Бетти Нилс - В огне страсти
Макс завел мотор и на время оставил его работать вхолостую, а сам лениво откинулся в кресле, — казалось, у него была уйма времени.
— Он живет в Лондоне?
— Да, но семья его — в… Харрогите. — Это был первый город, который пришел ей в голову.
Брови Ионхера ван Остервельда поднялись, а уголки рта судорожно дернулись; правда, он тотчас же совладал с собой.
— Это совсем недалеко. Если, конечно, у него есть приличная машина… — Он не договорил.
Софи немедленно начала размышлять над тем, какую машину мог бы иметь ее банковский менеджер, но тут на помощь пришел Макс и освободил ее от этой задачи.
— У меня есть парочка билетов на эстрадный концерт. Мой… э… друг подхватил простуду и, к сожалению, не сможет составить мне компанию. Будет жалко, если они пропадут. Не хотите пойти со мной?
Сердце Софи заколотилось от волнения; на мгновение лицо ее озарилось светом удовольствия и восторга, но затем присущий ей здравый смысл как губкой смыл с лица все эти сентиментальные чувства; голос ее прозвучал трезво:
— Спасибо за приглашение, но я не думаю…
Ее прервали:
— А что, ему бы это не понравилось, да? — Макс искоса посмотрел на нее — в глазах светилась насмешка, которая заставила Софи покраснеть. — Уверяю вас, ему вовсе не следует беспокоиться… Я чуть ли не в отцы вам гожусь, а если и обращаю на вас внимание, то вовсе не для того, чтобы с вами заигрывать. — Он увидел, как щеки Софи вновь стали пунцовыми. — Дайте мне его телефон — я позвоню ему, если это сможет вас успокоить.
Как раз это-то меньше всего могло служить для нее сейчас успокоением.
— Прямо в Харрогит? — тихо спросила она.
Остервельд был удивлен:
— А почему бы и нет? Телефоны для этого и существуют. — Он достал тоненькую записную книжку и ручку, готовясь записать телефон.
Софи усмехнулась:
— В этом нет необходимости. Я буду очень рада пойти с вами, куда вы хотите. — Она понятия не имела, сколь забавно выглядела со стороны, когда он убрал свой блокнот.
— Отлично. Я заеду за вами примерно в половине седьмого. Сначала повезу вас обедать, идет?
Больше они не разговаривали. И только когда подъехали к ее дому, он, протянувшись через нее, чтобы открыть дверцу, спросил:
— Вы ничего не имеете против Клариджеза? После представления мы могли бы немного потанцевать.
Софи подумала, что не будет большого греха, если она примет его приглашение, в конце концов, приговор, который она до этого себе вынесла, еще не был окончательным, а вечер, похоже, удастся на славу. И она не задумываясь послала куда подальше унылую старую пословицу, звенящую почему-то у нее в ушах: «Будь уверен: грехи твои рано или поздно разоблачат тебя». Софи улыбнулась Максу — она казалась сейчас прехорошенькой.
— Это звучит заманчиво, — сказала Софи и выпрыгнула из машины. — А как же вы все устроите, ведь у вас дежурство?
— Нет, я сегодня выходной. Том Каррадерз подежурит вместо меня до завтрашнего утра.
Он небрежно помахал ей рукой, и «бентли» растворился в вечерней тиши.
Когда час спустя Софи сошла по лестнице, Макс уже ждал ее в прихожей. Пенни и Бенджамин были с ним; едва различимый на слух шорох ткани заставил их замолчать и взглянуть на нее. На ней было прелестное янтарного цвета платье из тайского шелка с глубоким вырезом и почти без рукавов — узкое, облегающее тело и такое длинное, что доходило до изящных лодыжек. Необычайно высокая талия на платье доводила и без того безупречную фигуру до полного совершенства. В приглушенном свете прихожей было заметно, что она уделила немало времени макияжу и прическе. Софи стояла с переброшенной через руку беличьей шубкой, доставшейся ей от матери, и надеялась, что Клариджез и Макс, Макс в особенности, по достоинству оценят и одобрят ее вечерний туалет. Макс оставил детей и пошел ей навстречу. Он был в смокинге и выглядел… она подыскала нужное слово… великолепно. Софи застенчиво улыбнулась и, задыхаясь, проговорила:
— Я должна попрощаться с бабушкой.
Он взял у нее шубку и перекинул через руку.
— Очаровательно выглядите, Софи, — сказал он с легким поклоном. — Могу и я тоже попрощаться с ней?
До дверей их провожала вся семья, в том числе и придира Синклер, и Клякса, и Титус, которому пришлось отказаться от соблазна льстиво потереться о начищенные до блеска ботинки Макса. Они много смеялись и говорили до того, как сели в машину. В машине Софи стушевалась и оставалась тихой и задумчивой, пока Макс вез ее развлекаться.
— Вы жалеете, что решили поехать? — поинтересовался он.
— Нет, что вы, просто я не часто выезжаю вот так… Я… я, наверное, очень скучный попутчик.
Она почти забыла о Джоне Остине, и спутник ее, по каким-то своим причинам, тоже не заговаривал с ней о нем.
— Я не нахожу вас скучной; когда я оперирую, моя работа оживляется в значительной степени благодаря вам.
Софи насупилась — она всегда пыталась быть образцовой операционной сестрой.
— Вы находите меня смешной? — прохладно спросила она.
— Нет, но за вами интересно понаблюдать. Во время операции я вижу только ваши глаза, и создается впечатление, что вся работа в операционной подчиняется движению ваших глаз и бровей. Только в очень редкие моменты, когда происходит что-то экстраординарное, можно видеть, как вы поднимаете руку или щелкаете пальцами над головой.
— Как вы можете все это замечать, когда оперируете? — поинтересовалась Софи.
Он пожал плечами:
— У вас тоже имеется в голове маленький уголок, открытый для отвлеченных от работы мыслей, и вы не можете отрицать этого.
Софи слегка покраснела, вспомнив, какие мысли о нем посещали ее порой в операционной. К счастью, ей не пришлось отвечать — они уже подъехали к Клариджезу.
Обед удался на славу. Эстрадная программа тоже оказалась на редкость интересной. Когда Макс пригласил ее отправиться потанцевать, Софи с удовольствием согласилась.
Он привез ее в ночной клуб у реки, где они заказали столик. Софи пила шампанское при свечах и любовалась луной, выплывающей из-за облаков и проливающей серебристый свет на речную воду. Потом они танцевали. Софи казалось, что из них выйдет никудышная танцевальная пара — Макс был намного выше ее. Но во время танца поняла, что это совсем не важно. Они много танцевали в этот вечер, много разговаривали, легко переходя от темы к теме: им было хорошо и весело друг с другом. Ей открылись новые черты в его характере, — черты, которые он прежде редко демонстрировал. Но в душу закрадывалось сомнение: возможно, уже в понедельник он вновь станет обходить ее вниманием.
