Лина Баркли - Я никогда не полюблю
– Сведения, разумеется, получены от всевидящей, всеведущей и никогда не ошибающейся Софи Ньюмен, – не преминул заметить Дэйв.
Глэдис готова была сгореть со стыда и от ярости. Поступок матери казался ей немыслимым оскорблением: так вмешаться в ее жизнь! Заставить Майка уехать с конференции, прилететь сюда, чтобы «спасти» ее, Глэдис… нет, это переходило все рамки дозволенного, как бы мать ни беспокоилась за их с Майком судьбу и будущее! Это означало явное объявление войны Дэйву Флэвину…
– Я принесла шампанское, – прозвенел от дверей женский голосок, внезапно отвлекший всех троих от слишком оживленной дискуссии.
– А, Стефи! – радостно воскликнул Дэйв. – У тебя великолепное чувство момента! Входи, дорогая, входи скорее!
Глэдис вовсе не испытывала к Стефи благодарности за столь неожиданное вторжение. Кроме того, само по себе оно вызывало массу вопросов – значительно больше, чем требовалось.
Великолепная брюнетка на этот раз была в блестящем фиолетовом облегающем платье, не оставлявшем скрытой ни одной округлости ее роскошной фигуры. Внезапно ворвавшись на сцену, она мгновенно оказалась в центре внимания.
Гнев и чувство оскорбленного достоинства в душе Глэдис мигом сменились жгучим подозрением: она все еще не знала, хотя и могла предположить, какое место в жизни Дэйва занимает Стефи, возникшая на пороге с бутылкой шампанского в столь поздний час.
– Кто это? – ошеломленно спросил Майк. Хороший вопрос, подумала Глэдис, обратив горящий взгляд на Дэйва в ожидании объяснений. Как он себе все это представлял, приглашая сюда другую женщину после того, как весь вечер занимался любовью с Глэдис? Или он хотел таким образом уравнять шансы – продемонстрировать бывшей супруге, что, если у нее есть Майк, то у него – Стефи?
Глэдис вдруг припомнилась та гордость, с которой Дэйв отверг ее прощение за историю с Джулией. Что, в конце концов, все это означает?
– Полагаю, Стефи можно назвать моим очень хорошим другом, – ответил Дэйв с выражением святой невинности на лице.
– Одевайся немедленно, Глэдис! – скомандовал Майк. – Нам предстоит многое обсудить, но без посторонних ушей.
Но не раньше, чем я дам этой женщине понять, что мы снова сошлись с Дэйвом, мгновенно решила Глэдис.
– Моя одежда в спальне, – проговорила она, выразительно взглянув на Стефи; трудно было не понять смысла ее слов.
Впрочем, брюнетку это почему-то вовсе не огорчило. Она только посмотрела на Глэдис с еще большим интересом, чем прежде.
– Разумеется, в спальне. Где ж ей еще быть? – проговорила она, словно не видя в происходившем ничего удивительного.
Глэдис была ошарашена. Майк, в отличие от брюнетки, отреагировал на ее заявление с вполне предсказуемой яростью.
– И почему же, позволь спросить, твои вещи находятся у него в спальне? – прорычал он.
Как ни странно, его бешенство вовсе не задело Глэдис. Она думала совершенно о другом. Внезапно она поняла, что Майк никогда не был ей по-настоящему нужен, никогда не мог дать ей того, чего она хотела. Почему только она не сообразила этого сразу? Ей нужен только Дэйв – однако он словно демонстрировал свое безразличие к Глэдис. Что это – гордость? Неприятие? Нет, ей, должно быть, никогда не узнать отгадки, покуда она не вычеркнет Майка из своей жизни.
– Прошу простить меня, – со всем возможным в ее ситуации достоинством произнесла Глэдис, – я переоденусь. А потом уйду.
Никто не попытался остановить ее. Но, выходя из комнаты, она еще успела услышать радостный голос Стефи:
– У меня хорошие новости. Мы нашли Плонски.
Глэдис едва не споткнулась. В голове у нее царила совершеннейшая сумятица. Как, о господи, они могли найти Плонски, когда никакого Плонски и на свете-то не было?.. Она пошла вперед, но на полпути к спальне была остановлена очередной репликой Стефи:
– Он не производит спички, как ты думал, Дэйв. Он содержит бюро знакомств.
Глэдис потрясла головой. Но ведь он же всего-навсего плод ее фантазии, разве нет? Однако если Плонски существует на самом деле…
Глэдис внутренне застонала, выстроив связь событий: Ширли Картер сообщила ей о службе знакомств, куда собиралась пойти. Она вовсе не придумывала мистера Плонски. Это имя само всплыло из подсознания.
– Он отрицает, что когда-либо пытался обратиться к нам, – скептически продолжила Стефи. – Говорит, что никогда не пользовался услугами службы изучения потребительского спроса.
– Наконец-то! Вот это то, что я называю достойным противником, – с удовольствием произнес Дэйв. – Нет, он так просто от нас не отделается. Я заставлю его подписать контракт, чего бы мне это ни стоило. Мне очень нравится мысль собирать людей вместе, помогая им найти друг друга.
К тому времени как Глэдис достигла двери спальни, у нее кружилась голова и подгибались ноги. Все так перепуталось – Майк, Дэйв, Стефи, Плонски… Одно потрясение за другим, а она даже не знает, что думает Дэйв об их отношениях.
Похоже, нет особого смысла сознаваться в том, что на самом деле произошло с этим Плонски. Если Глэдис попытается объяснить Дэйву, зачем она воспользовалась этим именем и откуда оно взялось, у Майка возникнет еще больше подозрений на ее счет – если такое, конечно, возможно. Ну и пусть Дэйв разбирается во всем сам, тоскливо подумала она. Он хорошо умеет справляться с любыми проблемами.
С этой мыслью Глэдис вошла в спальню. Оглядев смятую постель и разбросанные по комнате вещи, она на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, как забилось сердце при одном воспоминании о вечере с Дэйвом. Может, он всего лишь хотел, чтобы она провела с ним выходные. Может, у него и в мыслях ничего другого не было, а она напридумывала себе бог знает что, пыталась разобраться в причинах непонимания между ним и Софи, простила его за Джулию…
Ни одной из ее попыток примирения он не встретил с распростертыми объятиями – не стал комментировать ее разговор с матерью, гордо отказался от ее прощения и не менее гордо отрицал даже малейшую свою вину в отношении Глэдис и Джулии… Или он вообще не умеет признавать своих ошибок? Или просто не захотел этого сделать.
Глэдис машинально собрала вещи Дэйва и положила их на постель. С внезапно проснувшимся отвращением она содрала с себя купальный халат, который, вне всякого сомнения, до нее надевала Стефи, и начала натягивать одежду, успокаивая себя тем, что, приехав сюда, она, по крайней мере, сумела разобраться в своих чувствах к Майку.
Она страшно сожалела, что Майк потратил на нее девять месяцев, которые мог с большей пользой для себя провести с другой женщиной. Но сделанного не вернешь, все равно она только сейчас многое поняла. То, что он сорвался ради нее с конференции, заставило Глэдис поежиться от стыда и вины. И что в итоге? Выяснить, что он вовсе не нужен ей… Нет, безусловно, Майк заслуживает лучшего обращения.
