Кэрол Мортимер Кэрол Мортимер - Пробуждение любви
Глаза Антонии на мгновение сузились, из них исчезло тепло, но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась.
— Мисс Салливан, — небрежно произнесла она.
— Сеньорита Рейг, — сдержанно ответила Брин. — С вашего позволения… — Она кивнула им обоим и стремительно направилась к вилле.
Алехандро был рад этому. Ему нужно было привести в порядок свои мысли и чувства. Но когда он увидел, как бледны щеки Брин, как дрожат ее губы, как блестят синие глаза от непролитых слез, почувствовал сожаление оттого, что сознательно причиняет ей боль.
— Брин! — окликнул он ее.
Брин в нерешительности остановилась, ее наполненные слезами глаза, в которых отражалась мучительная боль, не сразу встретились с его, когда она обернулась.
— Да?…
— Ты извинишь меня, Антония? — Он на миг повернулся к женщине, стоявшей рядом. — Я должен кое-что сказать Брин, пока она не ушла, — произнес Алехандро с теплой, успокаивающей улыбкой.
— Я понимаю, Алехандро. — Антония пристально посмотрела на него и надула губки: — Ты ведь ненадолго? — спросила она с чувственной интонацией, ласково касаясь длинными пальцами с ярко-красными ногтями его щеки.
Брин наблюдала эту интимную беседу Алехандро и Антонии со все усиливающимся чувством унижения.
Когда Алехандро целовал ее, она совсем забыла, что причиной нетерпеливого ожидания его возвращения в этот вечер было желание высказаться по поводу того, что эта женщина сообщила ей сегодня днем.
Теперь же, наблюдая за этими двумя и увидев триумф во взгляде Антонии, который она бросила в ее сторону, Брин подумала, что делать это слишком поздно.
— Что вам нужно, Алехандро? — нетерпеливо бросила она, когда он подошел к ней.
— Вы хотели мне что-то сказать… — напомнил он.
Брин едва не рассмеялась — настолько нелепо было бы сейчас говорить об этом. Антония Рейг, несомненно, уже глубоко вонзила коготки в свою добычу.
— Это уже не имеет значения. — Брин вздохнула.
Глаза Алехандро сузились.
— Совсем недавно это имело для вас такое значение, что вы напали на меня с упреками с места в карьер.
Брин усмехнулась.
— Добавьте — «как обычно». Я всегда только это и делаю, что нападаю на вас, разве вы не заметили?
Конечно, заметил. Именно это отличало Брин от всех женщин, которых он знал. Никто из них, включая его жену Франческу, не смел говорить ему того, что говорила Брин.
— Возвращайтесь к мисс Рейг, — добавила Брин. — Она ждет и будет рада… утешить вас после вашего неудачного дня. — Она с вызовом посмотрела ему в лицо своими синими глазами.
Алехандро все больше сожалел, что после случившегося между ними он сознательно причинял боль Брин, намеренно демонстрируя несуществующую интимность отношений с Антонией, но он был уверен, что так будет лучше. Ему нечего предложить такой женщине, как Брин, — ни любви, ни постоянства.
— Не сомневаюсь, — ответил он с усмешкой. — Спокойной ночи, Брин. — Он развернулся и пошел к ожидавшей его Антонии, которая тихо сказала ему что-то и оба засмеялись.
Скорее всего, над ней!
Похоже, она стала чересчур чувствительной за то время, которое провела в объятиях Алехандро.
Возможно, и так, горько признала Брин, медленно поднимаясь по лестнице. По крайней мере, приезд Антонии прервал процесс ее трансформации в полную идиотку.
Брин пришлось не раз сцепить зубы, когда она слышала хриплый смех той, другой женщины, сидя на кровати в своей спальне и пытаясь читать книгу.
Бесполезная попытка. Особенно если все мысли были заняты тем, чем займутся Алехандро с Антонией, когда перестанут смеяться над ней.
Брин бросила книгу на кровать и встала.
Беспокойно расхаживая по комнате, она намеренно не приближалась к окну, чтобы Алехандро или Антония, не дай бог, не подумали, что она шпионит за ними.
Снова послышался хриплый смех Антонии. Она бросилась на постель и накрыла голову подушкой, чтобы больше не слышать его.
Она должна справиться с этим колдовским влечением к Алехандро.
И она обязательно справится!
— Что вы намерены делать сегодня? — вежливо поинтересовался Алехандро, когда Брин присоединилась к нему за завтраком на следующее утро.
Вежливость хозяина по отношению к гостю.
После того, что случилось накануне вечером, Алехандро был намерен восстановить официальные отношения с Брин.
Хотя Брин выглядела сегодня неприветливой и смотрела на него с неприязнью, Алехандро не мог не отметить, что белая блузка и льняные брюки выгодно подчеркивают стройность ее фигуры. Темно-рыжие волосы были небрежно стянуты на макушке, и это очень шло ей.
— Вам вовсе не нужно притворяться вежливым по отношению ко мне, Алехандро. Мы оба знаем, что меня здесь едва терпят.
Алехандро нахмурился, немедленно придя в раздражение от тона Брин.
— Поскольку вы являетесь тетей Мигеля, я, естественно, считаю своим долгом быть благодарным вам за то, что…
— Я — тетя Майкла лишь вследствие женитьбы моего брата на его матери, — с усмешкой уточнила Брин, ставя на блюдце чашку с кофе. — И все, что я для него сделала или могла бы сделать, — только из любви к нему…
Накануне вечером Алехандро дал ей ясно понять, что он сожалеет о вчерашней ошибке, когда они едва не занялись любовью. Ошибке, о которой Брин сожалела едва ли не больше, чем он. И не следовало ему этим утром обращаться к ней с показной вежливостью.
Алехандро помрачнел.
— Я был просто…
— Мне это неинтересно, Алехандро, — отмахнулась Брин, отодвигая стул, чтобы встать из-за стола.
Но Алехандро не дал ей этого сделать, резко подавшись вперед и схватив за руку.
Брин вздрогнула.
— Что вы делаете? — Ее вывели из себя резкие перепады в настроении Алехандро.
Тот убрал свою руку, поставил локти на стол и сцепил пальцы.
— Вы хотели мне что-то сказать прошлым вечером, — напомнил он.
Брин бросила на Алехандро уничтожающий взгляд.
— Я уверена, что, как только я ушла, Антония рассказала вам, как мы мило с ней поболтали вчера днем.
— С Антонией?
Алехандро осторожно взглянул на Брин, гнев которой, похоже, закипел с новой силой, окрасив щеки румянцем.
— Что ж, теперь я хотел бы услышать это от вас, — произнес он спокойно.
— Это уже чересчур! — Брин вскочила и теперь смотрела на него сверху вниз. — Но я не намерена удовлетворять ваше любопытство. Скажу только, что не уеду отсюда, пока не закончится положенный мне месяц, что бы вы ни говорили и ни делали, равно как и ваша подружка. Понятно?
— Вполне, — машинально ответил Алехандро, погруженный в свои мысли.
