Доктор Sex - Янка Рам
А вот этот точно считается.
И я совру, если скажу что не хотела или не понравилось. Но он сосед! Как мы будем жить дальше?!
Он в голубой рубашке и брюках. И выглядит так солидно... А я наоборот, словно полностью потеряла свою автономность. И как неуверенная девочка перед ним.
Моя кое-как обретенная уверенность в завтрашнем дне начинает сыпаться сквозь пальцы.
Я вдруг пугаюсь произошедшего, не понимая, зачем он это сделал?! И как общаться с ним дальше.
- Давай, за стол, няшечка.
- Я уже поужинала...
- Со мной посиди. Я тебе чай сделаю.
Как загипнотизированная послушно иду на кухню.
И там конечно же приготовленный мной ужин по его запросу - гуляш и пюре.
А передо мной появляется кружка чая с молоком и тьма сладостей. И кружка с заваренным антипростудным пакетиком.
Мне кажется, все происходящее какой-то сюр. С прикосновением его губ я выпала из реальности и не могу в нее вернуться.
Мы ужинаем. Истомин пытается меня разговорить. Я мычу как неразумная, что-то отвечая ему междометиями. Делаю глоток за глотком, пытаясь оправдать свое мычание занятым ртом. И опускаю глаза, на его пристальные внимательные взгляды.
Ааа!..
Я не вижу ни одной терпимой хорошей правдоподобной версии в которую может развиться поцелуй с Истоминым. А значит, больше нельзя этого позволять!
И в груди моей словно вакуум, который сжал там всё до болевых мучительных ощущений.
- Спасибо, Любочка, очень вкусно.
- Мхм... Пожалуйста... Константин Захарович...
Его брови удивлённо дёргаются вверх.
- Я пойду... - безголосо шепчу я. - Хорошо?
- Плохо, Любовь Романовна...
- У меня там... Уроки... - оправдываюсь я. - Много.
Его брови повторно взлетают вверх.
Пожав плечами, беспомощно и удрученно разводит руками. Типа - иди.
- Уроки - это святое.
Смываюсь к себе.
За спиной слышу, как с грохотом летит на стол вилка. Зажмуриваюсь...
Благо, что вилка на стол, а не ножик в спину.
Падаю на диван, поверх разложенных распечаток и тетрадок. Закрываю ладонями лицо. Отпускаю свои ощущения от его поцелуя.
Меня обваривает в сладком сиропе. Руки спускаются вниз, ловлю ладонями стук сердца.
- Спасите...
Как же это всё усложняет в моём мире!
Мужчины ужасны! От них одни проблемы!
Так...
Поднимаю тетрадку, куда переписала симптомы с задания. И обессиленно роняю ее себе на лицо. Голова не варит.
Смахиваю тетрадку.
Пытаюсь въехать в задание, но куда уж мне?!
Внутри всё трепещет.
Стук в дверь.
- Да... - хриплю, подскакивая на диване.
Заходит. Сдвигая груду моих листочков садится ко мне на диван.
Разрывает бумажную обёртку одноразового шпателя для осмотра горла.
- Иди сюда... - властно ловит меня за подбородок, разворачивая лицом к люстре. - Открой рот... Высунь язык...
И я как ребенок в кабинете у врача послушно исполняю команды.
А все сексопатологи имеют дома шпатель на всякий случай?
- Понятно.
- Что понятно?
- Немного болезненно, но не критично.
- Тонзиллит?
- Хм. Он.
- Катаральный?
- Какая ты эрудированная девочка!
- У меня бабушка же была... лучшим диагностом в городе.
- Ах, да! Маргарита Владимировна. Она лечила меня в детстве. Мне поставили астму, она отменила диагноз и вылечила какую-то аутоимунку.
- Правда?!
- Правда. Суровая была женщина! - смеётся он. - Завещала мне идти учиться в мед.
- Да-а-а... - с тоской вспоминаю бабушку.
- А почему мы с тобой так не разу и не встретились за твое детство, а, родственница?
- Мы жили сначала далеко отсюда. А когда приехали, Вы уже учились в интернатуре в Питере или Москве... - пытаюсь вспомнить, что рассказывала бабушка о "Косте". - А потом бабушка умерла...
- Понятно. Дед ее обожал. И очень уважал.
Вынимает из кармана блистер с большими таблетками. Достает одну, отправляет мне в рот.
- Это от горла. Рассасывай.
Мятная...
А потом снова ловит меня за затылок и прикасается к моим губам своими.
Я зависаю на пике невыносимых оглушающих ощущений! Глаза зажмуриваются...
Опять?!
Останови его! - приказываю себе.
Я не могу...
А он не целует. И не отпускает. Заставляя меня звучать внутри как расстроенный инструмент.
- Что вы делаете, Константин Захарович?.. - шепчу, тяжело сглатывая.
- Я... Любовь Романовна... - шепчет в губы. - Реакцию не догнал. Противоречивенько вышло... Вы что-нибудь дайте мне... Для точного диагноза...
Я ни слова не понимая, задыхаюсь ему в губы, не смея поцеловать.
Со стоном утыкается в мой лоб своим.
- Не будет определенности, да?
Господи, я сама ничего не понимаю! Как же сложно быть женщиной. Шаг влево - доступная. Шаг вправо - холодная. Прыжок на месте - неопределенная!
Отстраняется... И у меня словно полсердца отрывают. Мне кажется, сейчас рухну без сил.
- Ты во сколько освобождаешься от... уроков?
- Поздно...
- Поздно? Загляни, как закончишь.
- Зачем?
- В доктора поиграем! - прищуривается, психуя.
Кусающие интонации возвращаются.
Это в сексопатолога?!
Эм...
Он закрывает за собой дверь.
А я пошатываясь от ещё не до конца спавшего жара и его поцелуев, натягиваю на себя джинсы. Мне, вообще-то, ещё с собаками гулять... а не вот это всё!
Тихо обуваясь, слушаю, как в его комнате играет музыка.
Но выходит он из ванной. С обнаженным торсом, как обычно.
- Ты куда?.. - хмурится.
