Бонусы и Эпилоги Монти Джей - Монти Джей
За эти годы она привыкла ко мне, изучила меня и потратила часы, чтобы понять, как я действую. Мы изучали и препарировали друг друга. Нет ни одного камня, который остался бы неперевернутым. Я знаю по памяти стук ее сердца и каждый болезненный секрет, который она скрывала от мира.
Она моя, а я принадлежу ей.
Целиком, безраздельно, навечно.
Нет никого, ни единого человека, с которым я хотел бы пройти этот жизненный путь. Это всегда было предназначено только мне и ей. Даже если путь друг к другу был мучительным, нашим историям всегда суждено было закончиться вместе.
– Земля вызывает Хоторна, ты меня слышишь?
– Нет, – говорю я прямо, – это было что-то важное или просто занудство?
– Я спросил, рассказал ли ты Коралине о переезде, – спрашивает он. – Заставить мою сплетничающую девушку замолчать было охренительно трудно.
Я киваю, хотя он этого не видит.
– Расскажу ей завтра утром. Ты уверен, что не против вернуться сюда?
У каждого из нас есть причина ненавидеть Пондероза Спрингс. Он был порочен. Он терзал наши души и забирал любовь только для того, чтобы использовать ее как оружие против нас.
Тем не менее, это никогда не изменило бы того факта, что это место было нашим домом.
– Для меня это никогда не было проблемой, чувак. Мне нужно было убедиться, что с Сэйдж все в порядке, ей все еще снятся кошмары, и если бы переезд куда подальше защитил ее, я сделал бы это. Но совместная жизнь наших семей в будущем перевешивает любую боль из прошлого, – говорит Рук, делая еще одну затяжку. – Ты думаешь, Алистер сдастся и вернется? Он еще не продал свою долю.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, откидываюсь на спинку стула и делаю глубокий вдох.
– Думаю, да.
– Как ты думаешь, ад тоже скоро замерзнет?
– Коралина сказала, что Брайар уже упоминала, что не хочет растить своих детей без семьи. В глубине души Колдуэлл знает, что если он останется в стороне, его родители выиграют, – я размешиваю лед в своем бокале и делаю глоток виски. – Они не могут отнять у нас Пондероза Спрингс. Никто не может. Он всегда был нашим.
– Да, кстати, а ты…
Голос Рука затихает в моих ушах, когда открывается дверь в мой кабинет. Я хмурюсь, рука тянется к пистолету в ящике стола, но замирает, когда мое внимание привлекает прядь белых волос.
– Сайлас? Ты снова погружаешься в себя...
– Пока, Рук.
Я вешаю трубку и бросаю телефон на стол.
Мои глаза встречаются с глазами моей жены, ее щеки раскраснелись от холода, волосы мягкими волнами падают на спину. Материнство еще никогда не было таким прекрасным. Уверенность и радость, которые оно ей принесло, сделали ее настоящей женщиной.
Я прослеживаю линии ее изгибов, втягивая нижнюю губу в рот языком, прежде чем прикусить ее.
Вначале было нелегко. После рождения Норы у Коралины было много травм. Из-за собственного прошлого Коралине пришлось пережить послеродовую депрессию, но она справилась. Мы вместе справились. Как я и предполагал, она все преодолеет.
Моя жена отдала нашей дочери тело и душу во время родов и каждый последующий день. Даже когда погаснет свет и наступит темнота, я никогда не позволю ей забыть, что она была мамой для нашей маленькой девочки, что она замечательная мама.
– Хекс, – произношу я на одном дыхании, выдыхая ее прозвище так, словно это первый глоток свежего воздуха за весь день.
– Нора осталась ночевать с твоей мамой, я не хотела ее будить. Ты же знаешь, она ворчит, если не спит всю ночь, – она прислоняется к двери, чтобы закрыть ее, прикусывает уголок губы, пряча улыбку. – Вот я и решила зайти и сделать сюрприз.
Я вскидываю бровь.
– Сюрприз?
Коралина просто кивает, и на ее губах появляется улыбка, когда она хватает ремень на талии и тянет его, пока он не расстегивается, позволяя ее длинному черному пальто распахнуться спереди.
У меня сводит челюсти, я допиваю виски одним глотком, прежде чем откинуться на спинку стула и запрокинуть голову, чтобы насладиться видом ее полностью обнаженного тела передо мной.
Только пара черных туфель на каблуках украшает ее ноги, когда она снимает пальто, оставляя его грудой ткани на полу.
Я раздвигаю ноги, сжимая рукой увеличивающийся член, чтобы остановить пульсацию, но это бесполезно. Только не рядом с ней. Она дышит в моем направлении, и я немедленно хочу быть внутри нее.
Я понимал, почему она хочет подождать с детьми. Роды были для нее тяжелыми, и я бы никогда не заставил ее проходить через это снова, если она этого не хочет. Мы могли бы завести детей другими способами. Но я не смог бы создать другую ее.
Но черт бы меня побрал, если бы я не хотел раздвинуть ее киску. Пусть она будет босоногой и беременной, постоянно наполненной моей спермой. Я потираю ладонью подбородок, глядя на ее сиськи и на то, как они подпрыгивают, когда она идет ко мне.
– Что мне делать с этим сюрпризом, Хекс? – передразниваю я, наклоняя голову и следя за покачиванием ее бедер, когда ее каблуки цокают по полу.
Коралина добирается до края моего стола, мое любимое блюдо в нескольких дюймах от меня, и внезапно меня охватывает голод. Образ ее, распростертой над этими отчетами, пока я пирую на ее киске, заставляет мой член подрагивать в штанах.
– Ну, нам не нужно беспокоиться о тишине. И я подумала… – она замолкает, ее щеки краснеют.
Боже, как я люблю свою жену.
Какая она независимая и сильная перед миром. Но я понимаю это. Эта мягкая, застенчивая версия. То, как она прогибается под меня, потому что знает, что я сломаюсь ради нее.
– Используй свои слова, Коралина. Скажи мне, что ты хочешь, – мой голос срывается, царапая горло, и по ее телу пробегает дрожь.
– Все, что захочешь ты.
– Да? – я дергаю подбородком в ее сторону, на моих губах появляется ухмылка. – Ты позволишь мне сегодня вечером обращаться с тобой как со шлюхой?
Желание вспыхивает в ее красивых глазах, когда она кивает, танцует и разжигает потребность заставить ее дрожать от удовольствия. Секс
