Лора Эллиот - Поиграем в любовь?

Когда часы показывали без пяти семь, Линн была до такой степени напряжена, что, казалось, ее нервы готовы лопнуть, как струны.

Ровно в семь послышался звонок в дверь, и с бешено колотящимся сердцем она бросилась открывать. Но по пути заставила себя успокоиться. Сделав глубокий вдох, она провела руками по ткани платья, приглаживая ее, и спокойно открыла дверь.

Энди стоял на пороге с улыбкой на губах. Его карие глаза поблескивали. Линн тут же забыла о соседях.

Он протянул к ней руки и провел длинными, чувствительными пальцами сверху вниз по ее голым рукам. У нее перехватило дыхание. А желтое, довольно консервативное платье внезапно показалось слишком открытым.

— Привет. Ты выглядишь великолепно, — сказал он.

Она попыталась перевести дыхание и успокоиться.

— Я ужасно боюсь, — пролепетала она.

— Не нужно бояться, — спокойно проговорил он, покачав головой. — Здесь только ты и я. И я знаю тебя еще с тех пор, как приезжал в этот городок долговязым нескладным мальчишкой.

Она не помнила его таким.

— И местным девушкам это только нравилось, — сказала она тихо. — Помню, как Линда Барнс вздыхала, глядя на тебя, и писала твое имя на каждом клочке бумаги, попадавшемся ей под руку. А еще она представляла себе, что целует тебя, припечатываясь губами к зеркалу.

Он коротко рассмеялся.

— Я польщен. Надеюсь, я вел себя как джентльмен, когда встречал твою подругу.

— Ты однажды сказал ей «привет», и она три дня ни с кем из нас не разговаривала. Говорила, что хочет запомнить твой голос. Пять лет назад она вышла замуж и переехала в Пенсильванию. Мы иногда пишем друг дружке, и она рассказывает, что, когда ее муж плохо ведет себя, она говорит ему, что Энди Нилс был от нее без ума, когда ей было четырнадцать.

Энди задумчиво обвел глазами ее чистенькое, светящееся личико, и ему захотелось сказать ей, что единственной девушкой, от которой он в то время был без ума, была она, Линн Моррис. К сожалению, тогда она была слишком молода для него, на целых три года младше. Более того, его мать догадалась об этом и решила, что будет лучше, если он в летние каникулы начнет изучать бизнес вместо того, чтобы увиваться за одной из сестер Моррис. Конечно же, его мать была права. Он бы только причинил Линн боль. Теперь все было иначе. Теперь он был зрелым мужчиной, способным нести ответственность за свои поступки. Мужчина, который не может предложить женщине стабильные отношения, не имеет права связываться с девушкой, которая ищет хорошего человека, чтобы связать с ним свою жизнь.

— Итак, ты готова потрясти мужскую часть населения Слоанс Коув? — спросил он, протягивая ей руку.

Она вложила свою руку в его ладонь, и он обхватил ее длинными пальцами.

— Помоги мне быть опасной, Энди, — прошептала она, улыбнувшись.

Энди мог смело заявить, что она уже довольно опасна. Если другие мужчины не чувствуют этого, то с ними что-то не в порядке.

Он повел ее вниз по ступенькам, а когда они оказались на тротуаре и прошли мимо его машины, она вопросительно заглянула ему в глаза.

— Линн, нам нужно, чтобы люди видели нас вместе. Поэтому будет лучше, если мы прогуляемся пешком, — пояснил он. — Кроме того, чтобы подкрепить иллюзию, я собираюсь тебя обнять.

Он обвил рукой ее талию, и от неожиданности она вздрогнула и коротко ахнула. Было видно, что для нее это непривычно. Но, по правде говоря, ему тоже было непривычно испытать то, что он сейчас испытал. Прикосновение к теплому изгибу ее бедра вызвало в нем необычное возбуждение. Ему нелегко было взять себя в руки.

— У тебя это хорошо получается, — сказала она тихо. — Наверняка было много опыта.

Больше, чем ему хотелось бы помнить сейчас.

— Я думал, что было бы неплохо пообедать где-нибудь в открытом кафе, — сказал он.

— Чтобы нас увидело как можно больше людей?

— Да, — кивнул он, хотя ему хотелось прямо противоположного. Оказаться с ней наедине.

— Чтобы они видели, как мы едим? — снова спросила она.

В ее голосе послышалось недоверие, и он решил, что это оттого, что он сам не смог как следует скрыть своих чувств. Он посмотрел на нее и заметил тревожную складочку между ее бровей.

— Ты не любишь кушать? — спросил он.

— Люблю. Но в этом нет ничего опасного.

Он не сдержался и громко рассмеялся.

— Линн, поверь, — проговорил он, растягивая слова, — даже поговорить с тобой по телефону может быть опасным. Хочешь увидеть? Что ж, смотри…

Он повел ее к открытому кафе, и они уселись за столик.

— Смотри на меня, — прошептал он, облокотившись на столик. — Не оглядывайся по сторонам. Не обращай внимания ни на людей на тротуаре, ни на официанта. Смотри только на меня.

Она уставилась на него. Невинные зеленые глазки поблескивали и смотрели с таким доверием и нежностью, что Энди тут же захотелось прикоснуться губами к ее векам, а потом сделать то, что он поклялся себе никогда не делать с ней. Заняться с ней любовью.

Когда к их столику подошел официант, Энди, не сводя глаз с Линн, заказал красное вино и креветки.

— Откуда ты знаешь, что я люблю креветки? — удивленно спросила она, как только официант отошел от их столика.

Он чертовски обаятельно улыбнулся, продолжая смотреть на нее.

— До этого момента не знал. Но ведь мы в Мейне, и поэтому не нужно смотреть в меню, чтобы знать, что здесь всегда есть. — Он взял ее за руку и стал поглаживать большим пальцем кисть. — Линн… — Он склонился к ее руке и поцеловал пальчики. Потом повернул ее кисть ладонью вверх и поцеловал запястье, как раз туда, где бешено пульсировала ее кровь. Линн замерла, чувствуя, как по телу прокатилась дрожь.

Ему стоило немалых усилий оторваться от ее руки. Пережить этот опасный момент оказалось не так просто, как он предполагал. Похоже, он начал слегка переигрывать.

Наконец на их столике появилось вино. Энди взял стакан и поднес к ее губам. Она сделала небольшой глоток.

— Подбодрись немного, — сказал он мягко, не зная, кому были адресованы его слова: ей или ему самому.

Затем он перегнулся через столик, потянулся к ее губам, собираясь нежно сцеловать с них вино. Но его губы невольно прикипели к ее губам, и, не ожидая этого от самого себя, Энди отчаянно впился в них. Ее губы были мягкими и податливыми, как будто ждали его поцелуя. Страсть мгновенно охватила все его существо. Он был возбужден и хотел только одного: прижать ее к груди, стащить с нее одежду…

Тихий стон сорвался с ее губ, и они приоткрылись. Энди знал, что, будь он настойчивей, он мог бы получить все, чего хотел. Она доверяла ему и позволяла наслаждаться поцелуем. Он чувствовал, что теряет самообладание.