Этим летом будет жарко (СИ) - Аверина Екатерина "Кара"

— Это все из-за него, да? — он злится. — Из-за богатенького мажорчика ты решила похерить семь лет брака?

— Да, Вася. Да! И ночевала я сегодня у него! А знаешь, как он меня целует? Так, что дыхание перехватывает. А какой у него горячий член, Вася…

— Сука! — выплевывает мне в лицо.

— Да, Вась, я сука. Это я разрушила наш брак. Только уходи. Убирайся отсюда! Видеть тебя не могу! — кричу ему в лицо.

Мне плевать. Пусть я буду виновата в этом разрыве. До него все равно не доходит. Может позже, когда улягутся эмоции, мы сможем внятно поговорить. Сейчас мне жизненно необходимо, чтобы он ушел.

— Не думал, что ты окажешься такой продажной блядью.

— Пошел. Вон.

Муж подхватывает свой пакет и ударив им об косяк идет к двери.

— Мы не закончили, Женя. Когда он тобой наиграется, ты приползешь ко мне и будешь умолять, чтобы я вернулся. Хуево быть матерью — одиночкой в маленьком городе. И за дочь я буду бороться. Поняла?!

— Ты еще квартиру делить начни, — устало сползаю по косяку и закрываю глаза. На затылке ноет шишка, виски сдавливает и пить очень хочется. Плохо мне. Что ж он никак не уходит?

Но вот дверь, наконец, закрывается и я остаюсь одна. В гостиной тихо бормочет телевизор, до меня доносится звук входящего звонка на мобильник. Нет сил встать. Ложусь на пол в дверном проеме, сворачиваюсь в комочек и закусив кулак зубами, вою раненой волчицей. Вроде же правильно все сделала. Все равно плохо. И я ненавижу себя за то, что сейчас хочу сильных и теплых рук Ивана, его упрямого серого взгляда и такой мальчишеской уверенности, что в отношениях все просто и мне еще может быть хорошо.

Глава 14

Евгения

Моя первая суббота в новом статусе начинается с сообщения:

«Я опять не спал без тебя.»

Удаляю сообщение и выключаю телефон. Всех к черту! Наревелась за последние сутки так, что еще на пару лет точно хватит.

Включаю музыку погромче, принимаю в душ, быстро завтракаю и собираюсь к маме. По дочке соскучилась до зуда в пальцах. Доберусь и затискаю свою непоседу до икоты от хохотушек.

В нашей маленькой квартире так хорошо. Без Васьки как-то даже уютнее стало. Вот странная я все же и настроение у меня преувеличенно хорошее, потому что в груди все скребется и ноет, но я ищу плюсы сложившейся ситуации в мелочах и наношу легкий макияж, скрывая следы истерики.

Жизнь прекрасна! Лето за окном. С разводом решаю не оттягивать. На вторую работу мне больше не надо, так что в понедельник вместо обеда съезжу и подам на расторжение брака, чтобы не было даже малейшего шанса к отступлению. Я не хочу больше так жить. Не хочу! Устала! Надо хоть немного вспомнить если не о любви к себе, так хотя бы об уважении.

На этой нотке выбираю давно забытое легкое платье, простое белое с круглым вырезом, присобранным тонкой резинкой, с игривым бантиком на груди и мелкими красными цветочками на ткани. Расправляю и немного дергаю подол вниз. Привыкла к юбкам до колена, а тут как девчонка, ей Богу. Оно едва достигает середины бедра. Кручусь перед зеркалом. Юбка встает колокольчиком.

— А ножки у тебя еще ничего, Евгения Федоровна, — подмигиваю своему отражению. — Оставляем все так.

Сильно отросшие еще с весны волосы, заплетаю в простую косу. Влетаю в балетки, беру маленькую белую сумочку и выхожу в подъезд. А платье это я не надевала после того, как однажды Васька ляпнул, что я вырядилась как малолетка, а незамужняя женщина с ребенком. Я больше и не носила. Но теперь ведь я свободна! Пока неофициально. Все равно пусть валит в жопу!

Выхожу из подъезда и мое и так притянутое за уши настроение шмякается об асфальт. Васька сидит на скамейке, потягивает кофе из бумажного стаканчика. Во второй руке у него брелок с ключами от папиной машины. Сама она припаркована здесь же неподалеку. Из приоткрытого окна тихо бормочет радио.

Сделав глубокий вдох, хочу просто пройти мимо, но он бросает стаканчик на скамейку и догоняет меня в несколько шагов. Хватает за плечи.

— Руки убрал от продажной бляди! — одним движением скидываю с себя его ладони и разворачиваюсь. — У тебя денег столько нет, чтобы ко мне прикасаться! — зло выплевываю ему в лицо.

