Мишель Селмер - Постельная дипломатия
– Ты что, хочешь со мной спать всю ночь?
– Про сон я не говорил.
Он думал, что женщинам нравится, когда мужчины остаются на ночь. Его часто об этом просили. Но Ровена, похоже, не знала, что и думать.
– Чего я не понимаю – так это почему отец настолько против того, чтобы ты за мной ухаживал, – сказала она. – Он всегда хотел, чтобы я вышла замуж за независимого, богатого мужчину с хорошей родословной и политическими контактами. У тебя есть все это плюс королевский титул. Ты зять его мечты.
– Я могу предположить одну причину: он считает, что я бабник.
– Он прав?
Колин фыркнул:
– Конечно нет.
– Уверен?
– Конечно, уверен. – Это слово звучало так неприятно. Он джентльмен. Он обращался с женщинами уважительно. – Честно говоря, я даже не уверен, что конкретно значит это слово. – Поскольку Колин не считал себя таковым, он никогда не испытывал потребности узнать это.
– Раз об этом зашла речь… – Ровена потянулась за телефоном. – Давай посмотрим.
Она с минуту водила пальцами по дисплею, а потом сказала:
– Вот оно. Согласно словарю, бабник – это мужчина, который вступает в многочисленные несерьезные сексуальные отношения с женщинами. – Она покосилась на Колина. – Подходит?
– Быть такого не может, – ответил он.
Ровена помахала телефоном.
– Здесь говорится именно так.
Колин сел и протянул руку:
– Дай посмотреть. – Он сам прочитал определение на дисплее. – Черт меня возьми.
Ровена сочувственно покивала, забирая телефон:
– Правда ранит, да?
– Я бы не сказал, что я сплю со всеми подряд. Я люблю женщин. Я их уважаю.
Ровена пожала плечами:
– Просто много разных женщин.
Колин сердито посмотрел на нее:
– Я никогда не спал с женщиной, не объяснив сначала, что между нами не будет ничего серьезного.
– И ты думаешь, что этого достаточно?
– Я джентльмен. Я балую женщин.
– Другими словами, покупаешь их.
– Ты передергиваешь мои слова. Я не это имел в виду.
– И почему ты думаешь, что ты такой особенный?
– Я не говорил, что особенный.
– Давай-ка проведем эксперимент. Возьмем ту же ситуацию, но заменим мужчину на женщину. Она часто встречается с мужчинами, спит с ними – с разными, – балует их, но хочет, чтобы все оставалось несерьезным. Кто она?
– Идеальная женщина?
Теперь была очередь Ровены смотреть сердито.
– Ее считают шлюхой, Колин. Так почему такое поведение совершенно приемлемо для мужчины?
Ему не хотелось этого признавать, но Ровена была права. Значит, он по определению бабник.
– Наверное, я и есть… шлюх.
– Добро пожаловать в наш клуб. У нас есть клубные блейзеры.
Колин со смехом покачал головой.
– Слушай, у меня есть идея, – сказала Ровена. – Если мы попадемся отцу, можно сказать, что виновата я. Я к тебе приставала, и хотя ты пытался сопротивляться, но я не оставляла тебя в покое, так что в конце концов ты поддался моим чарам.
– У тебя жажда доминирования. – Не то чтобы он возражал. Так было определенно интереснее. Он был уверен, что скоро Ровена достанет наручники или шелковые шарфы.
– Не то чтобы он мог думать обо мне хуже. Я родила ребенка вне брака. В его глазах я шлюха до конца жизни.
– Не думаю, что он так считает. Он просто тебя защищает.
– Защищает он не меня, а себя. Он не хочет, чтобы ты со мной общался, потому что считает меня такой же развратницей, какой я была до рождения Дилана. Думает, что я его опозорю или еще хуже – совращу тебя и утяну на свой уровень.
– Какая глупость. Я могу за себя постоять.
– Попробуй его в этом убедить. – Ровена поднялась и взяла свой купальник.
– Куда ты?
– Уже поздно, – сказала она, одеваясь.
Колин взял ее телефон, чтобы посмотреть на время.
– У нас есть еще двадцать минут.
– Колин, тебе нужно больше двадцати минут.
– Так давай просто поговорим.
– Я устала. – Ровена набросила накидку, наклонилась и поцеловала его. Не медленно и глубоко, а коротко чмокнула. – К тому же у нас все выходные впереди.
Колин тоже поднялся, обмотал простыню вокруг талии и пошел за ней к двери.
– Я сказал что-то, что тебя расстроило?
– Конечно нет, – ответила она, но улыбка не дошла до ее глаз. – Позвони завтра мне на работу, и мы решим, что будем делать.
– Все точно в порядке?
– Все отлично, – настаивала Ровена, но, провожая ее взглядом, Колин ей не верил.
Да что на Колина нашло? Почему он вдруг стал таким… чувствительным? Привязчивым? Между ними был просто секс, но теперь он хотел разговаривать – это еще зачем? В последнее время Ровена все больше времени проводила в попытках убедить себя, что Колин не такой замечательный, каким кажется. В конце концов, ей же будет больно. Он для нее слишком хорош; а если он этого не понимает, если действительно испытывает к ней какие-то чувства, то кто-то должен его просветить.
Когда она вернулась к себе, Бетти смотрела телевизор.
– Хорошо поплавала? – спросила она.
– Да, очень освежает. – «Как же». – Как Дилан?
– Не шелохнулся.
Обычно Бетти уходила, как только Ровена возвращалась домой, но на этот раз даже не встала с дивана. Измученная физически и душевно, Ровена устроилась рядом с ней, вдыхая знакомый аромат духов.
– Знаешь, что меня удивляет? – сказала Бетти.
– Хм?
– Что последние четыре дня ты ухитрялась проплавать по полтора часа и не намочить волосы.
У Ровены чуть не остановилось сердце. «О черт, я же вроде умная, как мне в голову не пришло хотя бы макнуться в воду перед возвращением?»
– Не нервничай. – Бетти похлопала ее по колену. – В последнее время ты так счастлива, что я все равно бы догадалась.
Ровена выпрямилась.
– Я счастлива?
– Я много лет тебя такой не видела.
– Даже после рождения Дилана?
– Тогда счастье было другое. Сейчас ты светишься. Как от новой любви.
– Бетти, если мой отец узнает…
– Милочка, от меня он ничего не услышит, а что касается остальной прислуги, за последние пару лет на твою сторону перешло больше, чем ты себе представляешь. Если я хоть слово от кого-нибудь услышу, я с ними разберусь.
Приятно слышать, что не все считают, что она ни на что не годится.
– Спасибо. А что до свечения… любовь тут ни при чем. Это несерьезно.
– Как скажешь.
– Так и есть.
– Разве так плохо позволить себе быть счастливой?
Если бы все было так просто. Но за счастье всегда приходится платить, и оно не стоило боли и огорчения от потери.
На следующее утро, увидев, как уезжает лимузин сенатора, Колин спустился по тропинке к детскому саду, прихватив коробку книг, которые прислала его сестра. Детские книги, которые он планировал подарить детскому саду. Это был хороший повод повидать Ровену: его не отпускало чувство, что вчера ее что-то встревожило, и он хотел узнать что.
