Он и Она - Татьяна Николаевна Гаврилина
Тяжело не было в плане ни в каком и уж тем более в бытовом плане. Они же привычные «походники».
Он со школьных лет еще в походы активно ходил. Когда ему было 12 лет, Он с отцом поднимался на Эльбрус до высоты 4800 метров, что очень даже прилично. Жили они в таких походных условиях от 12 дней до трех недель примерно, это уж как получалось и насколько глубоко в тайгу забирались.
У него было много фотографий и видео записей тех мест. Он часто рассматривал эти фотографии. Вот на этой фотографии река Харута и надвигающаяся гроза. Солнце еще высоко, ибо был только пятый час пополудни. Но, грозовые тучи надвинулись настолько темные, что просто скрыли солнце. Затем была страшная гроза, проливной потоп и били с грохотом молнии.
На другой фотографии та же река Харута на том же самом месте, только гроза уже прошла и стало сразу спокойно. Это уже часов шесть или семь вечера.
На третьей фотографии снова Он возле пойманных хариусов, из которых они сразу сварили наваристую уху. Этих хариусов добыли буквально за 15 минут.
А на этой — они на берегу небольшой нерестовой речушки Пажема.
А вот фотография с цветами снята по пути на реку Харута, когда они несколько дней ждали запчасти при поломке вездехода. Запчасть привез им на лошади хант.
На одной фотографии он на берегу всё той же реки Харуты, возле своей палатки, фотография была сделана перед его инфарктом, когда ему было примерно 49 или 50 лет.
На другой фотографии он сидит на вездеходе, а чуть сбоку проглядывается чум.
Он достал несколько фотографий из конверта. На первой фотографии — дикая красная смородина на берегу реки Харуты на фоне заката. Он пару веточек сорвал в лесу и воткнул возле воды. Уже довольно темно, ибо август месяц, а в это время года белых ночей уже нет. Получилась довольно удачная фотография.
На второй фотографии всё та же река Харута, неподалеку от первого места. Розовое растение, которое Он сфотографировал, тоже получилось довольно удачно на фоне розовой воды и на фоне розового заката.
На третьей фотографии заросли багульника на всё том же месте. Багульник настолько пахучий, что от него порой просто кружится голова, а поэтому в народе его называли болиголовом.
Ну, и еще закат на реке Лемва, солнце только заходит за верхушки деревьев и начинает подниматься вверх, это одновременно и закат и рассвет.
Он долго смотрел на фотографию с закатом-восходом не реке Лемва.
Любой уголок нашей планеты прекрасен, богат диковинными растениями, цветами, птицами, прозрачной водой рек и озёр, медоносными травами. Чудесный сад — наша Земля! Как красиво можно показать суровую, скудную природу Севера!
Он стал смотреть свой любимый клип. На клипе Он поднимался по склону, а снимал его младший сын. Поднимался очень медленно и тяжело, ибо это было, наверное, на второй или на третий год после перенесенного инфаркта. Был слышен шум — это ветер, довольно сильный, особенно на голых сопках. А внизу были видны палатки лагеря; они в ту поездку жили в одном лагере с геологами друзьями, которые ездили туда каждый год.
И тут незаметно для себя Он начал представлять себя рядом с ней, а поскольку у Рыб очень развита фантазия, то начал представлять, как будет её раздевать, а затем раздетую посадит к себе на голые колени, как возьмёт её груди в свои руки и будет её нежно, нежно целовать в её сладостные губы, а затем станет целовать её соски, затем снова губы, снова соски и снова губы и так будет продолжаться долго, долго, долго… А одновременно Он станет гладить и ласкать её коленки и осторожно прикасаться к самому заветному её месту.
Он обнимал её и нежно целовал…
Что это со мной? Подумал Он и остолбенел от мысли: Неужели я влюбился?
Часть 8
Конец романа
Последние сообщения
28 января 18:30
Она: Ну, и где же твоя фотография в синей шапочке? — игриво написала Она вечером, так как соскучилась и ей хотелось пообщаться с ним, посмеяться.
Он ничего не ответил.
А глубокой ночью Она получила такое сообщение, которое как обухом ударило по голове.
00:40
Он: Ну и зачем тебе еще и эта фотография? Мне может быть себя по пояс раздетым прямо сейчас сфотографировать, чтобы на груди виден был шрам? Странные у тебя желания, очень странные. Тебе походные мои фотографии не нравятся. И чего тебе моя шапочка далась… Честно говоря мне уже просто надоело фотографироваться, никогда не фотографировался в Москве просто так. По-моему это уже просто перебор.
Может быть, мне отдельно сфотографировать свою шапочку, затем сфотографировать свою куртку, а затем еще и джинсы?
Это уже вообще что-то ненормальное и я уже опасаюсь, а всё ли в порядке у тебя с головой?
Утром, еле сдерживая слезы от недопонимания, Она коротко написала: Тебе виднее.
Он: Да, уж мне действительно виднее.
Со стороны ты выглядишь очень странной. Я пытался для себя объяснить, что это ты не всерьез, а как-то шутя, но, получается, что нет. А поэтому если тебя что-то во мне беспокоит и напрягает, то давай в этом случае наше общение на этом месте закончим.
Она: Я всё-таки решила дать тебе совет: когда у тебя отвратительное, «поганое» настроение, как ты говоришь, лучше не общайся.
И пожелание: желаю тебе найти нормальную заземлëнную простую и понятную тебе женщину, счастья тебе, здоровья и благополучия!
Он: Только враги или дураки дают советы. По этой причине советы я никому не даю и сам их не слушаю.
Она не стала отвечать и что-то выяснять, доказывать, унижаться. Зачем? Он в самом начале обозначил свою позицию ухода в никуда, видно, пришел к заключению, что такая женщина ему не по зубам, ему бы что-нибудь попроще, просто заниматься сексом один раз в неделю, а, может быть, один раз в месяц. Видимо, интеллектуальное общение ему надоело, Он очень сильно её ревновал к той обстановке, в которой она привыкла жить, к тем людям, которые её окружали.
Она написала ему последнее сообщение,
