Девушка по вызову, или как начать жить заново - Виталина Кот
— Сколько хочешь? — спросил после глотка чая.
Жуть. И как только он пьёт это? Четыре ложки сахара. Четыре!
— Ну… — нахмурилась задумавшись. — Она, наверное, в идеальном состоянии, так что…не знаю. Продавать как новую глупо?
— Почему “наверное”? — спросил с очередным глотком.
Снова скривилась, чувствуя на вкус сахара.
— Навряд ли два года в гараже пошли ей на пользу. Я ничего в этом не смыслю, но всегда думала, что машина должна ездить, так что…
— Правильно думала, — хмыкнул.
Ещё один глоток.
— Тебя так от меня перекашивает? — спросил, набирая что-то в телефоне.
— Что? — нахмурилась.
— Твоё лицо, — оторвал взгляд от телефона, описал пальцем круг в воздухе. — Кривишься уже тритий или четвёртый раз. Я думал в лечебнице мы пришли к выводу что я тебе нравлюсь, — хмыкнул.
— Не было такого, — смутилась.
— Значит не нравлюсь? — очередная усмешка и глоток.
— И этого я не говорила! — всплеснула руками. — Вообще не в этом дело, — добавила, поспешно отводя тему от “нравишься не нравишься”.
— Борода всё-таки смущает? — тихо с игривостью.
— Нет, — рыкнула.
Да он просто издевается и потешается надо мной!
— Твой чай, — не сдержалась.
Его улыбка бесила, выводила из себя.
— Как можно пить с таким количеством сахара? Это отвратительно.
— А ты пробовала? — спросил, бросая короткий взгляд на кружку.
— Нет, просто как представлю, прям зубы сводит, — передёрнула плечами.
— Я сладкоежка, — пожал своими. — Попробуй, — протянул мне кружку.
Нахмурилась и даже чуть отстранилась. Он предлагает отпить из его кружки? Не то что бы я такая брезгливая. В моей жизни всякое бывало. К примеру…да много чего. От варенья на моей груди, до куннилингуса жене клиента. Отпить из кружки брата подруги не так уж и страшно…
— Это ужасно! — скривилась под тихий смех Глеба.
Он смотрел на меня не отводя взгляда. Пока забирал кружку и смеялся. Это было странно. Ещё ни один мужчина на меня не смотрел так…просто. Именно просто. Не как на куклу, которую можно раздеть, трахнуть, принудить к чему-либо. А вот так просто, с тихим смехом и без всякого подтекста.
— Ты слишком серьёзная, Ева, — хмыкнул, возвращаясь к телефону. — Всё от того, что пьёшь чай без сахара.
— Я серьёзная?! — искренне удивилась, давая бровям взлететь.
Раевский кивнул.
— В первые наши встречи ты выдавал одну эмоцию — камень. И рассмеялся…Да вот только что!
— Нет такой эмоции, — ответил, убирая телефон в карман.
— Ооо…ещё как есть, — фыркнула.
— И всё-таки, — вмиг сделался серьёзным, — я тебе нравлюсь.
— Это странный и некорректный вопрос, — сложила на груди руки, отводя взгляд в сторону.
— Это был не вопрос, — поднялся с места.
Смутилась, закусив щёку изнутри, как часто бывает рядом с этим мужчиной. Не вопрос? А что тогда? Как он может утверждать такое?
— Ты меня не знаешь, — выдавила из себя.
— Ты права, — кивок, который я уловила боковым зрением.
Раевский подошёл ближе. Склонился. Сердце забилось чаще, волнение отзывалось щекоткой внизу живота. Совсем как в пятнадцать лет, когда понравившийся мальчик целует вас в щёку или берёт за руку. В пятнадцать это волнительно, незабываемо. В двадцать семь это может привести к повышению артериального давления или ещё каким-либо проблемам со здоровьем. Кажется, именно это и происходит. Иначе как объяснить то, что моё сердце забилось с утроенной скоростью, когда его щека оказалась в миллиметре от моих губ?
— Ключи, — показал брелок, висящий на его пальце, после того как он отстранился.
Ключи. Они лежали слева от меня, у края стола. Он мог просто попросить!
— Угум, — промычала, поджимая губы, дыша через раз.
— Дам знать, как появятся новости, — бросил, направляясь на выход из квартиры.
— Ладно, — ответила с кивком, наблюдая за тем, как он обувается.
Разве заведующий целого отделения в клинике может ходить в кроссовках, потёртых джинсах и лонгсливе с закатанными рукавами? Кстати, из-за этого видно его татуированные руки. Разве так выглядит врач?
— У тебя гости, — проговорил, открывая дверь.
За его широкой спиной не было никого видно. Разве что я смогла разглядеть ботинки. Безумно дорогого бренда. Глеб думал недолго. Всего несколько секунд. После всё же шагнул, выходя из квартиры, не бросив на прощание даже “пока”. И это мне нужно пить чай с сахаром?
— Ева? — отвлёк меня от мысленных возмущений тихий бас.
— Артём… — хотелось добавить Викторович, но вовремя себя остановила.
Или всё-таки нужно было?
— Впустишь? — выгнул в вопросе бровь.
— Конечно, прости! — опомнилась, отпрыгнув в сторону.
Пошире открыла дверь.
— Прости я не слышала звонка, — опустила взгляд, — была в душе, потом мама и всё закрутилось…
— Мужчина в твоей квартире.
— Да…ммм…он помогает мне с одним делом, — замялась, не понимая его эмоций. — Чай? Предложила, не зная куда себя деть и чего вообще ждать от этой встречи.
— Кофе.
Глава 16
Мне показалось или «мужчина в твоей квартире» звучало… с обидой? Это ревность? Собственнический инстинкт? Не значит ли это что я интересна ему как женщина? По моему, одно то, что он здесь, в моей квартире, говорит о том что я ему не безразлична.
— Как дела, Ева? — спросил делая глоток горячего напитка.
Наверняка он пьёт более качественный и дорогой кофе. Не то чтобы я сильно экономила, но и явно не пью те же напитки что и Демидов.
— Хорошо, — кивнула растерявшись.
Сейчас, именно эту секунду я осознала что теряюсь перед ним. Тогда в бутике и сейчас тоже. Он не более грозный чем Глеб, но я словно сжимаюсь в комок рядом с ним и боюсь. Это не правильно, так не должно быть. Тем более это он ко мне пришёл, не я направилась. Пусть мне и нужно от него больше…
— Зачем ты здесь? — спросила откидываясь на спинку стула.
Мысленно внушают себе что хозяйка положения я. Мне нечего бояться. Но стоит только уловить его властный взгляд, как сердце сжимается в комок. То ли от любви, то ли от страха.
— Этот мужчина, кто он? — спросил в ответ, склонив голову на бок.
Он выглядел как хищник, которого забавляет надуманная смелость жертвы.
— Знакомый. Помогает мне в одном деле. Я тесно общаюсь с его сестрой, так что мы видимся периодически.
Постаралась скопировать его взгляд. Навряд ли вышло, но думаю он понял что теперь и я хочу услышать ответ.
— Хочу сделать тебе предложение, — хмыкнул.
Предложение? Разумеется не руки и сердца. Что тогда?
Выгнула в вопросе бровь, он понял без
