Тонкие грани чувств - Олли Серж
Одеяло от плотного тумана потяжелело и стало влажным, волосы покрылись капельками воды, а ноги в домашних туфлях начали замерзать. Пора возвращаться в дом, если не хочу словить насморк. Только его для полного счастья мне и не хватало. Расправив одеяло сушиться на краю кровати, заворачиваюсь в покрывало и, почувствовав приятное после сырости тепло, незаметно засыпаю.
Чья-то нежная ладонь трогает мой лоб, будто пытаясь определить температуру. Усилием воли открываю веки, резко садясь на кровати, и вижу рядом с собой женщину лет шестидесяти с мягкими чертами лица и легким беспокойством в глазах.
– Здравствуйте! Я наверно, вас напугала, – примирительно улыбается, – Меня зовут Лидия Семёновна, тружусь здесь помощницей по хозяйству. Иван Евгеньевич беспокоился о вашем самочувствии, велел присматривать и не будить.
– Я рада с вами познакомиться, – какая милая женщина работает на Ивана, – Меня зовут Алиса и можно на «ты». Который сейчас час?
– Так обед почти. А ты все спишь и спишь, вот я и решила проверить нет ли температуры. Принесла немного перекусить, – и правда, справа от меня стоял поднос с ароматным кофе и булочкой.
– Спасибо большое, Лидия Семёновна.
– Давай просыпайся и спускайся в столовую завтракать, а я побегу на кухню. Курицу поставила запекать.
Ну не все в этом доме плохо при свете дня. Наскоро приняв душ, через пол часа я сидела за столом и поглощала вторую порцию сырников подряд, запивая их апельсиновым соком. Желания искать хозяина дома не было, зачем самой будить лихо, пока сидит в кабинете тихо?
– Теть Лид, привет! Где отец? – в прихожей хлопнула дверь и по паркету застучали каблуки мужских туфель.
Совсем по Роме крышей поехала, уже и тут его голос мерещится. Иван говорил, что сын приезжает редко, но я ж редкий везунчик. За одно утро перезнакомлюсь со всеми.
– Эй, где вы все? – а вот про лихо я вспоминала зря. Очень зря. Потому что мне не показалось, и сейчас за спиной у меня стоит… – О, а ты кто? Новенькая? Отец не теряет времени.
Всего несколько секунд отделяют нас от встречи, и мне проще умереть, чем посмотреть ему в глаза. Я забываю дышать, наверно, именно так чувствуют себя люди, застуканные на месте преступления. Тело от напряжения пронзают тысячи иголок…
– Ты что немая? – закрываю глаза и… – Алиса… – Рома выдыхает мое имя, будто вынося приговор, – Какого черта?
Роман
– Чай или кофе? – заметив, что я не сплю, Света, уже одетая в бежевое узкое платье, подходит ближе к кровати.
– Кофе с таблеткой обезболивающего, – хочу потереть глаза и морщусь от боли. Костяшки пальцев не желают сгибаться, а челюсть открывается с трудом. Наверняка и скула светится всеми оттенками фиолетового. Мда… Тот ещё видок у меня, но я доволен.
– Не видела раньше тебя таким лютым, Фетисов. Уложить действующего чемпиона на десятой минуте – это лихо. Люди хотели даже поставить на тебя… – кидает блистер с таблетками, – На, закидывайся и перезвони отцу, телефон все утро разрывается.
– Подай телефон! – сажусь на кровати, чтобы проглотить капсулы и понимаю, что сейчас будет утреннее шоу.
Девушка по-кошачьи грациозно выгибает спину, наклоняясь за смартфоном, платье приподнимается до линии чулок, но Света не спешит приводить себя в порядок. Пристально смотрит мне в глаза и опускается на одно колено между моих ног, блокируя одеяло.
– А ты отними, – игриво облизывает губы и опускает телефон в ложбинку между грудей.
Каждое ее движение четко отработано, одежда выгодно демонстрирует прелести хозяйки – идеальная, умелая любовница. А меня не вставляют, даже злят все эти блядские ужимки, борясь с желанием сбросить с себя подругу, остаюсь просто безучастным.
– Свет, – ловлю ее руки на резинке боксеров и строго смотрю в глаза, – Телефон отдай.
– Ты чего такой напряженный? Хочешь… – острые ноготки царапают член сквозь ткань трусов, ладонь обхватывает ствол, совершая скользящие движения вверх, а потом вниз, – Я начну с массажа…
– Не хочу, – сжимаю ее запястья с ощутимой силой и блокируя дальнейшие действия, переворачиваю под себя. Увидев в глазах промелькнувшую на долю секунды обиду, добавляю чуть мягче, – Давай не усложнять, ты сама привезла меня к себе, желая оказать медицинскую помощь. Честно, мне было просто лень с тобой спорить.
– Какой же ты гаденыш, Ромочка, – язвительно изогнувшись, шипит ее рот.
Вот это уже что-то новенькое. Света устраивает сцены, неужели стерва ревнует? Молча встаю с кровати, одеваю рубашку, штаны и направляюсь в сторону выхода. Наклоняюсь, чтобы надеть ботинки…
– Прости, Ром, не уходи, – летит мне вслед. Черт! Извинения от неё – это совсем плохо, – Давай позавтракаем, а потом я тебя до машины подкину.
Пока я размышляю о том, что правильнее все-таки уйти, Света тащит меня за руку на кухню и заискивающе улыбается.
– Что-то я психанула. День рождения, знаешь ли, – грустный праздник, – она уже полностью владеет собой.
– День рождения? – да, я не обязан был вообще об этом вспоминать, но совесть где-то шевельнулась.
Следующая мысль заставила напрячься посильнее, это значит, что у отца сегодня тоже день рождения. Праздник у них со Светой в один день. Родитель почему-то никогда его не отмечает, но приехать я обязан, стойко вытерплю гневную тираду о том, что вчера проигнорировал встречу в ресторане и можно смело не появляться ещё месяц.
– Ну да, это день такой, когда женщина мучается много часов в роддоме, а потом вся семья его каждый год отмечает, – язвительность Светы выводит из размышлений.
– Да я вот задумался о том, что тебе подарить, – улыбаясь уголками губ, вру нагло и сходу. Давай мы сначала тебя порадуем, а потом ты меня к отцу подвезёшь.
– Хм… Идёт, – она расцветает на глазах, превращаясь из профессиональной стервы в нежного котёнка.
Облегченно выдыхаю – женские истерики сегодня не входили в мои планы. В большинстве случаев подобные всплески эмоций бесполезны и совершенно не пробуждают положительные эмоции, добивая и без того умирающие отношения. Сценарий всегда стандартен. Обвинения, что ты – такой-сякой, и она всегда об этом знала, но
