Барбара Делински - Никогда не спорь с боссом
— Вот как?
— Именно так! Дальше, что касается этой информации…
Коринну переполняла не только желчность, но одновременно и стыд за подобное чувство. В корректном поведении Коррея не было и намека на то, что между ними когда-либо возникали разногласия. Глубоко вздохнув, она решила последовать его примеру.
— Мне нужно как можно больше узнать о Хилтон-Хэд. Кое-что я уже почитала…
— Когда это?
— Вчера вечером.
Он в восхищении склонил голову.
— Очень даже неплохо, Кори.
— Ничего хорошего, Коррей. Боюсь, библиотека не многим располагает — абзац-другой в путеводителе, статья-другая в журнале.
— Нет проблем. Я могу прислать тебе кучу материала. А еще лучше — если ты приедешь сама.
Так, он ее испытывает, однако ни взглядом, ни голосом этого не выдает: выглядит абсолютно спокойным и искренним. Но на самом деле хочет проверить, не откажется ли она от поездки.
— Идеальный вариант, — ровным тоном произнесла Коринна. — Таким образом я смогу собственными глазами посмотреть, что предлагает посетителям остров. Кроме того, с удовольствием побеседовала бы и с остальными заказчиками проекта. В процессе работы я буду лично продумывать варианты обзора, но для этого мне необходимо четко представлять, какую именно информацию вы хотите из него почерпнуть.
— Я все устрою, — кивнул он. — Назови дату — мы можем справиться и за день, но два-три дня было бы лучше, — и я обо всем договорюсь.
Думает, что я струшу и приеду не раньше чем через месяц, размышляла она, доставая из верхнего ящика стола календарь.
— Как насчет следующей среды? — Это через каких-то пять дней… Совсем спятила, дорогая? Да ты же ни за что не успеешь справиться с текущими делами, уж не говоря о том, чтобы морально подготовиться к поездке! — Я могла бы вылететь рано утром, и тогда у нас останется вся вторая половина дня, плюс четверг, пятница и суббота. — Она обратила на него невинный взгляд. — Если, конечно, ты свободен.
Коррей взлетел, на седьмое небо, однако ответил ровно и сдержанно:
— Я буду свободен. Позвоню своей секретарше и скажу, чтобы она послала срочной авиапочтой все необходимые тебе данные. В этом случае ты сможешь проглядеть их заранее — если не здесь, то хотя бы в самолете. Может, пусть и билет для тебя закажет?
— Не стоит. Это я сделаю сама.
Вынув из внутреннего кармана куртки визитку, он положил ее на стол.
— Позвони нам, чтобы подтвердить свой приезд. В Саванне тебя будет ждать машина. Оттуда всего каких-нибудь сорок пять минут езды.
Оставив карточку лежать на месте, она потянулась за карандашом.
— Отлично.
— Ну что ж. — Он мило улыбнулся и встал. — В таком случае, полагаю, на сегодня все.
Коринна сосредоточенно делала заметки на своем рабочем календаре.
— Думаю, да. Если до поездки у меня возникнут вопросы, я позвоню. В противном случае встретимся в следующую среду. — Ненормальная! Совершенно ненормальная!
Коррей собрался было попрощаться за руку, но передумал. Конечно, ужасно хотелось ощутить в ладони ее тонкие, нежные пальцы. Но он намеренно задумал сделать эту встречу по-деловому краткой и невинной и не был уверен, что сможет изобразить и рукопожатие таким же по-деловому кратким и невинным. Во всяком случае, не сейчас, когда он только что с таким восхищением вслушивался в ее мелодичный голос, впитывал карие омуты ее глаз, остро ощущая — пусть и косвенно, поскольку не осмеливался опускать взгляд, — как мягко колышутся ее груди под оковами одежды. Глядя на Коринну, он весь пылал, а она оставалась такой же хладнокровной и собранной, как всегда. Ничего, она тоже запылает — очень скоро, когда будет на его территории.
Засунув руки в карманы, Коррей улыбнулся.
— До встречи, — тихо сказал он, развернулся и исчез.
Еще долго после его ухода Коринна не отрывала глаз от опустевшего дверного проема. Желудок ее стискивали спазмы, но она яростным усилием подавила их.
Он старался быть вежливым.
Чтобы заманить меня. Это ловушка. Я знаю.
Ты чересчур подозрительна.
В подозрительности сила. Мне необходимо все держать под контролем.
Но разве он не прекрасно выглядел? Признайся — он великолепен.
Он опасен.
Когда он протянул руку, чтобы положить на стол визитку, ты обратила внимание на мягкие каштановые волосы прямо над запястьем?
И не подумала. Они, кстати, золотистые, а не каштановые.
Ну а его улыбка? А ямочки, которые при этом появляются у него на щеках? Спорю, что он бреется дважды в день.
Тебе этого никогда не узнать наверняка. Подобной близости не будет. Это испытание. Вот и все.
Ммм. Причем весьма соблазнительное.
Это испытание моей силы. И я докажу как себе, так и ему, что в состоянии удерживать его на безопасной дистанции.
Вот как, значит, ты намерена с ним обращаться? Ску-учно.
Благоразу-умно. От него исходит угроза.
Но заманчивая. Тебе не кажется?
Меня не заманишь. Вот увидишь.
С этим обещанием она оторвала карандаш от календаря и тщательно стерла все свои бессмысленные каракули.
В Саванне Кори ожидала машина — черная, приземистая и принадлежащая лично Коррею. Она подозревала, что так и будет, но все же ее охватило раздражение, с которым пришлось справляться так же, как и с натиском жары. Конец мая и в Балтиморе выдался достаточно теплым. В Джорджии температура оказалась значительно выше. Каково же будет в Южной Каролине, не растает ли она прямо на месте, но тут Коррей шагнул от машины и направился к ней.
Он был одет в легкие, собранные у талии в складки брюки и по моде просторный пуловер с короткими рукавами. Золотоволосый, зеленоглазый, улыбающийся, он мгновенно забрал у нее сумку и, забросив ее через плечо, сопроводил Кори до машины.
— Как прошел полет?
— Прекрасно. Совсем не качало.
— Приземлились вовремя. Должно быть, в Атланте задержки не было.
— Нет.
— Тебе повезло. В самолете кормили?
— Завтраком. — Правда, она практически ничего не ела. У нее даже зародилось подозрение, что она заболевает: желудок как-то странно сводило.
— Когда доберемся до острова, где-нибудь перекусим. — Открыв дверцу, он забросил ее сумку в промежуток за сиденьями и отступил, а Коринна забралась на сиденье рядом с водительским, стараясь сохранить максимум изящества, что было немалым достижением, учитывая низкую посадку машины.
Положив сумочку рядом, она устроилась поудобнее, поправила на коленях брюки. Едва успела одернуть блузку — серовато-голубую и, к сожалению, далеко не такую легкую, как ей бы сейчас хотелось, — как Коррей уже оказался за рулем. Секунду спустя он завел двигатель, включил кондиционер, и волна прохладного воздуха освежила салон.
