Сьюзен Стивенс - Бриллиант твоей души
– Я получаю удовольствие от того, как ты на меня смотришь, – промурлыкал Роман.
Его искренность вызывала тревогу.
– Что же касается поддразниваний… Да, мне нравится дразнить тебя, Ева. К тому же ты не можешь отрицать, что между нами существует притяжение…
– Я ничего не собираюсь признавать, – поспешно сказала она.
Роман растянул губы в сексуальной улыбке:
– Ты очень привлекательна, когда сердишься.
И ты пожалеешь, если не уступишь соблазну. – Музыка стихла. – Ты не должна пропустить следующий танец, – предупредил он и снова улыбнулся.
Ева заподозрила неладное:
– Что в нем особенного?
– Ты сама мне расскажешь.
– Позволь мне сначала перевести дух.
– Пожалуйста.
Оглянувшись, Ева заметила, как люди по-прежнему смотрят на них. Чего они ждут? Что притягивает их, словно магнитом, к танцевальной площадке?
Одно было несомненно: Роман выиграл этот раунд, и она ничего не может с этим поделать.
Роману нравилось, как Ева краснеет. Танцевать с ней было приятно. Он не мог вспомнить, когда получал столько удовольствия. И танцевала она прекрасно. Ева была наделена природной пластикой и чувством ритма. Дразнить ее ему тоже нравилось. Это было очень легко, так как воспламенялась она мгновенно. Все ее чувства были на поверхности. Когда Ева забывала о сдержанности, чувствовалось, что она может быть дикой, необузданной и невероятно сексуальной. Какому мужчине не понравится такое сочетание качеств в женщине? И что-то подсказывало ему, что Ева была неопытна в любовных делах – достаточно вспомнить историю ее взаимоотношений с мужчинами, вернее, отсутствие таковой.
Ева хмурилась, ожидая, когда начнется следующий танец. Роман всегда считал танец прекрасной прелюдией к сексу.
– В общем, ты сама мне расскажешь, – повторил он.
– Что расскажу? – недоуменно спросила она. Танец начался. Ева смутно чувствовала какой-то подвох. – Не люблю танцевать, – призналась она. – Избегаю этого, как могу.
– Так же, как ты избегаешь мужчин?
На секунду Ева утратила дар речи.
– Как ты узнал?! – воскликнула она.
– Надеюсь, ты не собираешься это отрицать, – не отвечая на вопрос, сказал Роман.
– Просто мне это не интересно, хотя я не думаю, что ты поймешь меня.
– Успокойся, Ева, я не ищу столкновения, – успокоил ее Роман. – Мы живем в свободном мире. Ты делаешь то, что хочешь.
– Рада слышать, что ты придерживаешься таких взглядов.
– Сарказм тебе не к лицу. И не надо мне лгать насчет того, что мужчины тебе не интересны. – Он понизил голос. – Ты говоришь одно, а твое тело – совсем другое.
– Я танцую, – резко сказала Ева, глаза ее метнули стрелы. – Танец заставляет мое тело двигаться, если ты не заметил.
Роман рассмеялся.
– Только не с таким энтузиазмом, который заметен невооруженным глазом. Впрочем, извини меня, если я неправильно интерпретировал сигналы, посылаемые твоим телом. – Он помолчал. – Тебе кто-то причинил боль?
– Я пришла на вечеринку не для того, чтобы обсуждать с тобой свою личную жизнь. Я здесь по одной-единственной причине, и эта причина – Скаванга.
– Хорошо, ты меня убедила, – кивнул Роман, однако было очевидно, что он ей не поверил.
И они закружились в танце.
Еву отвлек свист. Повернувшись, она увидела, что невеста и жених также вышли на танцевальную площадку, чтобы исполнить традиционный танец молодоженов. Гости выражали свое одобрение. Ева на секунду забыла о высокомерии Романа и улыбнулась. Ради этого и устраиваются свадьбы. Когда жених взял невесту на руки и понес ее прочь, Ева подумала, что еще и ради этого. Ради секса. Он был на уме у всех, не только у молодых.
– А что сейчас? – с некоторой нервозностью спросила она, когда люди вокруг них начали перегруппировываться. – Мы тоже должны что-то делать? Послушай, может, уже достаточно танцев?
– Неужели Ева Скаванга теряет свойственное ей присутствие духа? – поддразнил ее Роман.
– Разве это не очевидно? – Ее тревога возрастала с каждой секундой.
– Не волнуйся, Ева. Тебе не надо ничего делать. Предоставь все мне.
– О, это утешает, – саркастически заметила она.
Музыканты прекратили играть, и тут Роман наклонился и поцеловал ее.
Это был не поцелуй вежливости. Вежливостью в нем и не пахло. Это был искусный поцелуй. Поцелуй страсти.
Голова Евы закружилась от шока, а окружающие начали криками выражать свой восторг. Перед глазами молодой женщины вспыхнул свет, а затем Роман отпустил ее. Она дрожала, стоя перед ним. Ева прикрыла рот рукой, словно ей хотелось скрыть свое возбуждение. Ее так еще никогда не целовали. Роман целовал Еву с той же уверенностью, с какой делал все остальное. И ей это понравилось, очень понравилось. В сравнении с этим поцелуем ее фантазии были не чем иным, как пустыми раковинами. Губы Романа были жесткими и нежными одновременно, и от него так приятно пахло…
Следующая пара вышла в центр, и, повинуясь общему порыву, Ева стала смотреть на них. Мужчина наклонился и расцеловал свою партнершу в обе щеки.
– Вот, значит, как? – Ева бросила обвиняющий взгляд на Романа.
Он вздернул бровь, но ничего не сказал.
Граф Роман Квисвада оказался безбожным манипулятором. Танец был всего лишь невинным развлечением, а не прелюдией к оргии.
– Какая-то проблема? – лениво протянул он.
– Да. Ты! – Она сердито уставилась на него. – Как ты посмел?
– Как я посмел? – повторил за ней Роман с легкой усмешкой.
– Не строй из себя невинного агнца, – бросила Ева. – Я знаю, что ты сделал.
– Надеюсь. Но нам пора идти.
– Тебе пора идти, – подчеркнула молодая женщина.
Роман отвесил насмешливый поклон:
– Могу я поблагодарить тебя за танец?
– Если ты хочешь спровоцировать сцену…
– Не особенно. – Он подхватил ее, когда, попытавшись броситься прочь от него, она споткнулась. – Готова идти, Ева?
Ева презрительно фыркнула и направилась в тень бара, чтобы зализать свои раны. Голова у нее продолжала кружиться от поцелуя. Женщину бросало то в жар, то в холод. И одного поцелуя Еве было мало, ей хотелось большего!
Роман играл на ее теле, как скрипач на скрипке.
Она не сомневалась, что этот поцелуй задумывался им как демонстрация силы, как наказание за ее поведение на свадьбе сестры, за провокации в Скаванге, направленные против него. Еще один раунд остался за Романом, но битва далека от завершения.
– Еще один танец? – послышался за ее спиной хриплый голос Романа. – Или ты устала? Я тебя не утомил?
– Ты истощил мое терпение, – сказала Ева, поворачиваясь к нему.
– И даже если бы я был последним мужчиной на земле… – Он прислонился к стойке бара и улыбнулся ей. – Ты хочешь лечь со мной в постель, Ева, не так ли?
