Маргарет Уэй - Когда цветет пустыня

— Спасибо, Карла, если тебе не трудно. — Сторм была благодарна Карле, потому что и правда устала. Изабелла Пэриш была милой женщиной, но Сторм уже начало казаться, что она никогда не уйдет.

Карла подозвала одну из горничных с подносом.

— Апельсиновый сок, Сторм? — спросила она.

— Минеральную воду, если можно. — Сторм опустилась на стул, не понимая, как могла столько держаться на ногах.

Карла протянула ей стакан.

— Спасибо, Карла.

— Ты такая бледная. — Карла разрывалась между сочувствием и ненавистью. — Я могу что-нибудь сделать для тебя? Ты такая сильная. Все тобой восхищаются.

— Что еще я могу сделать… — вздохнула Сторм. — Папа хотел бы, чтобы я вела себя подобающе. Даже на его похоронах.

Но Карле это было трудно понять. Не плакать на похоронах собственного отца? Она не понимала, что Сторм никакими слезами не выплакать свое горе.

— Здесь, должно быть, около сотни гостей, — оглянулась по сторонам Карла.

— Такие хорошие люди, — добавила Сторм, разрешая себе немного расслабиться.

— Люк тебя так поддерживает, — заметила Карла, с завистью разглядывая костюм Сторм.

— Да, — согласилась Сторм. — Я бы не вынесла все это одна.

— Я понимаю твои чувства. Когда Люк уедет, у тебя никого не останется.

— Что? — воскликнула Сторм, забыв на секунду о своем горе. — Что ты сказала?

Карле не понравилась ее реакция.

— Прости… Я не хотела тебя расстраивать! — всхлипнула она. — Я думала, Люк рассказал тебе о своих планах.

У Сторм земля поплыла под ногами.

— Мы ни о чем не говорили, Карла. — В горле у нее пересохло. — Люк что-то тебе сказал?

Карла заколебалась, изображая сожаление.

— Мы обсуждаем с Люком почти все, — сказала она доверительным тоном. — Ты знаешь, мы очень близки.

Сторм кивнула.

— Конечно.

Люк и Карла знали друг друга с детства.

— Люка не удастся удержать, — вздохнула Карла. — Он считал себя в долгу перед Майором. Тот был так добр к нему. Но теперь его нет.

— Ты говоришь это так, словно рада его смерти, — взглянула на нее Сторм с недоверием. Даже в таком состоянии она почувствовала холод и неестественность, исходящие от Карлы.

— Как я могу быть рада, когда Люк страдает? — Карла потрепала Сторм по руке. — Но теперь мы можем всерьез подумать о нашем будущем.

— А что мешало вам раньше? — Сторм отдернула руку.

Карла сделала вид, что ничего не заметила. Она взглянула туда, где стоял Люк. Он говорил с другим скотоводом.

— Люк так тесно связан с твоей семьей, Сторм, — вздохнула она. — Просто поразительно, как ваши жизни переплелись. Вы почти как брат и сестра.

Сторм почувствовала, что теряет контроль над собой.

— Что за чепуха, Карла! Люк никогда не был мне братом. И я уверена, что он тоже никогда не считал меня младшей сестренкой.

— Может, и нет. — Карла смело встретила взгляд изумрудных глаз. — Но вас что-то связывало. И со смертью Майора эта связь прервалась.

— Он всегда был свободен, Карла, — произнесла Сторм, вставая на ноги.

К вечеру дом опустел. Частные самолеты, чартерные самолеты, вертолеты, автобусы, машины исчезли. Сторм пошла в свою комнату, но не смогла уснуть. Ее ожидала долгая бессонная ночь, полная горестных раздумий. Том Скиннер оставил ей успокоительные таблетки. Если будет очень плохо, она примет их. Но сейчас она переоденется в одежду для верховой езды и попросит кого-нибудь из мальчиков оседлать Восходящую Звезду.

Ей хотелось ускакать на край земли. Или еще дальше. Она была напугана горем, постигшим ее, напугана тем, что сказала Карла. Значит, Люк хочет уйти? Что бы ни происходило между ними, она всегда верила, что он останется.

Какой же самоуверенной идиоткой она была! Разве она когда-нибудь показала, что ценит тяжелый труд Люка, его многочисленные таланты, его успехи в управлении ранчо, его преданность и любовь к отцу? Почему она отмахнулась от его слов, когда Люк сказал, что никогда не будет работать на нее? Она выросла вместе с Люком, привыкла, что он всегда рядом.

Сторм вдруг поняла, что может потерять Люка. Люка, который столько значил для нее и для «Излучины реки».

Сторм направила лошадь в степь, понуждая ее скакать еще быстрей. Девушка обхватила лошадь за шею, став с ней одним целым. Вместе они перемахнули через сломанный забор. Следующее препятствие лошадь, вдохновленная успехом, взяла без команды. Но Сторм поняла: на этот раз ей повезло, что прыжок прошел так удачно. Она натянула поводья, заставляя лошадь снизить скорость. Сердце бешено колотилось в груди.

Отец покинул ее. В одну ночь она оказалась сиротой. А теперь Карла говорит, что у них с Люком свои планы на будущее. Неужели Люк мог сделать предложение Карле, а потом с такой легкостью целовать ее, Сторм? Сторм казалось, что этот поцелуй был вызван страстью. Страстью, сила которой поразила ее. Страстью, пылавшей в них обоих. Сторм хорошо знала, что Карла всегда преследовала Люка. Карла была из тех, кто добивается желаемого. А она желала Люка. И готова была идти к цели напролом. Люк был превосходной «добычей» для любой женщины. Каждая семья была бы счастлива заполучить такого зятя, пусть даже он и не принадлежал известной скотоводческой династии. Отец Карлы очень богатый человек. Люк превосходно впишется в семейный бизнес Прентисов! Два взрослых сына в семейном деле и плюс еще талантливый зять.

Нет, это невозможно! Сторм не могла в это поверить. Она видела Карлу и Люка вместе, понимала, что они были любовниками, но ей казалось, что между ними все давно кончено. По крайней мере со стороны Люка. Она понимала, что некоторые люди женятся из-за денег. Она видела много таких свадеб по расчету. Это были хорошо обдуманные светские и деловые контракты. И из таких браков часто получались крепкие семьи, что не всегда случалось с браками по любви или по чувственному влечению, ошибочно принятому за любовь. Карла никогда не скрывала, что она женщина волевая, целеустремленная и расчетливая. Люк говорил, что хочет начать свое дело. Банки вряд ли одолжат ему деньги. А ему понадобится много денег. Денег, которые ему с радостью одолжит богатый тесть.

Сторм развернула Звезду и поехала обратно в усадьбу. Она даже не заметила, что отъехала так далеко. Скоро должно было стать темно, тогда появятся динго. Наконец показались ворота усадьбы. Сторм передала поводья пареньку, спрыгнула с лошади и, не видя ничего перед собой, пошла к дому. Ее состояние можно было передать одним словом — оцепенение. Оцепенение от горя.

На пути к дому она столкнулась с Люком.

— Слава богу, ты вернулась, — озабоченно произнес Люк. — Я уже послал парней на твои поиски. Где ты была? Они искали там, где ты обычно катаешься!