Эмили Роуз - Операция «Обольщение»

— Счастливый брак — это не только чувства и страсть. Я думала, что со временем смогу хоть немного полюбить его.

— Ты очень хочешь создать семью?

От тихо произнесенных слов Картера у нее сжалось сердце. Она встретила его серьезный взгляд.

— Сегодня Дэниел сказал, что он решил, будто я лесбиянка, и, очевидно, поделился своими выводами с дедушкой. — Она невесело рассмеялась. — Они даже понятия не имеют, как ошибаются!

— А они ошибаются?

Феба удивленно уставилась на Картера. Он говорит серьезно? Может быть, ему она тоже казалась в постели бревном? Или он так был рад потерять наконец невинность, что ему подошла бы любая женщина?

— Ради бога, Картер, ты же умный человек! Мы были вместе. Я никогда не интересовалась женщинами в этом смысле.

— В каком смысле? — Он устремил на нее немигающий взгляд.

Не в состоянии отвернуться от его синих глаз, Феба прикусила губу. Ей необходимо было знать: он тоже находит в ней изъяны? Какие последствия повлечет за собой чистосердечный разговор?

— В сексуальном. В том смысле, в котором я хочу тебя! — (У него расширились ноздри, и он резко выдохнул.) — Прости. Мне не нужно было этого говорить. Я установила правила игры и нарушила их…

— Но ты это сказала! — Картер встал из-за стола.

У Фебы бешено забилось сердце, она едва дышала, комкая в руках салфетку.

— Это неразумно.

— Почему? Мы два близких по духу, свободных взрослых человека, которые находят друг друга привлекательными.

Картер остановился за ее стулом, и Феба сжалась в ужасающем ожидании. Что он сделает дальше? Картер положил теплые руки ей на плечи и стал большими пальцами массировать шею, как делал много лет назад, когда она страдала от мигреней. Феба опустила голову и закрыла глаза.

Останови его!

Почему?

Он причинит тебе боль!

Внутри нее разгоралась борьба с совестью, но Феба не могла противиться волшебным прикосновениям Картера. С каждым его движением она все больше успокаивалась.

Головная боль, вызванная разговором с Дэниелем, прошла, но на смену ей пришло нечто гораздо более опасное. Голод. Голод, которого она не испытывала уже лет десять. Ни один мужчина еще не влиял на нее так сильно.

Сегодня ей не хотелось говорить «нет».

Неразумное решение! Ты, безусловно, о нем пожалеешь.

Кто знает? Спор с совестью продолжался.

Картер легко провел рукой по ее груди над глубоким вырезом платья. Его запах, его близость одурманили ее. Соски у Фебы напряглись, как две жемчужины. Картер коснулся губами ложбинки на ее шее. Она, пронзенная стрелой желания, схватила его за руки.

— Картер…

— Шшш!

Феба запрокинула голову, и Картер жадно припал к ее губам. Несколько секунд спустя он стащил ее со стула и прижал к себе. Его тепло передалось ей.

Охваченная желанием, она зашаталась.

— Картер, если мы это сделаем.., то только здесь, в Атланте. Когда я вернусь домой, у меня не будет времени на поездки из Колумбии в Северную Каролину, и я не могу допустить, чтобы наша связь получила нежелательную огласку!

В его глазах появился стальной блеск.

— Три дня! Этого тебе будет достаточно?

— Да.

Феба обвила руками его талию, ей хотелось ощутить Картера всей своей кожей. Короткими рывками она вытащила из-под ремня подол его рубашки и обнаружила под ней горячую плоть.

Он содрогнулся. Значит, она еще способна вызвать у него ответную реакцию!

Ее грудь настойчиво прижималась к груди Картера, но этого контакта оказалось недостаточно. Тогда, откинувшись назад, она принялась дрожащими руками расстегивать пуговицы на его рубашке. И вдруг одумалась.

Что она делает? Можно ли заниматься любовью с Картером, не влюбляясь в него снова и снова?

Картер схватил ее руку и приложил к своему учащенно бьющемуся сердцу. У Фебы сердце заколотилось в три раза чаще.

Да, три дня страсти она выдержит! Вероятно, они могут получить удовольствие друг от друга здесь, в Атланте, вдали от хищных глаз. Их отношения закончатся, как только они разъедутся по домам и фотографии окажутся у нее. Продолжать встречи с ним будет рискованно и опрометчиво.

Картер вздохнул сквозь сжатые зубы и сам стянул рубашку, бросил ее на стул, а потом дотронулся до платья.

— Как это снимается?

Игнорируя колокольчики, звенящие у нее в голове, Феба схватилась за подол платья. Картер помог ей снять его и положил поверх рубашки. Феба снова потянулась к нему, но он схватил ее руки и опустил их.

— Ты прекрасна!

Он провел пальцем по краю ее белого лифчика, к центру живота и по поясу ее штанишек. Бабушкиных штанишек! Феба слегка смутилась.

На щеках у Картера появились ямочки.

— Что ты скрываешь, Феба?

Сочетание мальчишеской улыбки и полных страсти глаз лишило ее способности мыслить. Он опустился на колени и поцеловал Фебу в живот над резинкой. Его пальцы зацепились за ткань и опустили ее на дюйм, обнажив пупок.

— Ах, это!

Он окунул язык в темную выемку, от которой исходило тепло. Феба вздохнула и прислонилась к столу, ухватившись для поддержки за его край. Картер дюйм за дюймом спускал штанишки, целуя и пробуя открывающееся тело, а потом стащил штанишки вниз и заставил ее перешагнуть через блестящую ткань.

Начав с лодыжек, Картер провел руками вверх по ногам, описывая круги большими пальцами. Из уст Фебы вырвался требовательный стон. Ноги у нее дрожали, кровь бурлила от предвкушения. Если бы не стол, она бы упала на покрытый ковром пол.

Чуть не теряя сознание, Феба потянула Картера за руки, пока он не поднялся и не встал напротив нее.

— Отнеси меня в постель!

Картер посмотрел в горящие страстью глаза Фебы и внутренне затрепетал. Что-то шло не так! Ему нестерпимо хотелось овладеть ею, но он боялся снова попасть в зависимость от любви. Постель только усугубит ситуацию.

— Кому это нужно?

От ее раскрасневшейся кожи, распухших от поцелуев губ и красных туфель, которые еще были на ней, его бросило в жар. Он провел руками по ее округлостям, оценив разницу между девушкой, которую любил, и женщиной, которую видел перед собой. Господи, как ему нравилось фотографировать ее именно такой, с жадными глазами и пламенем свечей, мерцающим на бледной коже!

Он посадил Фебу на стол и встал между ее коленями. Упругие груди пронзали его, как лазеры, электризуя и лишая сил. Феба выгнула спину и замурлыкала от удовольствия.

Прикосновение ее руки, когда она расстегивала молнию на его брюках, грозило для Картера потерей самоконтроля. Он был почти на пределе.

— Погоди!

Картер сунул руку в карман и вынул оттуда презервативы, припасенные специально для операции «Обольщение». Не один — для принятия желаемого за действительное, или два — для спокойствия, а три — для абсолютной уверенности, что план увенчается успехом. Он разделся догола и приник к ней.