Мэри Макгиннес - Сотки мне мечту

Он посмотрел на Кэт, и та ответила одобрительной улыбкой.

– Да, ее. Никто еще не умирал от любопытства. Ну тогда я пришлю венок на панихиду. Я тебя тоже, тетя Кармела. И не говори таким ужасным языком.

Адам выключил телефон и сердито повернулся на бок.

– Ей надо будить постояльцев в гостинице. Они бы вскакивали с воплями и визгом.

Кэт схватилась за больной бок.

– Не смеши, пожалуйста. Это может иметь роковые последствия.

Пес открыл глаза и глухо зарычал. Адам чмокнул его.

– Подвинься, приятель. Кэт не в состоянии через тебя перепрыгнуть.

Пэдди поднялся, отошел к двери и рухнул около нее.

– Кэт, ты не хочешь принять душ, пока я погуляю с Пэдди и возьму газету? Управишься одна?

Кэт кивнула.

– Будет довольно, если ты поможешь мне подняться с дивана. Дай руку.

Адам довел Кэт до ванной.

– Я положил тебе на кровать тренировочный костюм. Мне что-то не хочется снова иметь дело с молнией. Я скоро вернусь.

Через двадцать минут, когда Адам и Пэдди вернулись, Кэтрин стояла у окна и смотрела на реку. Ее голова была обмотана полотенцем, синий тренировочный костюм висел на ней мешком.

Адам положил на стоявший рядом обеденный стол газету и несколько пакетов.

– Я купил круассаны и таблетки от боли. Без аспирина, – добавил он, прежде чем Кэт успела спросить. – Кофе должен быть уже готов – я поставил его перед уходом. Или можешь сделать чай.

Адам выпрямился и снял куртку.

– Я приму душ и присоединюсь к тебе.

Он посмотрел на Кэт, склонившую голову и расчесывающую пальцами волосы.

– О’кей! Поторопись.

– Мне нужен холодный душ, – пробормотал Адам. – Точнее, ледяной.

Адам припарковал машину перед большим кирпичным домом на узкой улице. Увидев закрытые мешковиной кусты и невысокую ограду вокруг газона, Кэт поняла, что здесь живет опытный садовник.

– Этот дом построил мой дед.

– Очень мило, – небрежно ответила Кэт и схватила Адама за рукав, когда он хотел открыть дверцу. – Ты уверен, что это удобно? Я посторонний человек, а у вас семейный обед. И выгляжу я как ведьма. – Она покрутила концы своих буйно вьющихся волос. – Все сочтут за дурной знак, что ты возил меня в больницу. И… Господи!.. Если они узнают, что я осталась у тебя на ночь, едва познакомившись…

– Если только ты не проболтаешься. – Адам приложил палец к ее губам.

– Это не обед с доном Корлеоне.[5] Это всего лишь моя семья. Они еще не приговорили к смерти никого из моих друзей.

Кэт рассмеялась. Их беседу прервали трое мальчишек, стучавших в стекло:

– Адам! Эй, Адам! Это твоя новая девушка?

– Дядя Пит везде поспел, – вздохнул Адам и открыл дверцу. – Не ломайте машину и помогите даме выйти.

– Я новая знакомая Адама, но я не его девушка, – объяснила Кэт.

Адам обошел машину и встал рядом с ней.

– Познакомься. Это сыновья моей сестры Розанны: Джо, Пол и Сэм. Ребята, это моя знакомая Кэт О’Мэлли.

Мальчишки переминались с ноги на ногу и глазели на Кэт. Младший, Сэм, постучал баскетбольным мячом о землю и спросил:

– Хочешь побросать по кольцу?

– Не сегодня. Я вчера попала в небольшую аварию и пока еще неважно себя чувствую, но с удовольствием посмотрю, как вы играете.

– А ты совсем не страшная, как его последняя девушка, – сказал Пол. – Она не любила детей. Если мы ей что-нибудь говорили, она делала вот так.

Он закатил глаза и театрально вздохнул. Кэт закусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Ну что же. Я не девушка Адама, но очень люблю детей.

Адам даже не пытался скрыть переполнявшего его веселья.

– Ладно, ребята. Я должен проводить Кэт в дом и познакомить со всеми.

– Эй, Адам, – бросил Джо через плечо. – Хорошо, если бы это была твоя девушка. Она просто класс!

Адам повел Кэт по ступенькам на веранду и открыл деревянную дверь с овальным стеклом.

Кэт была оглушена множеством голосов, музыкой и звоном посуды, доносившимся с кухни. Шум постепенно смолк, и осталась только музыка как фон, на котором перед Кэт появилось море лиц.

– Кэт, познакомься с моими родственниками.

Адам повел ее по гостиной, представляя каждому из присутствующих. Она машинально улыбалась и пожимала руки, удивляясь, как можно запомнить столько имен и лиц. Наконец церемония закончилась, и Адам пошел на кухню за бутылками.

Кэт оглядела комнату. На обитом зеленым бархатом диване и таких же креслах – везде сидели родственники Адама, а остальные приносили из столовой тяжелые стулья черного дерева. Сидевшая на диване бабушка Адама, маленькая старушка с седыми волосами, забранными в пучок, поманила ее пальцем.

Кэт села рядом со старой женщиной в черном, заметив, что сумки у нее не было.

– Значит, вас зовут Кэт? То есть кошка?

– Нет-нет, – ответила Кэт. – Это уменьшительное. Мое полное имя Кэтрин.

– Ну да. Как у моего сына Гаэтано. В семье его всегда звали Тано. Отличный парень, как и мой внук Адам.

– Адам мне рассказывал, что вы с мужем построили этот дом, миссис Тормэн.

– Зовите меня Нонна. – Она взяла Кэт за руку. – Меня все зовут Нонна. Да, мы построили этот дом много лет назад. Это очень хорошо – сделать что-нибудь своими руками. Может быть, мой внук унаследовал свой талант к строительству от деда и меня.

Она добродушно засмеялась. Кэт очень хотелось сказать старушке что-нибудь приятное.

– Адам показывал мне склад, который они с отцом хотят превратить в жилой дом. Ваш внук очень гордится этим проектом. Или вы считаете, что это затея сумасшедшая?

– Сумасшедшая? Разумеется. И наши родители считали, что мы сошли с ума, если едем в Америку. Самое время сходить с ума, когда ты полон сил и энергии. Я вспоминаю о том, что мы делали с Джузеппе в молодости! Мы часто рисковали. Конечно, мы были сумасшедшими. – Она сжала руки и вздохнула. – Мне его так не хватает, даже через тридцать лет… Как будто это было вчера.

– Нонна, могу я вас спросить?

– Спрашивайте, Катарина. Если мне не захочется отвечать, я этого не сделаю.

– Вы никогда не жалели, что вышли замуж, если вам так не хватает вашего мужа?

На лице Нонны появилась понимающая улыбка.

– Никогда. – Она взяла Кэт за руку. – Дорогая, я скажу вам по секрету. В жизни за все приходится платить. Если ты кого-то сильно любишь, то платишь высокую цену, когда смерть вас разлучает. Если не любишь сильно, цена не покажется такой большой. Но когда доживешь до моих лет и оглянешься назад, кто знает, может быть, поймешь, что упустить любовь, еще большая ошибка. Потому что будешь чувствовать не только горечь одиночества, но и боль, оттого что нет воспоминаний о любви, которые бы тебя согрели.

– Нонна, ты не против, если я уведу Кэт на некоторое время? – спросил Адам, войдя в комнату с двумя бутылками содовой. – Я хочу познакомить ее с папой. Он был в оранжерее.