Фиона Бранд - Ночь, шампанское, любовь
Оно идеально подошло.
Она подняла глаза – Габриэль был совсем близко. Они смотрели друг другу в глаза бесконечно долго, и ей казалось – он вот-вот ее поцелует.
Джемма моргнула, этот момент был неожиданным и трогательным, ведь она и мечтать не смела о том, что он сделает ей предложение. И все же это случилось: на ее пальце красовался подарок Габриэля, обручальное кольцо невиданной роскоши, которое должно было символизировать верность и вечную любовь, а на деле было всего лишь фарсом…
Джемма вдруг почувствовала обиду, и ей пришлось кое в чем себе признаться. Ее не просто влекло к Габриэлю. Она была влюблена в него.
Джемма побледнела. Да, ей было бы проще, если бы их отношения были теплыми и дружескими, но Джемма слишком хорошо себя знала: она всегда впадала в крайности. Из-за этой черты характера ей приходилось частенько попадать в передряги. Все было либо белым, либо черным, она либо любила, либо ненавидела.
Габриэль взял ее за предплечья:
– Ты в порядке? Ты так резко побледнела.
– Я в порядке, просто немного устала.
Джемма знала: все усложнится, если она позволит Габриэлю прикоснуться к ней. Но она позволила ему привлечь ее к себе. Несколько мгновений Джемма наслаждалась теплом его тела и лаской, а в следующую минуту признала жуткую правду: даже если они и будут ссориться и спорить, она все равно выберет Габриэля.
Джемме было хорошо с Габриэлем сейчас, в его объятиях, она слушала биение его сердца и любила его. И тут ей вдруг стало так жалко себя. Больше всего на свете ей хотелось выйти замуж, остепениться, стать женой, любить мужа, родить еще детей, но этого никогда не случится.
Она никогда не полюбит никого другого. Джемма любила Габриэля долгие годы. Честно говоря, она влюбилась в него, когда ей было шестнадцать и она согласилась помочь отцу, который работал в усадьбе Мессена.
Наконец Габриэль разомкнул объятия, и Джемма шмыгнула носом, все еще во власти эмоций. Она посмотрела на кольцо, чтобы отвлечься, ведь она могла разрыдаться в любой момент. Камень горел белоснежным огнем, слепил глаза.
Джемма украдкой смахнула слезинку, но Габриэль, тем временем закрывающий сейф, заметил это движение.
– Ну, ты чего? – Он взял в ладони ее лицо и прижал Джемму к себе.
Джемма снова шмыгнула, на миг замерла, но потом сдалась, обхватила его руками и прижалась к нему. Она почувствовала, как он возбужден.
В застекленной комнате послышалось шевеление, и Джемма насторожилась.
Момент ушел, Габриэль отпустил ее, и она принялась снимать кольцо.
– Оставь его, – спокойно сказал он, – в нем весь смысл нашей шарады.
Охранник взял коробочку и посмотрел на кольцо:
– Только обручились? – Он просиял, покраснев, и пожал руку Габриэлю. – Я старался не подглядывать, но, мистер Мессена, так и не смог не заметить, что происходит что-то особенное. Уже назначили дату?
Джемма хотела было возразить, но Габриэль бросил на нее мрачный взгляд, и она промолчала.
– Нет, дату пока не назначили.
Он представил охранника Джемме – его звали Эван, – и тот сказал:
– Я где-то слышал ваше имя.
У Джеммы засосало под ложечкой, но Габриэль предвосхитил все следующие вопросы, взял в руки коробочку с оставшимися украшениями, убрал ее в карман пиджака и снова взглянул на часы.
Он справился у Эвана о здоровье его супруги, которая болела артритом, чем отвлек охранника. А затем поторопил Джемму уйти, коснувшись ее поясницы рукой.
Джемма увидела блеск кольца в отражении тяжелой двери ячейки, когда та закрылась за ними.
Они свернули в коридор, уложенный плиткой, с лепниной на потолке, и Габриэль сказал: ему нужно забрать кое-что из своего кабинета. Он улыбнулся, а Джемма с любопытством осматривала залитое светом помещение.
– Это одно из удобств моей работы. – Габриэль открыл соседнюю дверь. – Если нужно освежиться, ванная всегда рядом.
Джемма смутилась. Она увидела отделанную светлым мрамором ванную, где была душевая кабина, висели махровые белые полотенца. Причуды и богатство семьи Атрей ее не удивляли, так что аляповатость обстановки была для Джеммы чем-то привычным. Просто она еще не видела Габриэля среди такой роскоши и власти. Тогда в Долфин-Бэй он казался ей доступным, а теперь – нет.
Джемма вернулась в его кабинет. Габриэль проверял что-то за компьютером, а она утонула в кожаном кресле. Джемма старалась не любоваться кольцом на пальце и не позволять себе думать: может, Габриэль захочет, чтобы эта помолвка стала настоящей?
