Беатрис Шеридан - Красавица и умница

— Теперь у меня почти нет на это времени. Только когда я еду куда-то. Мне по работе приходится довольно часто ездить и летать.

— А я никогда не летал на самолете. — Ларри вздохнул. — Но мама говорит, мы как-нибудь слетаем, правда, мам?

— Обязательно, — рассеянно отозвалась Анджела. Она была грустна и задумчива.

— Мистер Хупер, а почему вы сегодня не работаете? — вдруг спросил мальчуган.

У Анджелы перехватило дыхание, но в следующий миг усилием воли она согнала с лица страх. Бен слегка нахмурился. Она ему не доверяет: хоть он и понимал, что иначе быть не может, это больно ранило.

— Я очень давно здесь не был, — объяснил Бен. — Поэтому взял неделю отпуска — поболтать со школьными друзьями и посмотреть, сильно ли изменился старина Селби.

Взгляды их встретились, и Бен прочел в глазах Анджелы облегчение. Облегчение от того, что он сдержал свое обещание — не сказал Ларри правды. Но неужели она ждет, что он будет хранить тайну вечно?

Ларри подался к нему.

— И вы здесь останетесь на всю неделю?

Бен кивнул.

— До воскресенья.

Ларри расплылся в улыбке.

— Вот здорово!

До этой секунды Бен и сам не понимал, до чего же это здорово. Что за чудесный мальчишка! Как же не терпится узнать его получше!

А вот лицо Анджелы никакого восторга не выражало. Ее сдвинутые брови живо напомнили Бену о самом ненавистном для нее предмете — биологии, и самой ненавистной его части — препарировании лягушек.

— Я готова сделать заказ, — объявила Анджела, откладывая меню.

— Мам, а я знаю, что ты закажешь! Цыпленка и шоколадный коктейль!

— Верно.

— Мама всегда здесь ест одно и то же.

— Да, вкусы в еде у меня не меняются, — ответила Анджела, подчеркнув голосом слова «в еде».

Бен понял ее намек и постарался не обращать внимания на острый укол разочарования.

— А я всегда пью ванильно-шоколадный коктейль, — сообщил Ларри.

— Кажется, в меню его нет, — сказал Бен.

— Ну да, его специально для меня делают! — Улыбка Ларри угасла. — Папа его тоже очень любил, когда…

Два года — долгий срок для маленького человека, но Бен видел, что Ларри до сих пор тоскует по отцу. Долгие годы он вырабатывал в себе умение в любой ситуации находить нужные слова, но сегодня эта способность ему изменила, и Бен молчал, не зная, что сказать или сделать.

Но знала Анджела. Перегнувшись через стол, она сжала руку сына в своей руке, и в глазах ее светилась такая нежность, что в горле у Бена встал комок.

— Попробуйте, — предложил Ларри. — Он очень вкусный.

Но Бен почувствовал: лучше не стоит.

— Звучит заманчиво, однако я лучше возьму свой любимый, ванильный.

— Папа иногда тоже пил ванильный. Правда, мам?

— Конечно, милый, — ласково ответила Анджела.

Таким же чувственно-ласковым полушепотом она однажды призналась Бену в… Но что толку вспоминать? Все это оказалось ложью. И теперь-то он уж точно не дождется от нее любовных признаний.

— Я так и знал, что правда! — просиял Ларри. — Видите, мистер Хупер, вы с моим папой очень похожи!

Не просто «похожи», малыш.

— Ларри, почему бы тебе не называть меня просто Беном? «Мистер Хупер» звучит, как будто я твой учитель.

— Или как будто вы уже старый, — подхватил Ларри.

Бен рассмеялся.

— От молокососа слышу!

Ларри нахмурился.

— Я уже не маленький. Мне почти восемь!

— Да это просто поговорка такая, — объяснил Бен.

— Вы меня обозвали младенцем! — не сдавался Ларри. — Нет, не младенцем — молокососом! Правда, мам?

— Точно, — подтвердила Анджела.

Глаза ее осветились улыбкой, от которой у Бена, как встарь, перехватило дыхание. Но тут же он разозлился — и на себя, за то, что до сих пор поддается ее чарам, и еще больше на Анджелу. Почему, черт побери, она ему не помогает?!

— Ларри, я не хотел…

— Но вы так сказали! — настаивал мальчуган.

— Ну да, я так сказал, — пробормотал Бен, чувствуя себя загнанным в угол.

Такое с ним случилось лишь однажды, на самом первом судебном процессе, в котором он участвовал. Но тогда он взял себя в руки и справился. Бен и не предполагал, что урезонить обиженного мальчишку окажется столь сложно!

— Я просто пошутил, Ларри. Честное слово. В этом нет ничего обидного.

— Я ведь уже не маленький, правда, мама?

Губы Анджелы подрагивали, словно она вот-вот не выдержит и расхохочется. Все, как в школе, мрачно подумал Бен: тогда я только и делал, что попадал в неловкие ситуации, а все остальные развлекались за мой счет. Кажется, одна Анджела в то время надо мной не смеялась. Пару раз даже вставала на защиту. Но сейчас, похоже, она меня защищать не собирается.

— Конечно нет, милый, — весело ответила она.

— И вовсе не молокосос! — надув губы, продолжал Ларри.

— Ну разумеется. — Бен провел рукой по волосам. — Прости, что я вообще об этом заговорил.

Ларри улыбнулся.

— Ладно, прощаю. Только больше так не говорите, мистер Хупер.

— Обещаю больше так не говорить, — торжественно ответил Бен, в глубине души проклиная все на свете.

— А мне правда можно называть вас Беном?

— Если твоя мама не возражает, — сообразил ответить Бен.

— Мам!

— Конечно, не возражаю. — Анджела смело взглянула Бену в глаза. — Мы ведь не хотим, чтобы мистер Хупер чувствовал себя старым, верно?

Господи помилуй! Какая там старость! В данный момент он чувствовал себя младенцем в джунглях. Или школяром, безнадежно провалившим экзамен. Только экзамен этот не по уголовному или гражданскому праву, а на звание отца.

Одно хорошо — у него еще есть время на пересдачу.

9

Анджела сидела на полу в гостиной, окруженная ворохами оберточной бумаги, разноцветьем лент и разложенными по полу подарками. Празднично мигала многоцветными огнями елка, рождественские гимны из проигрывателя наполняли дом ожиданием праздника. Но сейчас Анджеле вовсе не хотелось подпевать. Даже улыбаться не хотелось. По правде сказать, настроение у нее было хуже некуда.

Коробка любимых конфет Ларри, теннисная ракетка, дартс. Сам Санта-Клаус не подобрал бы лучших подарков для ее сына. Почему же она чувствует себя так, словно потерпела поражение? Как мать, как жена, как женщина.

Следующий подарок — несколько мотков мохера для свекрови. Эбби прелестно вяжет, из-под ее спиц выходят просто произведения искусства. Она и ее, Анджелу, обещала научить, да только у Анджелы нет свободного времени.

И хватит, черт побери, думать о Бене Хупере! Она и так полжизни убила на бесплодные мысли о нем!