Хелена Фенн - Счастливая ошибка

— Стеф, послушай… — начал Рикардо мягко.

— Нет, это ты послушай! — Гнев наконец-то вырвался наружу. — Ты обвиняешь меня в том, что я играла? У тебя вся жизнь игра! Ты… ты забавляешься с Энн, потом заводишь роман со мной, чтобы заставить ее ревновать. Когда тебя на этом ловят, берешь от меня все, что хочешь… просто ради удовольствия, и на следующий же день ты снова с ней! А теперь… теперь думаешь, можно просто выбросить Энн из головы через пять минут после того, как ты чуть на ней не женился? Но я-то не могу просто так все забыть! Ты думаешь, если есть Дик, то… можно махнуть волшебной палочкой — и все будет в порядке? Ты просто не в своем уме!

Рикардо сделал глубокий вдох. Его взгляд стал жестче.

— А на что ты надеялась сегодня? Когда пришла в церковь? Ты думала, после этого грома среди ясного неба все просто переглянутся, удивленно округлив глаза, пожмут плечами и церемония продолжится?

— Нет, конечно, я не думала…

— Тогда что? — Лицо Рикардо будто окаменело, в испытующем взгляде блестела сталь. — Для чего ты это сделала, Стеф?

Стефани смотрела на него, чувствуя сухость во рту. Ее просто гипнотизировал этот холодный огонь в его глазах.

— Я уже говорила тебе. Месть, — тихо, но твердо сказала она, облизнув пересохшие губы. — Я хотела, чтобы и тебе стало больно.

Воцарилось леденящее молчание. Лицо Рикардо выглядело мертвой маской, за — которой наглухо скрыты все эмоции.

— Чтобы сделать мне больно? Но ты и в безумных мечтах не можешь вообразить себе, насколько уже преуспела в этом, — с тихой горечью произнес он. — Своим легким, ребяческим отношением к жизни, своей подозрительной недоверчивостью и маленькой жестокой ложью…

У Стефани внутри что-то сжалось.

— Если ты так сильно меня ненавидишь… — она говорила с трудом, выдавливая из себя каждое слово, — как ты вообще можешь думать о женитьбе?

— Бог мой. — Вспышка ярости в его глазах испугала Стефани. Он вскочил со стула как подброшенный пружиной. В гневе Рикардо мог напугать кого угодно. Он выглядел огромным, ужасным, разъяренным великаном, но в голосе звучала глубокая страсть. — Ты думаешь, я тебя ненавижу? Что я сделал такого, откуда ты это взяла?

Стеф попятилась, но Рикардо опередил ее, схватив за плечи и притянув к себе. Внутри сверкнула вспышка — наполовину боль, наполовину мучительное желание.

— Рик, прекрати…

Он слегка встряхнул Стефани.

— Скажи мне! В чем выражалась моя ненависть? В том, что я хотел нашего сближения? В том, как проводил с тобой время? В том, что я не удержался тогда? Хотя знал, что это нехорошо?

— Ты использовал меня! Может, это не ненависть — просто презрение. Энн как-то сказала, что ты… вообще ни во что не ставишь женщин.

Стефани говорила, стиснув зубы. Ее так трясло, что она едва держалась на ногах. Его фразы, эта необдуманная ярость в голосе… Он словно бичевал Стефани словами.

— Презрение — это твой стиль поведения по отношению ко мне, — отрезал Рик. Он как тисками сжал ее хрупкое тело и плотно прижал ее спиной к закрытой двери. — Но сегодня я не намерен его сносить, у меня лопнуло терпение…

Его сильное и горячее тело заполняло все вокруг. Стеф оказалась в западне, зажатая между ним и прочной дубовой дверью. Рикардо придвинулся ближе и просунул руку ей за шею. Пальцы больно запутались в ее волосах, и голова Стеф откинулась назад. Она вскрикнула, и Рик впился в ее полураскрытые губы грубым поцелуем, настойчивый язык проник между ее зубами, лишив возможности вздохнуть или что-то сказать. Но все мысли и так исчезли, остались только физические ощущения. Неистовство охватило его полностью, все сдерживаемые эмоции вырвались наружу.

— Рик… — Стефани на секунду удалось оторваться от него, на губах она почувствовала привкус крови. — Ты делаешь мне больно.

— Разве я здесь не для этого?

Рикардо свирепо рванул темно-серый свитер вниз с ее плеча. Его глазам открылась нежная грудь, молочно-белая кожа стала розовой от жара его объятий. Он стащил джемпер ниже, появился набухший темный сосок. Зажав его между большим и указательным пальцами, Рик стал сдавливать и теребить этот бутон страсти, пока Стеф не задохнулась от желания, ее тело словно прошил электрический разряд.

— Все взаимно, мы делаем друг другу больно. Месть и воздаяние? Мы ведь в эту игру играем?

Слезы полились из ее глаз.

— Нет… нет… Рик, пожалуйста, не надо… О Боже… — лепетала она.

Дрожа, Рикардо припал горячим ртом к ее груди он сосал ее с неистовостью и нежностью. Стефани непроизвольно запустила пальцы в его густые волосы, жесткие и одновременно шелковистые наощупь. Внутри что-то поднялось и взорвалось. Ее злость уступила жажде страсти, подавляемой так долго…

— Рик… Не нужно… ненависти… пожалуйста… — Она выдохнула эти слова, жадно глотая воздух, сгорая от желания. Рикардо коротко и горько рассмеялся. Он рванул свитер вверх, стянул его и отбросил на пол. Грудь ее, открывшаяся его взору, была так напряжена, что легчайшее прикосновение вызывало электрический разряд, доходящий до низа живота. Рикардо протиснул колено между ее безвольными бедрами, и горячая волна захлестнула ее лоно.

— Боже, ты не представляешь, что я чувствовал все эти месяцы…

Хриплый стон Рика вибрировал и звучал грубой лаской. Теперь он крепко прижимался пахом к ее бедрам, его возбуждение хорошо чувствовалось даже сквозь плотную ткань облегающих джинсов.

— Рик, Рик… — Стеф умирала от желания, все мысли, вся гордость пропали. — Ты нужен мне… Я хочу…

Они впились глазами друг в друга, синий слился с темно-серым.

— Что? — Рикардо сильнее прижал ее к двери, жадно провел руками по спине, сдирая брюки, обнажая ягодицы и бедра. — Что, Стеф?

— Я хочу… Я хочу тебя… — прерывисто выдохнула Стефани. Она задыхалась, грудь шумно вздымалась, рот хватал воздух.

— Правда? Но на этот раз тебе не нужно просить, любимая, сейчас я не могу этого не сделать…

Он насмехался и сейчас — то ли над ней, то ли над собой, но в его голосе чувствовалась искренняя страсть, и она поглотила Стефани. С побледневшим лицом, дрожа как в лихорадке, она разжала бедра, позволяя пальцам проникнуть к самому сокровенному, тайному и нежному…

А потом не осталось времени для сожалений, для того, чтобы остановиться; оно вообще исчезло. Все слилось в этом всепоглощающем пламени. Как в горячечном бреду, Стеф слышала будто со стороны свой собственный всхлипывающий голос, то и дело произносящий его имя, в глазах кружились огненные бабочки. Повинуясь непреодолимому зову страсти, она сжала ногами его, обхватила руками шею и почувствовала, как Рикардо, поддерживая ее за ягодицы, вошел в нее одним мощным толчком, вдавив в дверь…