Алекс Вуд - Канун Рождества

После завтрака Дженнифер захотела переодеться. Дэниел так настойчиво набивался в помощники, что ей стоило большого труда сдержать его.

– Я сама справлюсь.

– Ладно, тогда я пока приберусь, – вздохнул он.

Спрашивать дорогу обратно в спальню и уж тем более, где она может найти одежду, Дженнифер не стала. Либо мир сошел с ума, либо она вот-вот чокнется. Чтобы сохранить хрупкое равновесие, нужно было помалкивать и принимать вещи такими, какими они казались на первый взгляд.

До спальни Дженнифер добралась легко. Открыла большой платяной шкаф и увидела там огромное количество одежды: брючки, кофточки, кокетливые платья, костюмы. Два ящика были до отказа набиты кружевным бельем всевозможных фасонов и расцветок.

Дженнифер впервые видела эти вещи, но все же они пробуждали в ней какое-то смутное воспоминание, что-то, похожее на давно виденный и полузабытый сон. Она рассеянно подцепила лифчик цвета топленого молока. Если это спальня Элизабет и шкаф Элизабет, то и белье должно быть Элизабет. Однако лифчик был размера на два меньше, чем нужно. Дженнифер приложила его к себе… и почти не удивилась тому, что это ее размер.

Она наугад вытащила голубые джинсы со стразами и облегающую маечку с глубоким вырезом. И то, и другое сидело на ней как влитое.

Это становилось интересным.

Дженнифер перебрала вешалки с красивыми вечерними платьями и убедилась, что все они не больше двенадцатого размера, в то время как статная Элизабет носила как минимум шестнадцатый.

Это мои вещи, подумала Дженнифер с замиранием сердца. Как раз такое зеленое платье с длинной юбкой я очень хотела иметь. И это черное с блестками, и обтягивающее ярко-красное с воланами, и короткое синее с кружевами, и декольтированное нежно-розовое…

Дженнифер бросила ворох платьев на кровать. Шкаф, доверху набитый одеждой ее размера, окончательно убедил ее в том, что подруги не имеют никакого отношения к тому, что она оказалась в доме Элизабет…

Элизабет?

Дженнифер зашла в ванную комнату, смежную со спальней. На прозрачной полочке у зеркала лежала зубная паста, которой она всегда пользовалась, и ее деревянная расческа-щетка. Чем больше она смотрела, тем сильнее убеждалась в том, что это ее ванная, ее шкаф, ее спальня. Она здесь была, и не один раз. Если открыть этот шкафчик, она увидит запас шампуней и мыла, а в этом хранятся милые женскому сердцу косметические пустячки – лосьоны, кремы, маски…

Дженнифер тут же открыла шкафчики и с радостью убедилась в своей правоте.

Это не дом Элизабет. Это ее дом.

И ее Дэниел?

Дженнифер вернулась в спальню и стала убирать платья обратно в шкаф. Она старалась припомнить мельчайшие подробности встречи с Дэниелом. Тогда она была не в себе и ничего не соображала… Но как вел себя он?

Дженнифер застыла на середине спальни с красным платьем в руках. Дэниел вел себя как влюбленный. Заботливый муж, лучший друг, счастливый мужчина… Его глаза горели, когда он смотрел на нее, а в вопросах звучало искреннее беспокойство. На что он намекал, когда говорил, что они остались одни в доме? Что обычно делают любящие друг друга люди, когда остаются одни?

Дженнифер почувствовала, как кровь жарко приливает к лицу.

Она и Дэниел…

Неужели это возможно?

И словно в ответ на ее мысли Дэниел просунул голову в спальню.

– Собираешься принарядиться? – усмехнулся он, увидев вечернее платье в ее руках. – Как раз вовремя. Наши лыжники возвращаются.

6

Стоя на высоком деревянном крыльце в накинутой на плечи короткой шубке, Дженнифер наблюдала за тем, как колонна из лыжников не спеша подкатывается к дому. Первой ехала, естественно, миссис Купер. Дженнифер сразу узнала мать, ее светло-зеленую куртку и разноцветный пушистый шарф. Как приятно было увидеть что-то, что имело отношение к прошлому…

Гости подъехали к дому, помахали Дженнифер издалека и стали снимать лыжи. Не в силах сдержать нетерпение, она прямо в тапочках помчалась к Элисон. Дженнифер и представить себе не могла, что когда-нибудь будет до безумия рада видеть свою суровую мать.

– Дженни, немедленно вернись обратно! – возмущенно закричала Элисон. – В тапках, по снегу! Куда только Дэниел смотрит!

Дженнифер застыла на месте с открытым ртом, не замечая снега, который леденил голые ноги. Мама уверена, что Дэниел должен о ней заботиться… Значит, и вправду за эти несколько дней произошло что-то такое, что полностью изменило привычный порядок вещей.

– Мам… – растерянно прошептала она.

Что сказать? О чем спросить? Как описать то, что она чувствует сейчас?

– Что мам? Беги в дом сейчас же! Дэниел! – закричала миссис Купер кому-то за спиной Дженнифер, – посмотри, она в одних тапках тут стоит!

И в следующую секунду мир завертелся у Дженнифер перед глазами. Вместо матери она увидела пронзительно-голубое зимнее небо и близко-близко лицо Дэниела…

Он без всяких церемоний подхватил ее на руки и бережно нес обратно к дому.

Чуть позднее все собрались в большой гостиной у камина. Дженнифер видела родных, которые непринужденно общались с совершенно незнакомыми ей людьми, и уже не удивлялась этому. Она словно вернулась домой после очень долгого отсутствия и обнаружила, что в жизни ее семьи появилось много посторонних. Кто-то женился, кто-то вышел замуж, и вот уже незнакомые лица мелькают около вернувшегося путешественника…

Помогая матери с ужином, Дженнифер старалась побольше улыбаться и поменьше говорить. Она смотрела во все глаза и через некоторое время поняла, что высокий худощавый мужчина – отец Дэниела, а веселая женщина с потрясающими голубыми глазами – его мать. Здесь же сидели один из братьев Дженнифер с женой и их дочка Кэтрин, а также молодой парень, который не мог бы никем, кроме родного брата Дэниела, так похожи они были друг на друга.

Разговор не останавливался ни на минуту. Шутки, анекдоты, сегодняшние происшествия в лесу, воспоминания о прошедшем празднике…

Это было очередное семейное сборище, одно из тех, что так любила Элисон Купер. Но в отличие от официальных застолий в семье Куперов, которые нагоняли на всех ужасную скуку, здесь царила совсем иная атмосфера – дружбы, любви, интереса друг к другу. Им было хорошо вместе, и собрались они здесь не по настоянию ее властной матери, а по собственному желанию.

Да и сама Элисон изменилась. Дженнифер видела, что мать смеется больше обычного и не стремится постоянно быть в центре внимания. А уж то, как она обращалась с Дэниелом, вообще не укладывалось в голове! Она была мила с ним так, как только может быть мила женщина с любимым зятем.