Карла Неггерс - Яростное влечение

— Джерид, а не мистер Инмэн! — прошептал он яростно…

Бесс молча стояла и смотрела, как он уходит. Ветер трепал ее юбки, перехватывало дыхание. Она боялась расплакаться. «В жизни не плакала из-за мужчины, — сказала она себе твердо, — и вовсе не собираюсь начинать сейчас!» Она расправила юбки и вздернула подбородок; восстановив некоторое душевное равновесие, направилась к толпе мужчин на лужайке.

— Джинни в саду, с моим другом, — проговорил Вильям, подходя к Бесс. — Может, он отвлечет ее от Лебрэка. Его зовут Ричард Хоскинс. Приглядись к нему, хорошо?

Бесс попыталась улыбнуться:

— Это ваш заговор?

— Мой, но не Ричарда. Я не столь уж деловит.

— Если вы так не любите Жака, почему не уволите его?

Вильям примиряюще улыбнулся:

— Потому что сезон скачек на носу, а он — лучший жокей в Луизиане.

— Для вас приз на скачках важнее будущего сестры?

Она думала, что Вильям взорвется, но вместо этого он криво улыбнулся и произнес:

— Ты, как всегда, невыносима, Бесс.

Она решила избежать ссоры:

— Да, я знаю… Ты не представишь мне своих друзей? Боюсь, что многих я уже просто не узнаю.

— Счастлив сделать это. — Он добродушно улыбнулся.

Бесс подумала, что ей пора бы начать собирать факты, интересующие отца, а это лучше всего делать в мужской компании.

Вильям взял ее под руку, и в этот момент она заметила под густым развесистым кленом Джерида Инмэна: он оживленно разговаривал с Мелиссой Добс. Бесс резко отвернулась, и Вильям представил ее группе мужчин своего круга и возраста. Каждый из них, как и Вильям, был выпускником Колумбийского университета, и по крайней мере четверо из них принимали участие в строительстве железных дорог. Двое оказались сыновьями членов Совета директоров округа Эри, а один сам был членом этого Совета. Однако они вовсе не собирались разговаривать с мисс Харт о железной дороге. Они знали имя ее отца и ее приверженность к суфражистскому движению. Гонки были уже отменены на этот день, и молодые люди искали себе другое развлечение, а тут как раз под рукой оказалась молодая храбрая феминистка.

— Где же команда Вассаровского колледжа? — спросил один из них, намекая на женский состав такой команды.

Бесс вздохнула. В подобной ситуации она оказывалась бесчисленное количество раз, иногда беззлобно огрызаясь, а чаще зло высмеивая самих зубоскалов.

— Кажется, я видел где-то флаг Вассара, — сказал член Совета директоров, имея в виду женский колледж. — Если дамы готовы голосовать, мисс Харт, то почему бы им и не грести наравне с мужчинами?

— Почему бы и нет? — с холодной усмешкой подхватила она. — Гребля — прекрасное физическое упражнение как для мужчин, так и для женщин. Я часто гребла на Гуроне, когда училась в Вассаре.

Собеседники дружно рассмеялись, думая, что она шутит. Но это было чистой правдой, и Бесс игнорировала их смех.

— Я понимаю, что здесь много функционеров железной дороги, то есть весьма самонадеянных людей, — попыталась она перевести разговор в интересующее ее русло.

Но если молодые люди и намеревались говорить о делах в этот ветреный солнечный день, то, уже конечно, не с ней. Бесс отчаялась выяснить что-нибудь значительное для своего отца и, извинившись, удалилась. Она взглянула на клен, но Джерида и Мелиссы там уже не было. Бесс устремилась к берегу озера, не заметив, что туда же идет и Вильям.

Маленькая рыбачья лодка была привязана к пристани. Бесс быстро спустилась к ней по грязной, разбитой дорожке и, подобрав юбки, держась одной рукой за поручень, ступила в центр лодки.

— О Небеса, что делает эта девчонка! — послышался незнакомый голос. Группа гостей прогуливалась по берегу и среди берез рощицы.

— Мисс Харт!

— Кто-нибудь, остановите ее!

— Элизабет!

Она отвязала лодку и оттолкнулась веслом. Полдюжины мужчин бросились наперегонки к пристани, а женщины неподвижно и растерянно стояли в своих великолепных летних платьях. Бесс рассмеялась счастливым смехом.

Вильям-младший подбежал к самому берегу:

— Бесси, не делай этого! Озеро опасно сегодня! Не будь дурочкой…

Чистый холодный воздух, физическая нагрузка и одиночество — все это подействовало на нее замечательно. Она развернула лодку и стала уверенно грести вдоль берега. Да, конечно, день ветреный, не для гребли, зато появилась возможность показательно проплыть вдоль живописного берега Саратоги, демонстрируя самонадеянным бизнесменам физические способности женщины. Бесс порадовалась тому, что основатели Вассаровского колледжа строго требовали выполнения спортивной программы для своих студенток. «Равновесие между умственными и физическими занятиями надо поддерживать неукоснительно», — внушала она себе, ощущая, как с каждой минутой душа ее становится спокойнее, освобождаясь от мелких забот и треволнений.

Тут другая весельная лодка обогнула мыс, и Бесс скривилась: разъяренный Вильям правил прямо на нее. Она вздохнула и развернула лодку, погнав ее обратно. Проплывая мимо Вильяма, она улыбнулась:

— Прекрасный день для гребли, правда?

— Ты совершенно не изменилась! — завопил он хрипло. — Ты не леди и никогда ею не будешь!

Она засмеялась, ничуть не расстроенная его прогнозом.

Джерид Инмэн поджидал ее на пристани. Он принял веревку и обвязал ее вокруг столбика, затем помог Бесс выбраться из лодки, придержав за локоть.

— Прогулка оказалась чудесной? — спросил он саркастическим тоном.

— Ободряющей.

— Будь я одним из Прэнтисов, я бы выкинул тебя вон, — продолжал Джерид, теперь уже светски-безмятежно. Он отпустил ее руку. — Вы так любите напоминать о своей образованности и зрелости, а ведете себя по-детски! — закончил он уже с нескрываемым гневом.

Она ступила на пристань и остановилась, увидев грузную фигуру Прэнтиса-старшего. За спиной Джерид сказал:

— Ничем не могу вам помочь.

Она сладко улыбнулась остановившемуся перед ней Вильяму-старшему:

— Прекрасный день, мистер Прэнтис, не правда ли? Не надо благодарить меня за развлечение, я была рада доставить всем удовольствие.

Лицо Прэнтиса стало менее красным.

— Ты могла погибнуть, неужели не понимаешь? — сказал он сердито, но без той гневной ярости, на которую настроился.

— Ну что вы! Я держалась близко к берегу. Я прекрасный пловец. А греблей занимаюсь с детства.

Фиалковые глаза Бесс сверкали от удовольствия.

— Не думаю, что мой отец всерьез беспокоился бы за меня, — добавила она.

— Твой отец не беспокоился за тебя в половине тех случаев, когда следовало бы, — сказал Прэнтис резко, но не разъяренно. Лицо его уже приняло нормальный оттенок. — Ты просто глупа, дерзкая девчонка!