Кэролин Крафт - На пороге легенды

Едва только он увидел балконную дверь, раздвинутые шторы, лампу на столе, как вчерашнее волнение вернулось к нему. Майкл замер на пороге, совершенно не думая о том, что если Роберта Рейн вернется, она застанет его врасплох.

Постепенно спокойствие вернулось к нему. И Майкл, притворив дверь комнаты, спустился вниз.

Он застал миссис Холдер за поливкой цветов.

— Ой, здравствуйте, мистер Боу! — воскликнула она. — Вы не слышали шум вчера? Я только уснула. А мисс Рейн как закричит!

— Да, я слышал. Кажется, ей что-то почудилось?

— И не говорите. Итан сказал, что летучая мышь. И я ничуть не удивляюсь. Знаете, раньше у нас на чердаке их было столько, что по ночам спать невозможно было. Но на самом деле они милые зверушки. Я мисс Рейн так и сказала — не надо их пугаться. Мои ребятишки в детстве любили наблюдать за ними.

— А, кстати, где мисс Рейн? — поинтересовался Майкл, опасаясь болтовни хозяйки и одновременно радуясь тому, что никаких подозрений насчет вчерашнего миссис Холдер не испытывает.

— Они с вашей дочкой пошли во двор. Ищите их за домом! Знаете, с утра такое жаркое солнце. Даже не поверишь, что вчера шел дождь. Ночью так дуло! А сейчас ни ветерка — и солнце! Все высохло. Для нашего Дулута так непривычно!..

На заднем дворе Майкл увидел Роберту Рейн и Джессику. Они лежали на расстеленном по траве коврике и увлеченно играли в «слова». Магнитные буквы на доске уже составили небольшой кроссворд.

Они даже не заметили, как он подошел. Подставив солнцу спины, Джессика и Роберта лежали, тесно придвинувшись друг к другу.

Должно быть, Джессика удивила мисс Рейн своим умением составлять сложные слова, потому что Роберта вдруг издала возглас восхищения.

— Ничего себе!.. Дискредитация! И ты знаешь, что это такое?

— Это значит очернить или замарать человека так, что ему никто не верит. Иногда люди сами себя дискри… — запнулась Джессика, потом без ошибок повторила слово по слогам: — дис-кре-ди-ти-ру-ют!.. — и, закончив, протяжно вздохнула.

Майкл заметил, как нахмурилась Роберта, словно вспомнила о чем-то нехорошем. Но тут же лицо ее разгладилось.

— Откуда ты берешь такие слова?! — спросила она.

Майкл давно был привычен к разным талантам дочери. Но для Роберты, вероятно, все это было в диковинку, настоящим откровением.

— Я много разных слов знаю, — сказала Джессика. — Про отца и его друзей часто говорят, что они дискредитируют себя.

— А он что говорит на это? — услышал Майкл.

— Я вам скажу, только вы не ругайтесь! Ладно?

— Обещаю!

Джессика прильнула к мисс Рейн и прошептала ей что-то на ухо. Реакция Роберты поразила Майкла — она вдруг мотнула головой, откинулась назад, разметав свои длинные волосы, и засмеялась — красиво и громко. Ей вторил тоненький, звонкий и немного смущенный смех Джессики.

Майклу стало любопытно, что же такое сказала Джессика. Наверное, что-то ужасное — иногда, в редком порыве гнева он позволял себе крепкие выражения, забывая о присутствии дочери. Сейчас ему стало стыдно, но мысль об этом быстро отступила — он невольно залюбовался Робертой. Молодая женщина была очаровательна сейчас, и смех ее казался кристально чистым, очень добрым, хоть и затрагивал его персону.

Вскоре Майкл сообразил, что если мисс Рейн обернется, то он окажется в двусмысленном положении. И он отступил назад, спрятался за угол дома.

Он выждал минуты две и вернулся, намереваясь вести себя так, будто ничего не видел и не слышал. Но Роберты и Джессики уже не было. На коврике лежали оставшиеся без присмотра буквы.

— Пап! Мы здесь!

Он повернулся — Роберта и Джессика сидели в тени раскидистого куста, должно быть, им надоело греться на солнце. Недавно распустившиеся листья были уже достаточно крупными и давали густую тень, а потяжелевшие ветви свисали так низко, что заметить под ними людей можно было только, если присматриваться. Потому он и не увидел дочь и Роберту. Зато они, вне всяких сомнений, наблюдали за ним. Это было похоже на заговор.

— Вы нас искали? — Выпрямив спину и отряхнувшись от налипших на одежду почек, Берти первой выбралась из тени на свет.

Они неотрывно смотрели друг на друга, пока требовательные возгласы Джессики не вывели их из оцепенения.

— Помогите! Да помогите же! — кричала Джессика. Ее пышные волосы запутались в ветках.

Оба поспешили на помощь, да так торопливо, что, потянувшись к нижним ветвям, крепко сшиблись головами.

Пока взрослые потирали ушибленные лбы, Джессике удалось выпутаться самостоятельно.

У Майкла выше правого глаза раскраснелось огромное пятно, что заставило Берти позабыть о своей боли. Она приблизилась и осторожно дотронулась до его лба. Вопреки ожиданию, Майкл не отдернулся. Наоборот, прижал ее руку своею ладонью, как будто желая, чтобы ее прикосновение не кончалось. Но тут же опомнился, освободил.

— Спасибо, — сказал он с заметным волнением. — У вас холодные пальцы. Отрезвляет.

— Осторожнее же надо быть! — воскликнула Джессика. — Что я, сама бы не выбралась? Маленькая, что ли?

От ее слов Берти разобрал смех. И Майкл снова отметил его хрустальную чистоту.

— Вы все еще сердитесь на меня? — спросила Берти.

— А что было? Я что-то пропустила? — встряла девочка.

Джессика требовала внимания, так и норовила встать между ним и Робертой. Майклу пришлось схватить ее и заставить сесть рядом с собой.

Глядя на благодушное лицо Майкла, Берти совершенно не верилось в то, что она могла испытывать по отношению к нему дурные мысли. Особенно ее поразила та теплота, с которой Майкл обнял неожиданно притихшую дочь и поцеловал ее в затылок.

— У вас замечательная девочка, — сказала Берти.

Она испытала укол совести. Я-то ведь не отважилась взять с собой Ивонн. А вот Майкл, небось, не держит в голове таких переживаний… Интересно, что думает на этот счет мать девочки? Было бы любопытно посмотреть, что это за женщина? Он ведь так ничего и не рассказал о ней. Вероятно, странная, если позволяет так обращаться с девочкой. Уж я бы на ее месте…

Берти оборвала себя. Господи, неужели я ревную?..

От самоосуждения ее отвлек голос Майкла.

— Я к вам с серьезным разговором, — сказал он. — Вы вчера хотели знать, как я найду метеорит.

Берти кивнула.

— Это можно назвать невероятным совпадением, — сказал он. — Три дня назад я не имел ни малейшего представления о том, кто такой Сэм Хайнц или Итан Холдер. Ничего не знал о Клайве Мелли, который мне рассказал о метеорите…

Он чуть было не сказал «и о вас тоже», но вовремя остановился.

— А кто такой Клайв Мелли? — поинтересовалась Берти. — Мне говорила о нем миссис Холдер.