Лучший друг - Мари Князева
- Да поцелуй же ты меня наконец, дурачок!
Он бросился к ней, сметая мебель на пути, и сжал в своих медвежьих объятиях так, что стало трудно дышать, а потом поцеловал. Он совсем не умел целоваться, и Раде пришлось потратить целый час, чтобы научить его, но под конец у него стало получаться вполне сносно.
- Я люблю тебя... - прошептал он ей несколько раз куда-то в шею или в волосы, словно боялся, что она его услышит.
- Да, я знаю, - ласково отвечала она, нежно теребя его короткую мягкую шевелюру. - Я тоже тебя люблю, Илюша...
Вот как они совершенно забыли про переезд в Москву - или просто после взаимного признания им уже было ничего не страшно? Однако, вернувшись домой до неприличия счастливой, Рада застала своих родных почти на тех же местах, и мама с порога спросила ее:
- Ну что, признался наконец?
- Кто? - удивилась Рада. - В чем?
- Ну, Илья признался тебе в любви? - и Слава, и папа, кажется, придвинулись поближе, чтобы услышать ее ответ:
- Д-да... - она густо покраснела. - Но я не понимаю...
- Фуф! - разом облегченно выдохнули все члены ее семьи.
- А этот парень - крепкий орешек! - с усмешкой заметил папа.
- Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? - вспылила Рада.
- Давайте я, - предложила мама. - Я много лет терпеливо наблюдаю, как этот мальчик сохнет по тебе, а ты, козявка, этого не замечаешь. Но вот он явно обнаружил свои чувства, приехав за тобой в Москву - и опять ничего. А потом наконец потихоньку стало что-то проклевываться, но оказалось, что он такой же слепой балбес, как и ты. Не замечает, как ты вешаешься ему на шею, и продолжает страдать молча. Ну ладно, думаю, может, ему нравится страдать... тут Слава мне сообщает причину замешательства нашего героя: он думает, что будет достоин тебя, шмокодявка, только если положит к твоим ногам целый мир и никак не раньше. Тогда нам остается только одно: мы подключаем папу, разыгрываем спектакль с переездом - и вуаля! Мы загнали рыцаря в угол, и ему ничего не оставалось, как признаться прекрасной даме во всех своих грехах.
Рада, может быть, и не отказала бы себе в удовольствии дать волю праведному гневу на родственников, что так самоуправно вмешались в ее личную жизнь, но она была так счастлива признаниями Ильи и тем, что не нужно никуда переезжать, что с легким сердцем простила всех и вся и с радостью подключилась к обсуждению того, на что стоит потратить полученное наследство. Первым делом, конечно, папе надо докупить недостающий инструмент и организовать уже, наконец, свою строительную бригаду. Потом он хотел сделать пристройку к дому и отремонтировать санузел, и так далее и тому подобное...
Рада так увлеклась этими радостными мечтами и планами, что совсем забыла сообщить своему возлюбленному, что никуда не уезжает. Она вспомнила об этом, только когда уже поздно вечером легла в постель, и тут же в ее окошко кто-то постучал. Она включила свою настольную лампу и расплылась в улыбке, узнав в темном силуэте Илью, и распахнув створку, отошла в сторону, а он ловко забрался внутрь. Рада поторопилась закрыть окно, а потом кинулась стаскивать с него тулуп, и только когда он остался в одной майке, они оба осознали, что она сама стоит перед ним лишь в ночной сорочке - тонкой и короткой. Илья, как обычно, смутился и отвел взгляд, а Рада хихикнула, обвила его шею руками и стала целовать. Он прижал ее к себе своими сильными руками и гладил по спине и запускал пальцы в ее волосы. Потом он присел на ее кровать и усадил ее к себе на колени и долго-долго они ласкали и гладили друг друга, словно пытаясь отдать долги за все эти месяцы томления друг по другу.
- Не представляю, как я жил без этого, - закрыв глаза, вздохнул Илья.
- И я тоже не знаю, - прошептала Рада и снова прильнула к нему. - Не отпускай меня больше никуда.
- Никогда... - Илья погладил ее своей большой шершавой рукой по щеке. - Я все придумал, Рада! Я поеду с вами, устроюсь там на работу и буду учиться на заочном...
Она нежно улыбнулась ему:
- Не надо никуда ехать!
- Как это? А переезд в Москву?
- Это была шутка. Розыгрыш. Родители меня разыграли, они очень счастливы жить здесь и никуда не собираются.
- Но зачем..? - нахмурился Илья.
- Ну... - Рада опустила глаза. - По правде говоря, они хотели сподвигнуть тебя на признание.
- Что?! - ошеломленно переспросил Илья. - Они хотели, чтобы я признался тебе в своих чувствах? Зачем им это?
- Они видели, как мы оба страдаем от твоей нерешительности... и братец мой тоже руку приложил...
- Прости, что я так долго тянул, - смутился Илья и получил в ответ поцелуй.
- Я знаю, почему, - улыбнулась Рада.
- Он и это всем растрендел? - разозлился Илья. - Вот так друг!
Рада рассмеялась:
- Думаю, он действовал из лучших побуждений!
- Что ж, благими намерениями...
- Похоже, теперь мне придется столкнуться с твоей темной стороной?
- Рада, он залез мне в душу под видом друга, а потом рассказал все, что там нашел, вашим родителям, а мне нельзя даже по уху ему врезать?
- Боюсь, что он после этого не выживет! У тебя очень тяжелая рука...
- И я хочу, чтобы всю мою жизнь она служила только тебе: защищала и оберегала...
За такие слова пришлось еще раз его поцеловать, а потом Рада попросила Илью снять штаны, чтобы они смогли сесть поудобнее, оперевшись на подушку в изголовье кровати и спрятав ноги под одеяло. Он очень смутился от такой ее просьбы, но подчинился - у него были смешные и древние, как и вся одежда, семейные трусы и крупные мускулистые волосатые ноги. Рада с наслаждением прилегла на его плечо и стала выспрашивать у него всякие приятные милые пустяки:
- Давно ты
