Счастье для плейбоя (СИ) - Милтон Анна "Anna Milton"

И неважно, что думают Эмиль с Барсом. Они отказываются слышать меня, и уж тем более не способны — даже совершить слабую попытку — принять Диану.

Хотя кто я такой, чтобы обвинять их за это?

Я уехал из Москвы, расставшись с лучшими друзьями не на самой приятной ноте. По истечении небольшого отрезка времени злость поутихла, и мы наладили связь, попробовали простить друг друга. И ту же разругались на почве их непримиримости моим выбором.

Они на дух не переносят Диану, не устают твердить, что я в беде, и меня немедленно нужно спасать из ведьминских пут. Необходимое уточнение — не смолкает только Барс. Эмиль выразился предельно ясно: он не хочет брать ответственность за реабилитацию тараканов в чужой голове. Борис же не считается с тем, что я добровольно шагнул в капкан, имея четкое знание, что он может захлопнуться и утопить меня в боли в любой момент. Думает, что помогает, но лишь глубже вгоняет в дебри самокопания.

Что движет мной?

Извращенная любовь? Мазохизм? Есть ли вообще разница между этими понятиями?

В чем я уверен безоговорочно, так это в том, что я запутался. Заблудился в потемках собственной жизни. Лгу себе и остальным, будто твердо могу заявить, что следую в верном направлении. Но это не точно. Вернее, нет стопроцентного ответа на вопрос: правильно или неправильно любое из принятых мною решений. Кто-то разве способен сказать себе честно, что он в чем-то плошает? Ошибки субъективны.

Подобные мысли разъедают мое серое вещество, как серная кислота.

Я хочу выговориться. Своим чертовым друзьям. Заткнуть им рты и просто… рассказать, что творится в моей голове. Хочу, чтобы они сидели и слушали меня, проглотив языки, и не вставляли слова поперек.

Я хочу рассказать, как взволнован статусом отца. Хочу поделиться, что мечтаю о девочке.

Я, черт возьми, надеюсь, что ребенок, которого Диана носит под сердцем, мой. Мне необязательно любить ее горячо и самозабвенно, чтобы желать поскорее взять малыша или малышку в свои руки и услышать первый крик крохи.

Мне о стольких вещах нужно с ними поговорить.

Тоска нападает такая, что я подрываюсь с места средь белого дня, хватаю из ящичка комода в прихожей ключи от машины и мчу к Барсу.

Этот засранец необходим мне. Прямо сейчас.

ГЛАВА 21

АСЯ

Спустя пару минут после того, как Багиров огорошил нас с Барсом своим внезапным, словно буря в солнечный день появлением, следом за ним примчался третий «мушкетер». Едва отъехало такси, на подъездную дорожку заехал серебристый хэтчбек. Благодаря панорамному остеклению первого этажа дома Некрасова, который он арендовал на время отпуска, мы заметили присутствие знакомого персонажа, приближающегося к главному входу.

— Эмиль… — удивленно пробормотал Зимин, уставившись на брюнета, открывшего перед ним дверь. — Ты приехал… — растерянным тоном констатировал факт. — Давно?

— Только что, — Багиров ухмыльнулся, не прекращая жевать жвачку.

— Демьян?! — от шока голос Барса повысился на целую октаву. — И ты приперся… именно сейчас… вы оба здесь, — пробормотал на выдохе, сжав пальцами переносицу, словно у него в голове происходил тяжелый мыслительный процесс. — Какого хрена, мужики?

— Здравствуй, Ася, — Демьян слабо улыбнулся мне.

Я моргнула, вдруг осознав, что являла собой не голографическое изображение, наблюдавшее за встречей трех приятелей, а вполне реальную и осязаемую физическую оболочку; стояла перед ними в одной лишь футболке Бориса, без макияжа и с растрепанным пучком на голове.

— Все «Мстители» в сборе, — хохотнул в кулак Эмиль.

Никто из присутствующих не поддержал его шутку.

— Обнимашки? — Багиров раскрыл руки для объятий. Посмотрел сперва на Демьяна, затем на Бориса и остановил затяжной, вкрадчиво-заговорщический взгляд на моем лице. — Малиновская, — в своей фирменной манере позвал меня по фамилии и поманил раскрытыми ладонями. — Иди-ка сюда.

— Иди-ка ты со своими клешнями, — заворчал на него Барс и шлепнул брюнета по пальцам. Вторая ладонь блондина легла на мое бедро. Он мягко подтолкнул меня вбок, чтобы я полностью скрылась за его широкой спиной.

