Анастасия Эльберг - Нити судьбы

— Если вы не устали, доктор Портман, то мы можем продолжить, — сказал Вивиан, поднимаясь. — Но расклад будет другим. Вы займете место Луизы, а ей нужно будет найти ключ. Как вы на это смотрите? Луиза, ты ведь хочешь взять реванш?

— Я была бы не против, — улыбнулась та, накидывая жакет и поднимая с пола одежду.

— У меня есть идея получше. Доктор Портман выиграла, и ей полагается ее приз. А ты можешь выбрать для реванша кого-нибудь другого. Если следовать правилам, это дама, которая сказала про туфли… — Вивиан оглядел зал и кивнул одной из женщин. — Если я не ошибаюсь, это были вы?

Женщина порозовела и удивленно посмотрела сначала на меня, потом — на Вивиана, а потом — на Луизу. Впрочем, размышляла она недолго, и через пару секунд решительно поднялась с места.

— Почему бы и нет? — улыбнулась она. — Я только «за».

— Колетт, дорогая, помоги даме. А я провожу доктора Портман во вторую половину клуба. Там она сможет забрать свой приз.

— Я уже выбрала приз.

Вивиан проследил за моим взглядом и, разумеется, понял, о ком идет речь, но я решила сопроводить свои слова жестом. Заметив, что я указываю на нее, Анна вспыхнула.

— Приз?! — спросила она с вызовом.

— А почему бы и нет? Шампанское мы еще не допили, и, соответственно, не познакомились. Конечно, если доктор Мори будет против, то я выберу другой приз.

— Я не против, — улыбнулся Вивиан. — Полностью одобряю ваш выбор, доктор Портман. И, если уж на то пошло, правила игры запрещают мне оспаривать ваше решение, каким бы оно ни было.

Мы с Анной поднялись в зону для особо важных персон и заняли столик, за которым я сидела до этого. Официантка уже убрала пустой бокал из-под коктейля и заменила пепельницу на чистую, но рядом с круглой коробочкой салфеток до сих пор стояла небольшая табличка с надписью: «Место сохранено для Ванессы Портман».

Анна вертела в руках бокал с шампанским и явно чувствовала себя неуютно.

— Надеюсь, ты не в обиде за приз? — спросила я. — Просто мне хотелось познакомиться поближе, но было бы странно говорить тебе об этом при всех. Вивиан бы точно неправильно нас понял.

— Вивиан как раз понял нас правильно. — Она сделала глоток шампанского. — И — да. Никакой я не приз.

— Ты зря убираешь волосы. Такая прическа тебе к лицу.

Анна посмотрела на меня. Приветливости в ее взгляде не прибавилось.

— Спасибо, — ответила она.

— Ты спрашивала у Вивиана, почему я не спускаюсь вниз, хотела выпить со мной на брудершафт, выпила. А теперь сидишь напротив меня, вокруг нет всей этой толпы, но смотришь на меня так, будто я тебя сюда тащила силком. Почему?

— Потому что я, черт побери, не приз! А с Вивианом у меня будет отдельный разговор.

— Разве есть что-то плохое в том, чтобы быть чьим-то призом?

Анна сморщила нос и отвернулась — теперь она изучала происходящее внизу. Да уж, приз Вивиану достался — не позавидуешь. Если бы я не знала, что через неделю он сменится другим призом, то это бы меня даже расстроило.

— Ну что, мы так и будем сидеть тут и молчать? — снова заговорила я.

Анна снова повернулась ко мне.

— Наверное, я тебя разочарую, — сказала она, — но я предпочитаю мужчин, а не женщин.

— Все женщины так говорят. — Она предприняла очередную попытку отвернуться, но я не дала ей этого сделать, взяв ее за подбородок. — И это дурной тон — отворачиваться, когда с тобой разговаривают. Я могу подумать, что я тебе не интересна.

В ее глазах мелькнула растерянность, потом — недоумение и страх, а после этого в ее взгляде появилась знакомая мне смесь: желание и любопытство. Я улыбнулась, и она ответила мне улыбкой.

— Не надо так думать, — проговорила она. — Это неправда.

Вопреки моим ожиданиям, Анна ответила на мой поцелуй с той самой готовностью, которую редко ожидаешь от демонстрирующих свою гетеросексуальность женщин. Более того — отстранившись, она посмотрела мне в глаза, и взгляд ее был каким угодно, но только не взглядом женщины, впервые поцеловавшей представительницу своего пола. Она явно не ощущала дискомфорта и скованности от пребывания в незнакомой ситуации. Это был наглый и бесстыдный взгляд, в котором явственно читалось только одно: «Я хочу большего».

— Значит, ты предпочитаешь мужчин, а не женщин? — спросила я.

— По большому счету это так, — ответила мне Анна. На ее губах снова мелькнула та улыбка, которую она мне подарила в тот момент, когда я спустилась в зал.

— И еще ты любишь обманывать, да?

— Такое тоже случается.

Я положила ладонь ей на бедро — разрез делал ее платье подходящим для подобных «увеселительных посиделок» — и убрала бархатную ткань, обнажая кожу. Анна чуть слышно вздохнула и откинула голову назад, прикрыв глаза.

— У тебя ведь есть ключ, — сказала она. — Давай поднимемся наверх. Сюда могут прийти в любой момент…

— Кто? Вивиан? А он еще не знает, какая ты сучка? Обязательно расскажи, ему понравится.

— Сучка, — повторила Анна. Ее вызывающая улыбка постепенно сменилась довольной, и она подалась вперед, позволяя моей руке двигаться свободнее. — Ты уже называешь меня сучкой, хотя мы знакомы максимум полчаса…

Она завела руки за спину и немного расслабила шнуровку корсета, стягивавшего грудь. Ее лицо и шею заливал нежный румянец, и теперь она вряд ли отреагировала бы на чье-то появление — даже если бы это был Вивиан. Да, интересная была бы картина, подумала я. Зная его, вполне можно было предположить, что он поднимется «узнать, не скучаем ли мы, и не хотим ли мы чего-нибудь особенного — например, кофе».

Услышав звонок моего сотового телефона, Анна приоткрыла глаза и посмотрела на меня.

— Кто это в такой час? — спросила она без доли заинтересованности.

Я достала из сумочки телефон, посмотрела на номер Джессики на определителе и сбросила звонок. Подождала пару секунд, так как знала, что она позвонит еще раз, и снова нажала на кнопку с опущенной красной трубкой.

— Пациенты? — со смехом предположила Анна.

— Можно сказать и так. Кое-кто, кто мог занять свободное место и прийти на сеанс, но опоздал, так как ты его опередила.

Вивиан

— Ванесса с Джессикой приедут завтра, да?

— Да. Ума не приложу, что там произошло с билетами. Ненавижу эти поезда — вечно что-то не так.

Новая квартира Изольды располагалась в центре Треверберга — казалось, она специально выбрала самый оживленный район. Тот факт, что это был двадцатый этаж высотного дома, от шума не спасал. Или же я после Мирквуда воспринимал шум острее, чем обычно. Или же просто скучал по старому дому Изольды вдали от города, где было пусть и жутковато, но тихо.