Продолжай стонать - Мария Сергеевна Коваленко
Ради такого мужчины… мужа и отца, как Эд, возможно, стоило рискнуть. Не проверяя свою удачу, вывесить белый флаг. Подарить ему прощение даром, без боя. Но с каждой застегнутой пуговицей решимости у меня становилось все больше. С каждой секундой молчания трусливый внутренний голос звучал все тише. И наивные глупости вылетали из головы все быстрее.
– Может, хотя бы на завтрак останешься? – Когда я была уже готова, лежачий памятник наконец-то не выдержал.
– Нет, спасибо. Соглашение было только о ночи.
– Я закажу еду. Все, что ты любишь. Из любого ресторана.
– Сомневаюсь, что в такую рань ты сможешь вытянуть из кровати хоть одного повара.
– Ради тебя – смогу.
Уверенности в голосе Эда было так много, будто где-то за стеной уже ждали заказа лучшие шеф-повара города, и оставалось лишь выбрать блюдо.
– Не стоит. – Чтобы не улыбнуться, я до боли прикусила щеку изнутри.
– Если волнуешься о детях, то няня справится. Спешки нет, – кое-кто, похоже, и не собирался сдаваться.
– Няня, конечно, справится. Но детям нужна еще и мама.
Решив, что чулки сейчас не главное, я положила их в сумочку и вместо зеркала посмотрела на себя в окно. Издалека все выглядело прилично. Платье, туфли, модная укладка «Я летела с сеновала». Недавний поход к парикмахеру все же оказался нелишним.
О том, как смотрюсь вблизи, даже думать было страшно. Зацелованная грудь все еще ныла. Кожа в некоторых местах горела, будто от ожогов. А глаза сияли как у кошки в середине марта.
Все признаки женского отрыва. Не хватало лишь нового номера в телефоне и багрового засоса на шее.
– Давай, я хотя бы отвезу тебя домой. – Чудовище так резко скатилось с кровати, что я невольно отшатнулась в сторону.
– Приличные золушки добираются с бала самостоятельно. – Попятилась к двери.
– Мне казалось, с приличием этой ночью мы разобрались качественно?
Не заботясь о белье, Эд натянул на себя брюки и поднял с пола рубашку. Решительный как вчера вечером. Готовый на все, стоило лишь кивнуть.
– Завтрак сможем на дом заказать. – У этого бульдозера будто заклинило педаль газа. – Пацаны вчера суши вспоминали. Им можно ролы, Соньке творожный десерт. Она любит. А нам – чего душа пожелает.
За несколько ударов сердца он нагнал меня. Прижал грудью к стене. И чуть не получил малодушное «да».
– Я поеду на такси. Заказывать ничего не нужно. Суши для детей не лучший завтрак. К тому же я уже обещала сырники со сметаной.
– А если и я хочу сырники? – Голубые глаза уставились, не мигая. Будто в душу смотрели. – И домой хочу. К детям…
Это прозвучало так искренне и с таким отчаянием, что второй раз за утро мне резко захотелось сдаться. Ноги подогнулись от потребности ответить согласием. Рот сам раскрылся. Но телефонный звонок заглушил робкое «да».
– Слушаю, – не глядя на имя абонента, произнесла я. Услышала знакомый голос Лизы. И через минуту разговора все извилины вернулись на свои места, а от слабости не осталось даже следа.
* * *
«Если у вас нет совести – заведите себе собаку, если не хватает гордости – найдите деятельную подругу». Я уже и не помнила, где это вычитала. Возможно в каком-то глупом женском журнале. Но строчки надежно засели в памяти.
Сегодня с гордостью у меня действительно были нелады. Она то исчезала, то появлялась, будто попала в бермудский треугольник. Однако подруга сработала на совесть.
Не представляю, как Лиза почувствовала мое состояние, но позвонила она вовремя.
Бронепоезд «Басманский» уже стал на рельсы и почти снёс последние баррикады уверенности в себе, когда подруга в излюбленной манере, без приветствия, произнесла:
– Раз трубку сняла, значит, демон заездил тебя не вусмерть. Стареет голубоглазый. – Из динамика послышался короткий сочувственный вздох. – Ну да ладно. Пока ты не наделала ошибок, слушай мою команду! Натруженное место зачехлила и быстро домой!
– Я…
Скорость мыслительного процесса Лизы серьезно превышала мою, потому я замялась.
– Не «я», а ручкой любимому помахала, и походкой от бедра полный вперед. Без оглядки!
– Да, сейчас…
Эд навис надо мной как тучи над Питером, но шестеренки в голове уже начали вращаться.
– Он что рядом что ли?
– Ээ…
– Если уши клеит, то можешь передать трубку. Я ему сама популярно объясню всё, что нужно про его кобелиную сущность. Если просто пялится, то ноги в руки и домой. Никаких досрочных капитуляций! С мужиками как с собаками: «Пожалеешь палку – испортишь псину».
Ума не приложу, когда Лиза успела овладеть азами кинологии. Насколько я помнила, собак у нее отродясь не было. Котов или рыбок – вроде бы тоже. Лишь клиенты. Много клиентов. Мужчин с пробирками, желающих стать донорами. И женщин, мечтающих о детях, как я когда-то.
– Да, сейчас.
Уже полностью придя в себя, я нащупала дверную ручку и опустила ее вниз.
Когда не тебя убийственным взглядом смотрит самый красивый да еще любимый мужчина на свете, делать это непросто, но голос в трубке работал лучше любого отрезвляющего препарата.
– Вот как чувствовала, что нужно тебе позвонить. – Во втором вздохе Лизы сочувствия уже не было. – Ничего нельзя доверить. Все нужно проверять.
– Спа… Спасибо. – Мои уши начали гореть. Но ноги больше не подгибались.
– Спасибать дома будешь. Вместе с подробным отчетом о том, как этот самец извинялся и качественно ли каялся. Сейчас твоя задача унести попу с поля боя.
– Я как раз планировала вызвать такси.
– Молодец. Только мужа в таксисты брать не додумайся. Или отвезет не туда, или оплату потребует не тем.
– Не буду! – сказала я и в трубку, и Эду. – Доберусь сама, – окончательно добила красного от злости Басманского.
– Тогда до связи, – закончила экстренный сеанс психотерапии Лиза. – И… Не благодари!
* * *
После этого разговора с глаз будто шоры спали. Эд босиком вылетел за мной в коридор, но я очень быстро доцокала до лифта и помахала ему на прощание.
Дома стало совсем легко. Эда со мной рядом не было, однако его дети традиционно справлялись с досугом для мамы на ура.
Попытайся я хоть на минуту погрузиться в воспоминания о ночи, ничего бы не вышло. Пользуясь тем, что сегодня выходной, мальчишки носились по квартире как ужаленные. Оказалось, что няня запретила им до моего прихода калечить подаренных отцом роботов, и сейчас настал их звёздный час. А Соня поселилась на руках, стоило мне только переодеться.
– Где папа? – спросило мое маленькое солнышко с таким видом, будто я лично лишила Эда жизни и прикопала на