— Жень, я дурак. Наговорил вчера лишнего на эмоциях. Мы оба погорячились. Давай вернемся домой и спокойно все обсудим.

— Мы вчера уже все обсудили, Вась. Нас теперь связывает только общий ребенок. Машину пока можешь забрать. Водить ее все равно некому.

— Зай, ну прекрати. Я был не прав. А с этим мажором… Я остыл, подумал и понял, что ничего у вас не было. Ты это просто так сказала, чтобы меня позлить, — заявляет он.

— С чего это такие интересные умозаключения? — складываю руки под грудью. Мне реально становится интересно, что сейчас выдаст этот гениальный мозг.

— Да ты же права тогда была, Зай. Я твои слова вспомнил и все сложилось. Зачем девятнадцатилетнему пацану двадцатисемилетняя замужняя тетка, да еще и с ребенком, — совершенно искренне улыбается. — Я вот помню себя в девятнадцать, мы таких уже старушками считали, — нелепо ржет он.

— Вась, ты точно дурак, — раздраженно закатываю глаза. — Мне на тебя даже обижаться стыдно.

— Жень, Жень, — морщится он, сообразив, что сморозил очередную глупость. — Зай, да я не в том смысле. Ты у меня очень красивая и сексуальная, — понижает голос.

— Но старая, — давлюсь смехом.

— Да нет же! Бля, ну не умею я красиво говорить. Хватит дурью мается, поругались и шабаш. Я люблю тебя, — смотрит так искренне, только у меня внутри не екает.

— А я тебя нет. Давно уже не люблю, Вась. С тех пор как перестала чувствовать рядом с собой мужчину. Отпусти меня. С дочкой можешь видеться сколько угодно, но по согласованию со мной. Пойду.

— Садись, я отвезу. Заодно дочку увижу. Можно? — с сарказмом. — Согласовываю.

— Сегодня нельзя. У нас там исключительно женский коллектив. Завтра приходи, заодно оставшиеся вещи заберешь. А Миланке я все сама объясню, она умная, поймет.

И пока он снова не открыл рот, сбегаю. Не могу и не хочу его слушать.

Настроение натянуть обратно не получается, и к маме я приезжаю совсем расклеенная. На меня налетает старшая сестренка. Обнимаемся с ней, с племяшкой. Кристинка вытянулась, стала настоящей красавицей с бешеными чертиками во взгляде. Представляю, как мальчишки за ней строем ходят и по указке штабелями падают.

— Мамочка приехала! — несется еще один ураган.

— Привееет, — ловлю ее на руки и кружу в воздухе. Дочка изображает самолетик, раскинув ручки в стороны. — А папы нет? — отрицательно кручу головой. — Опять в своем компьютере, — вздыхает она и уносится за калитку к соседским детям.

— Крис, присмотри за малой, — бросает дочери Лара и тянет меня в родительский дом, бывший когда-то дачей. — Рассказывай, — сестра садится на табуретку и подпирает кулаком подбородок. — Только давай без вот этого твоего «да у меня все нормально». Вижу, что ревела. Колись, чего учудил этот ушлепок?

Мама заходит к нам, ставит чайник и тоже садится за стол. Чувствую себя на допросе. Две пары внимательных, искренне обеспокоенных глаз внимательно смотрят на меня. Понимаю, что отвертеться не выйдет, да и лучше я, чем Васю переклинит и он приедет рассказывать теще про мой несуществующий роман на стороне. У мамы тогда точно будет инфаркт. И я выдаю информацию дозировано, начав издалека. Про Ваню ни слова, только про наши сложности с Васькой. Про то, что жить я с ним больше не могу и любовь моя к нему сдохла и ужасно воняет, я просто принюхалась и перестала замечать.

— Ну и правильно! — как и ожидалось, Лара на моей стороне. Всегда. С самого детства. Даже если я не права. — Гони в шею этого нахлебника. Сколько можно его на себе тащить. Ты же не лошадь!

— Так нельзя, дочка, — а вот и другая сторона. Мама. — Вася, конечно, не подарок. Ты знаешь, я сама его ругаю за то, что ленивым таким стал. Но зачем сразу развод? У вас ребенок. Вы столько лет вместе. Ну разведешься ты с ним, а дальше, что, Женечка? Детка, ты пойми, он мужик и свою жизнь быстро устроит. А ты? Ну кому ты будешь нужна, дочь? Разведенка с ребенком, — всплескивает руками мама. — Да еще и на такой высокой должности. Кто у нас тут тебя переплюнет? Те, что при деньгах, они и при бабах давно. А мужик разве захочет меньше женщины зарабатывать?