Людмила Ситникова - Свадьба по завещанию

— Не спится. — Она выпила стакан апельсинового сока. Надо было уходить, но так не хотелось. Поколебавшись, она села за стол. — Мое присутствие тебя тяготит?

Вадим отвернулся к окну.

— Можешь остаться, — буркнул он внезапно осипшим голосом.

— Вадим, не сердись на меня за ту статью, я правда не виновата.

— Проехали, кто старое помянет, тому глаз вон.

Алиса невольно залюбовалась профилем писателя.

«Боже, какой же он красивый! Любаня права, Райский настоящий эталон мужской красоты. По-моему, таких мужчин называют мачо».

Некоторое время они сидели молча, Алиса была готова поклясться, что каждой клеточкой ощущала витающие вокруг флюиды. Как же ей хотелось, чтобы Вадим услышал немой крик ее сердца и послал ответный сигнал.

— Лиса, ты веришь в любовь?

— Д-да.

— И чем бы смогла пожертвовать ради нее?

— Всем! — выпалила Алиса, испугавшись собственного крика. — Всем, — повторила она шепотом, — если любовь настоящая, искренняя, ненадуманная, я готова пожертвовать жизнью.

— Тогда почему так легко рассталась с мужем, почему не стала бороться?

— Он меня предал, предал самое прекрасное в нашей жизни… в прошлой жизни, — повторила Алиса, сглотнув подступивший к горлу ком. — Вадим…

— Молчи, Лиса, молчи! — Райский вскочил со стула и стремительно вышел из кухни.

Жалея саму себя, Алиса медленно поднималась по лестнице, слушая нервный стук клавиатуры, доносившийся из кабинета.

Она уже засыпала, когда в дверь тихо постучали. С видом провинившегося школьника Вадим топтался на пороге:

— Разбудил?

— Похоже что да.

— Лиса, можешь оказать услугу?

— Какую?

— Спустись со мной в кабинет, посиди минут тридцать в кресле. Мне кровь из носу надо главу закончить, осталось две страницы допечатать.

— И?..

— Не могу.

— Вынуждена тебя огорчить, я тем более не смогу.

— Ты не поняла… когда в кухне мы сидели за столом, на меня внезапно напало вдохновение, мысли роились, словно пчелы в улье, а теперь снова пустота. Я подумал… может, ты моя муза и в твоем присутствии удастся наконец закончить главу?

Алиса моргала, пытаясь сообразить, не шутит ли он. Но, внимательно посмотрев на Райского, поняла, что он абсолютно серьезен.

— Иди, спущусь через пару минут.

— Жду. Лиса, не подведи.

Подбежав к зеркалу, Алиса принялась расчесывать рыжие локоны. Затем, полагаясь на богатырский сон Кристи, осторожно спустилась в кабинет. Отвесив поклон, Вадим кивнул на кресло:

— Сиди тихо, не вздумай разговаривать.

— А что, вдохновение находит, как только я появляюсь?

— Не язви. — Он принялся за работу.

Алиса наблюдала, как мужчина ее мечты терзал машинку, а внутренний голос тем временем подал признаки жизни: «Какой мужчина мечты? Одумайся! У Вадима есть Кристина, вспомни измену Павла и каково тебе было. На чужом несчастье счастья не построить».

Как же тяжело на сердце, что ей теперь делать? Каждый день она видит Райского здесь, в доме, и каждую ночь во сне. Например, вчера они гуляли в парке, он нежно гладил ее волосы, а она, смеясь, целовала кавалера в мочку уха. Какой прекрасный сон и как грустно было пробуждение! Противный будильник затрезвонил в самое неподходящее время — встав на правое колено, Вадим собирался сделать ей предложение.

— Есть! — воскликнул Райский. — Лиса, наше совместное мероприятие прошло успешно. В качестве музы ты неотразима! Я написал вдвое больше, чем планировал. Может, в честь столь знаменательного события выпьем по бокальчику вина?

— Вадим, четыре утра, какое вино?

— Хочешь спать?

— Нет.

— Тогда… — Он осекся, и кабинет снова наполнился флюидами. — Алис, спасибо тебе.

— Ух ты, я поражена!

— Чем?

— Впервые ты назвал меня моим настоящим именем.

— Неправда, я и раньше называл тебя лиса Алиса.

— Да, но сейчас просто Алиса.

Вадим приблизился на опасно короткое расстояние. Оживающий в самые неподходящие моменты голос дрожащей «музы» призывал вспомнить Кристину.

— Я, пожалуй, пойду.

— Погоди… — Райский всматривался в Алисины глаза, словно художник, изучающий свою модель.

На улице завыла собака. Склонив голову набок, Вадим с расстановкой произнес:

— Податливые бледно-розовые губы, напоминающие лепестки роз, ждали поцелуя. В предвкушении долгожданных объятий ее томящееся любовью тело начала сотрясать приятная дрожь.

Алиса побледнела:

— Вадим… ты… как…

— Процитировал фразу из своей книги. Как считаешь, не слишком банально?

— Спокойной ночи. — Алиса подбежала к двери.

Райский насупился:

— Приятных снов, Лиса. Надеюсь, тебе приснится большой кусок сыра.

— Утром сообщу его вес.

Мобильный телефон раскалился от требовательных звонков. Алиса протянула руку к серебристой «мотороле».

— Слушаю.

— Приветик, подруга.

— Любань, который час?

— Восемь.

— Кошмар! Я заснула под самое утро. — Алиса отчаянно боролась с напавшей зевотой.

— Советую проснуться, у меня сногсшибательные новости, подружка. Начинаю по порядку, позавчера к нам приезжал Пашка.

— Зачем?

— Хотел узнать, где ты обитаешь. Я, естественно, и словом не обмолвилась. Они с Серегой удалились в комнату и целый час беседовали. Мой пока молчит, как партизан, но через денек я вытащу из него нужную информацию. Идем дальше, вчера вечером звонила твоя свекрища.

— Да ты что?

— Сама в шоке. Старуха чуть не плакала в трубку, пытаясь меня разжалобить, в надежде раздобыть твой адресок.

— Ничего не понимаю, мне никто не звонил. Если я им так понадобилась, могли бы номер сотового набрать.

— Хрен знает, какая муха их укусила. У тебя-то что нового в сказочном замке?

Алиса рассказала о ночном выходе за соком.

— Я сейчас упаду! Ты дура! С какого перепугу вздумала слушать внутренний голос, когда Вадим находился в метре от тебя?

— Ближе, сантиметрах в пятидесяти.

— Ну ты даешь, окажись я на твоем месте…

— Любка, осторожней на поворотах, спасибо, что позвонила. Я отсоединяюсь. Пока.

Приняв душ, Алиса спустилась в столовую.

— Где ты была ночью, дорогая? — как бы между прочим поинтересовалась Райская.

— Спала.

— Под кроватью?

— Почему под?

— Мне никак не удавалось заснуть, я решила спуститься в библиотеку, а проходя мимо твоей спальни, увидела, что дверь приоткрыта. Тебя не было в комнате и в ванной тоже, я проверяла.

— Ну…

В столовую бодрой походкой вошел Вадим.

— Ты чего так рано встал, наверняка до утра в кабинете проторчал?