— Остынь, Барсик, — Эмиль с расслабленным смехом развернулся к Демьяну и притянул того в скупые мужские объятия. — Ты под Джареда Лето косишь? — задал вопрос и получил в ответ раздраженное закатывание глаз.

— Нет, — коротко отозвался Демьян, интонацией четко дав понять, что не намерен терпеть обсуждение и осуждение его внешнего вида.

— Напомнить о существовании барбершопов? Совсем запустил себя, мальчик, — с братской небрежностью похлопал Демьяна по щеке.

Я дернула Барса за мизинец. Он повернул голову через плечо и сгорбился, приблизив ухо к моим губам.

— Мне надо одеться, — шепнула ему.

— Что мы там не видели, Малиновская, — противный брюнет обжег саркастичным примечанием мой слух.

Я густо покраснела, прикусив кончик языка.

— Не нарывайся, — сказал ему Барс.

Эмиль глядел на нас с хитрым прищуром.

— Да бросьте. Мы же почти как одна семья. Большая и дружная.

— Не вынуждай меня гнать тебя взашей.

— Ты сам, — Багиров ткнул в Бориса указательным пальцем, — настаивал на моем приезде, между прочим. Слезно умолял по телефону, чтобы я прилетел из Москвы и помог с Демьяном.

— Да, и теперь жалею об этом. Просто заткнись, ладно? Мы обо всем поговорим чуть позже.

Борис обернулся ко мне и переплел наши пальцы.

— Я провожу тебя. Располагайтесь, парни, — обратился к друзьям и махнул свободной рукой в сторону гостиной.

Мы поднялись на второй этаж.

— Ты останешься? — неуверенно поинтересовался Борис, следуя за мной в его спальню.

Я открыла дверцу шкафа-купе и сняла с вешалки свой сарафан. Окинула вещь внимательным взором, оценивая состояние чистоты. Нужно было закинуть его в стирку после вчерашних сексуальных забав на шезлонге, но я забыла.

Останусь ли я? С ними?

— Нет, — я стянула через голову мужскую футболку, быстро и аккуратно сложила ее, положив на край двуспальной кровати.

Подперев плечом дверной косяк, Борис сложил руки на груди и блуждал озабоченным взором по моему обнаженному телу. Ненасытный. Он недолго простоял в одном положении. Оттолкнулся и сделал три больших шага ко мне.

— Я отвезу тебя домой, — его ладони легли на мою талию, а губы прижались к моей шее.

Я свесила кисти вдоль тела, опустив на глаза веки. Поцелуи Барса отнимали всякую двигательную и умственную способность. Все, чего мне хотелось сейчас, стоять неподвижно и чувствовать ласки его дьявольского рта на своей коже.

— Спасибо, — тихо вымолвила я.

Он переместил ладони на мое лицо и вдруг стиснул щеки.

— Я быстро разберусь с ними, спроважу и вернусь за тобой, — распорядился и в последний раз чмокнул меня в сложенные трубочкой губы.

БАРС

Я вернулся от Аси и застал друзей уткнувшимися в телефоны. Из чьего-то гаджета доносились звуки порно. Я бы сделал беспроигрышную ставку на Эмиля. Демьян же примерил на свою физиономию удрученную маску, словно все проблемы мира свалились на его плечи.

Они сидели по краям гигантского дивана в форме буквы Г.

Серьезно? Оба притащились ко мне, чтобы помолчать?

Детский сад. И почему я, черт подери, должен с этим разбираться?

― Итак, ― громко провозгласил я, тем самым заявив о своем прибытии.

― Итак, ― глухо вторил Эмиль. Не отрывая взора от экрана, вытянул руку и пошарил в поисках подушки. Схватил одну и подложил себе под голову, приняв полу-лежачее положение.

Я заглянул на кухню, чтобы взять из холодильника пиво: на каждого по бутылочке.

― Ух-ты, то, что надо, ― Эмиль с радостью выхватил из моих рук свою, открыл зубами крышечку и жадно припал к горлышку. ― Ненавижу жару, ― отстранился от узкого ободка из коричневого стекла, чтобы пожаловаться. ― И почему вас потянуло в хренов Краснодарский край?

― Ты мог бы предупредить о том, что притащишь свою задницу сюда, ― заострил внимание я, вручая «Rochefort» Демьяну. ― И ты, ― посмотрел на жертву Беловой в упор.