Дениза Алистер - Моя половинка

– Все в порядке, Ник. Заходи, – пригласила его Оливия, удерживая дверь открытой и пытаясь собрать воедино разбежавшиеся в разные стороны мысли.

Теперь она вспомнила, что Ник, живший по соседству, говорил с ней о чемодане в начале недели. Свою квартиру он только что продал, но вновь купленная еще не была готова к переезду, и ему приходилось пока развозить свое имущество по друзьям.

– У тебя гости?

Гил незаметно появился у нее за спиной, застегивая пиджак. В голосе его звучал металлический оттенок.

– Да, – ответила Оливия, не видя причин, в силу которых она должна была бы давать ему объяснения.

Ник втащил чемодан в коридор, опустив его на пол с громким стуком. Его жизнерадостная улыбка улетучилась, когда он встретился глазами с Гилом, прищуренный взгляд которого выражал явное неудовольствие.

– Я надеюсь, что не помешал, – смутился Ник, неуверенно переводя глаза с Оливии на Гила и обратно.

– Нет... – начала Оливия, но Гил опередил ее.

– Нет, нет, – вмешался он. – Оливия как раз все закончила со мной. Теперь она полностью в вашем распоряжении.

Затем, совершенно неожиданно, рука Гила легла ей на талию. Он притянул ее к себе и крепко поцеловал в губы.

Захваченная врасплох, Оливия попыталась отстраниться, но это не помешало ей расслышать слова, которые он прошептал ей в самое ухо.

– Посмотрим, чем на это ответит твой любовник.

Через секунду Гил исчез, оставив после себя болезненное ощущение на губах, испытавших его властный поцелуй. Оливия, словно зачарованная, смотрела ему вслед, пока Ник не спросил:

– С тобой все в порядке?

Она вяло кивнула.

– Да... Конечно, все в порядке.

Оливия прекрасно знала, что солгала. Все было далеко не в порядке. Она чувствовала себя так, будто весь мир перевернулся с ног на голову.

Через несколько минут Ник тоже уехал, оставив Оливию одну. Она сразу же легла в постель. Но напрасно пыталась она забыться сном, поскольку испытала такой наплыв мучительных мыслей, как никогда раньше. Перед ее глазами стоял образ Гила, а тело переживало тоску воспоминаний о том моменте, когда он притянул ее к себе и поцеловал. Почему она не сопротивлялась? Почему не вырвалась... или даже не ударила по лицу? Хотя бы из самоуважения она должна была бы предпринять нечто большее, чем просто послушно прильнуть к нему, как сделала она.

4

Оливия проснулась с головной болью. Взгляд на часы поверг ее в ужас. Одиннадцать! Не может быть! Она протерла глаза и посмотрела на серебристый циферблат еще раз. Увы, она каким-то образом проспала сигнал будильника в семь. Теперь она опоздала на работу и... пропустила встречу, назначенную Гилом. Кошмар!

Оливия не могла вспомнить, чтобы с ней когда-либо случалось подобное. Не надо было пить снотворное. Проворочавшись с боку на бок целых три часа, она наконец сдалась и приняла пару таблеток, которые ее доктор прописал после смерти Вивьен. Пока Оливия обходилась без них, но вчерашний приход Гила буквально выбил ее из колеи.

Одним быстрым движением она отбросила одеяло и села, затем, прижав руки к вискам, громко застонала. Доктор говорил, что таблетки не относятся к сильно действующим, но Оливия вообще не привыкла к лекарствам. А сейчас ей казалось, будто голова у нее идет кругом. Она понимала, что нужно немедленно собираться и бежать на службу, но сомневалась, сможет ли вести машину в таком ужасном состоянии. К тому же не было уже большого смысла лететь сломя голову. Встреча у Гила, должно быть, уже закончилась. Оливия была в отчаянии из-за того, что пропустила ее, но что делать, поезд уже ушел. Разумнее выпить крепкого черного кофе и приготовиться к разносу, который ей наверняка устроит Гил.

Внезапно входная дверь содрогнулась от яростных ударов.

Оливия застыла на мгновение; сердце неистово колотилось в груди. Она по-настоящему испугалась. Затем поднялась, качаясь как пьяная, натянула халат поверх ночной рубашки и поспешила в холл.

В дверь опять застучали – еще громче, чем прежде, если только это вообще было возможно.

– Кто там? – спросила она с упавшим сердцем.

– Оливия, открой дверь! – донесся до нее разъяренный крик Гила.

– Нет! – крикнула она с отчаянием.

– Если ты немедленно не откроешь, я выломаю дверь!

Не поверив ему, Оливия прислонилась к стене, не предпринимая никаких попыток к тому, чтобы отодвинуть щеколду замка.

– Я... Я не очень хорошо себя чувствую.

– Оливия, в последний раз... Достаточно было представить себе, как Гил плечом высаживает дверь и вместе с ней вваливается в холл, чтобы Оливия признала поражение. Противостоять ему физически она не могла. Пальцы ее дрожали, когда она открывала замок.

Дверь резко распахнулась под натиском с наружной стороны.

– Где ты была этим утром, черт побери? – тут же потребовал он ответа, захлопнув за собой дверь. – Я надеялся, что ты поняла меня, когда объяснил, что ты нужна мне на встрече.

Оливия могла только безмолвно и растерянно взирать на него. Сил для оправданий и возражений у нее не было никаких.

Взгляд Гила скользнул по ее халату.

– Боже! Ты даже не одета.

Оправдываясь, Оливия плотнее запахнула тонкий халат.

– Я... Я немного проспала, – пробормотала она, как бы объясняя происшедшее.

– Ты проспала?! – никогда еще она не видела Гила таким разъяренным. – Ясно почему! Ты вообще этой ночью хоть немного спала?

– Ну, нет... Едва ли... – Оливия попыталась объяснить, но Гил сердито оборвал ее, словно ударил бичом.

– Избавь меня от подробностей. Мне в высшей степени наплевать, чем ты занималась всю ночь со своим любовником. Но меня совершенно не устраивает, что твои ночные забавы отнимают у тебя только сил, что ты не в состоянии вовремя являться на службу.

Любовник! Ночные забавы? Глаза Оливии превратились в застывшие озера цвета морской волны, когда она попыталась осознать, что Гил сказал.

– Не смотри на меня, как безмозглая кукла, и не делай вид, будто не понимаешь, о чем идет речь, – продолжал кипятиться Гил. – Отправляя своих любовников по домам на рассвете, ты, быть может, сохраняешь свою репутацию неподмоченной, но это не помогает тебе быть аккуратной на службе. Не кажется ли тебе, что поставить двуспальную кровать было бы куда честнее, чем разыгрывать из себя недотрогу?

Оливия покрылась густым ярким румянцем. До нее наконец-то дошел смысл сказанного Гилом. Он считает ее последней шлюхой!

– Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Ты не имеешь никакого права... – попыталась возразить она.

– Я имею полное право говорить с тобой в таком тоне, раз твои занятия в свободное время мешают твоей служебной деятельности.