Кэрол Боголин - Игра в любовь
Когда Майкл отвернулся от нее, лицо его осветилось улыбкой. Ему очень нравилась эта девушка. Более того: он уже не сомневался в том, что полюбил Робин. Но любит ли она его? Он вспоминал их поцелуи, когда она словно таяла в его объятиях. В эти мгновения она, конечно же, не притворялась. Или подобное происходило с ней всякий раз, когда она с кем-нибудь целовалась? С кем-нибудь?! Черт побери, он был слишком зол, чтобы что-то предпринимать. Да и что он мог предпринять?
Глава 5
— Как насчет ужина, Холковски?
Робин утерла пот со лба. Сегодняшняя игра с «Баронами» ужасно ее утомила, и сейчас ей хотелось только одного: побыстрее добраться до дома, встать под душ, а потом рухнуть в постель.
— Что ты сказал?
— Я об ужине.
— Согласна, — кивнула Робин, хотя едва держалась на ногах. — А куда все собрались?
— Не все, — пророкотал Майкл. — Только ты и я.
— Ты и я?..
Сердце ее тревожно забилось, усталость как рукой сняло. Майкл повернулся и направился к скамье запасных.
— Я думал, ты не прочь поужинать в приличном ресторане. Похоже, я ошибался, — бросил он через плечо.
— Нет-нет, я с удовольствием! — закричала ему в спину Робин. Она не собиралась упускать такой шанс. — Во сколько?
Ей показалось, что она услышала вздох облегчения. Майкл повернулся к ней лицом.
— В шесть. Тогда мы вернемся не очень поздно.
На подготовку у нее оставалось пятьдесят пять минут. Не заходя в раздевалку, она помчалась домой и сразу отправилась в ванную. Времени было достаточно, чтобы немного расслабиться в душистой пене. Добавив в нее несколько ароматических шариков, Робин погрузилась в воду. Полежав немного, вымыла под душем голову и вытерлась. Потом завернулась в желтое махровое полотенце, прошла в спальню и рухнула на кровать.
У нее свидание! Майкл пригласил ее на ужин! Ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не спит. Голова Робин шла кругом, а сердце то трепетало от радости, то сжималось от страха перед неизвестностью.
Поднявшись с кровати, Робин подошла к шкафу. У нее было несколько платьев, но, казалось, ни одно из них не подходило для свидания с таким необыкновенным мужчиной, как Майкл. А ей очень хотелось выглядеть нарядной и элегантной.
Робин вздохнула и вытащила из шкафа платье, которое более или менее соответствовало сегодняшнему событию. Это было простенькое хлопковое платье с цветочным узором, со складками на талии, с пышной юбкой чуть выше колена и с рукавами-фонариками.
Теперь следовало позаботиться о колготках. Все-таки она идет в ресторан. И потом, этот ужасный синяк на икре… Она выдавила на ладони немного крема для рук и принялась тщательно втирать его, стараясь смягчить загрубевшую в спортивных баталиях кожу. На один вечер, на один единственный вечер ей хотелось забыть, что она игрок бейсбольной команды. Сегодня, в этот исключительный вечер, ей хотелось быть просто женщиной, женщиной Майкла.
Робин неловко переступила ногами в наполовину натянутых колготках. В своих отчаянно смелых фантазиях она представляла Майкла и себя мужем и женой, отцом и матерью их детей. Но никогда в ее фантазиях не возникали интимные подробности. Она поцеловала его — и от этого поцелуя вознеслась до небес. Но ее тело жаждало большего — Робин чувствовала это, когда смотрела на Майкла и когда думала о нем.
Она часто представляла, как прижимается щекой к его широкой груди. Представляла, как они с Майклом, заботливые родители, весело играют с детьми. Но она не могла представить Майкла, пылающего страстью. Наверное, его привлекают совсем другие женщины, женщины без синяков на ногах и без мозолей на ладонях. Робин рывком натянула колготки. Ему должны нравиться женщины, которые носят дорогие наряды и туфли на шпильках — носят так непринужденно, словно родились в них.
Робин надела свое купленное на распродаже платье и сунула ноги в дешевые белые лодочки.
«И к тому же, — мысленно рассуждала Робин, — женщина Майкла должна по крайней мере раз в неделю посещать парикмахера и делать маникюр». Она тяжело вздохнула и несколько раз прошлась пилкой по ногтям. Потом заколола вьющиеся волосы, пытаясь придать прическе хоть какое-то подобие элегантности, и посмотрелась в зеркало. Да, очень может быть, что Майкла привлекает совсем другой тип женщин, но она, Робин Джейн Холковски относится к тем, которые всей душой преданы своему избраннику, которые заботятся о нем и стараются украсить его жизнь.
«Итак… — сказала себе Робин, вытирая руки о махровое полотенце, — итак, сегодня, возможно, выяснится, нравятся ли ему такие женщины, как я».
Майкл остановился у ее двери и провел вспотевшими ладонями по волосам. Потом поправил узел галстука. Он уже жалел, что не пригласил Робин в пиццерию, тогда вполне можно было бы надеть шорты и футболку.
Он поднял руку, чтобы постучаться, но тут же опустил ее. Господи, зачем? Ведь он четыре года провел без забот и хлопот, которые доставляют свидания и привязанность к женщине. Впрочем, так будет всегда, если он этого пожелает. Нет, неправда. Стоило ему поцеловать Робин — и стало ясно: беззаботные дни миновали. Она тревожила его, будоражила, заставляла мечтать о женских ласках, о любви. И вот он здесь, разгоряченный, взвинченный, растревоженный.
Уместнее было бы взять цветы с собой, а не оставлять их в машине.
Нет, лучше без цветов. Еще не хватало, чтобы весь город увидел его при галстуке и с букетом в руке. Тогда все решили бы, что он ухаживает за Робин. Нет, этого он не допустит! Их общение касается только их двоих.
Когда Майкл наконец постучал в дверь, рука его дрогнула.
Нет, надо было все-таки взять цветы с собой, они избавили бы его от необходимости говорить что-то особенное.
— Привет, Робин, — пробормотал он.
— Привет, — кивнула она.
— Ты готова?
Робин не могла отвести взгляд от его темно-синего пиджака и галстука. Майкл был неотразим. Его светлые волосы сияли в лучах солнца, а белоснежная сорочка оттеняла загар прекрасного лица. Именно это лицо ей хотелось бы видеть, просыпаясь по утрам.
— Готова, — сказала она, сознавая, что отвечает не только на заданный ей вопрос. — Только возьму сумочку.
Как только они сели в его черный «мерседес», Майкл вручил ей букет фиалок. Бейсболисты часто похлопывали ее по спине, восхищаясь ее успехами на поле. Но никто ни разу не подарил ей цветы. Робин вдруг почудилось, что ее простенькое платье превратилось в роскошный наряд, а дешевые туфли — в хрустальные башмачки.
Но даже запах фиалок не заглушал аромат лимона. Ей хотелось прижаться к крепкому плечу Майкла, хотелось утонуть в его объятиях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});