Даже если Габриэль и хотел быть с ней, все изменится, как только он узнает о Санче. Джемма утаила от него рождение дочери, и ему наверняка это не понравится…
В дверь постучали.
Джемма обернулась, услышав грудной женский голос. Вошла хорошенькая голубоглазая брюнетка, держа в руках гладкий планшетный компьютер. Она была одета в элегантный белый костюм, благодаря которому ее кожа казалась фарфоровой. Эта девушка обладала неброской красотой, и на миг Джемма смутилась, приняв ее за Лайлу Коул. Впрочем, она тут же увидела: это другая девушка.
Габриэль представил девушек друг другу, но прежде, чем Джемма успела поздороваться с Симоной – одним из инвестиционных аналитиков банка, – тот вывел сотрудницу в коридор, где и закончил их разговор.
Вернувшись, Габриэль взял кейс со стола. Джемма встала. Ее взгляд снова приковал блеск роскошного кольца. Зря она не прикрыла кольцо, сложив руки на коленях, пока Симона была в кабинете.
Она взяла сумку, дожидаясь Габриэля.
Если раньше Джемма временами и сомневалась в своей любви к Габриэлю, теперь ее сомнения рассеялись окончательно. Она старалась погасить свои чувства к нему, сопротивлялась его обаянию, а теперь будто прошла весь тот же путь, только в обратном направлении.
Джемма просто-напросто его ревновала.
Глава 12
Перед ужином Габриэль неожиданно заехал за Джеммой, и она поначалу не хотела его впускать, поскольку вся квартира была уставлена фотографиями Санчи. Но он проявил настойчивость, и Джемме, как попало спрятав фотографии в шкафы, пришлось распахнуть перед ним дверь.
Одну фотографию она все же оставила, на ней Санча была еще грудничком. Было бы странно, если бы Габриэль не увидел ни одной фотографии дочери. Хотя оставлять и эту карточку было рискованно, темные волосы и глаза ребенка выдавали принадлежность к клану Мессена.
Когда Габриэль вошел в ее квартиру, в его пронзительном взгляде она увидела признательность, и чуть было не лишилась чувств. Оранжевое платье, которое она надела, яркое и одновременно изящное, очень шло ей.
Он достал из кармана коробочку с украшениями от Фаберже и извлек оттуда ожерелье:
– Я хочу, чтобы ты и его надела.
Джемма во все глаза смотрела на сияющие ярким огнем бриллианты.
– Потому что Марио ждет этого?
Габриэль ласково посмотрел на нее:
– Нет, не поэтому. Я хочу, чтобы ты его надела.
– Плохой ответ.
– Зато честный.
Она вздохнула и повернулась к нему спиной, приподнимая волосы с шеи.
В овальном зеркале на стене прихожей отразилось, как Габриэль застегивает ожерелье на ее шее. Чистый яркий блеск камней идеально дополнял наряд.
– Они очень красивые.
И все же Джемма не могла отвести глаз от его рук, покоившихся на ее плечах.
– Они очень тебе идут.
Она глубоко вздохнула и широко улыбнулась:
– Бриллианты подойдут кому угодно.
Джемма отстранилась от Габриэля, чтобы не сделать какую-нибудь глупость, например развернуться и поцеловать его. Она взяла сумочку и палантин.
Габриэль остановился у небольшого столика под зеркалом:
– Это Санча на фотографии?
Сердце Джеммы тяжело забилось, она наблюдала за тем, как Габриэль разглядывает фотографию.
– Да.
Повисла пауза. Он поставил фотографию на место. Джемма открыла дверь и терпеливо ждала его.
Когда он вышел из квартиры, взгляд Габриэля был загадочный. Джемме стало тревожно и любопытно: увидел ли он сходство Санчи с другими младенцами из семьи Мессена?
Габриэль открыл перед ней дверцу автомобиля, затем сел за руль.
Автомобиль набирал скорость, и Джемма мельком посмотрела на Габриэля:
– А кто будет готовить?
– Если спросишь, могу ли готовить я, то да, могу, но только что-то простое. Мэрис позвонила в местный ресторан. Они доставят еду.
Спокойный тембр его голоса согревал Джемму. Габриэль вел машину расслабленно, словно отдыхая после трудового дня. Она отвела взгляд от его красивого профиля и постаралась сосредоточиться на неоновых вывесках и освещенных витринах магазинов в центре Окленда.
Габриэль проехал Куин-стрит и, свернув на набережную, повернул к воротам жилого комплекса в Мишн-Бэй.
Он открыл перед Джеммой дверь трехэтажного особнячка. Входная дверь вела на первый этаж. Габриэль провел Джемму в прихожую, затем в большую комнату с высокими потолками и, посмотрев на часы, сказал:
