что она вдруг заволновалась. Он внимательно вгляделся в ее напряженное лицо.
– Зачем ты пришла в отель в пятницу вечером?
Он облизнула пересохшие губы:
– Я… я пришла… рассказать тебе о Нико.
– Почему теперь, по прошествии стольких лет?
– Я хотела… попросить у тебя помощи… денег… Ты даже не представляешь, как дорого в наше время воспитывать ребенка… – Она запнулась, увидев, как потемнели от злости глаза Серджио. Но когда он заговорил, его голос был абсолютно спокойным:
