5 желаний босса - Ксения Фави
Она захихикала.
– Ничего не понимаю, – призналась я.
Тома отхлебнула напиток.
– Олег хочет, чтобы его заместительница разбиралась во всем. Чистота в отеле – дело важное. Я заканчивала курсы европейского стандарта, имею многолетний опыт. Гостиницы мне, правда, осточертели! А Рижский вежлив и платит исправно.
– И что же вы делаете с его помощницами?
Я тоже пила горячий напиток. Тамара заметила, что меня трясет и сказала, за десять минут ничего не случиться, если мы выпьем чай.
– Добавляю им проблем, – снова засмеялась она, – босс чистоплотен. Но перед приходом ваших коллег, я сама делала пятна, рассыпала землю из горшков. А потом контролировала чистоту уборки. Но сегодня указания были другие.
Я ощутила, как сильно забилось мое сердце. Смотрела вопросительно.
– Сегодня я буду убирать, а вы только проверять. Олег велел вас не напрягать.
И вновь удивление.
– Вы, наверно, уже успели себя зарекомендовать, раз Олег Николаевич решил не проводить над вами опыты. Не подумайте, что я болтушка! Просто так и подмывало хоть кому-то рассказать.
Горничная с удовольствием хлебнула чай, а я только вздохнула. Да уж, зарекомендовать я себя смогла! Даже интересно, почему Рижский не велел превратить квартиру в хлев к моему приходу. Но делать нечего, буду инспектировать работу уборщицы.
Особых нареканий действия Тамары не вызывали. Помощница по хозяйству начала с кухни – вымыла посуду, горизонтальные поверхности, пол, собрала мусор. В гостиной почистила ковер, стерла пыль. Женщина использовала специальные средства, вещи хозяина по своему усмотрению не перекладывала. Конечно, нормы уборки для домашней прислуги и персонала отелей отличаются, потому сегодня Тома делала вид, что прибирается в номере «Ориж-плаза».
Горничная двигалась бодро, и уже вскоре мы оказались в спальне. Мой взгляд сразу замер на неприбранной кровати. Сиреневое однотонное белье, примятые подушки. Одна у изголовья, другая неестественно сбоку. Похоже, мужчина обнимал ее во сне. Перед глазами тут же встали его сильные руки. А мысленно я поймала себя на том, что совсем забыла о работнице и просто анализирую – ночевал ли Олег здесь один?.. Тряхнула головой.
Пока Тамара занималась пылью, я не смогла отказать себе в желании присесть на кровать босса. Взяла в руки постельную принадлежность, которую совсем недавно сжимали его пальцы. Вещь пахла парфюмом Рижского. Я не удержалась и погладила плотный хлопок.
– Конечно же, постельное белье я сменю, – Тома заставила меня вздрогнуть и отдать подушку, – и, пожалуй, сразу загружу в стиралку. Все-таки я реально на работе.
Я пространно кивнула. Как босс Рижский меня пугает, беспокоят его разговоры о должности, странные тесты. Но стоит мне подумать о нем как о мужчине, все мое тело наливается приятным волнением. Он красив, мужественен. От него исходит аура силы и даже как будто благородства. После его прикосновений в номере и моего откровенного сна я заталкивала глубже мысли о том, как это – быть с таким человеком. Но в его спальне они накрыли меня вновь.
– Давайте я отнесу и включу машину?
Мне просто физически нужно было отвлечься. Правда, от понимания, что постельное белье в моих руках соприкасалось с его обнаженным телом, мне стало только труднее дышать.
Современная стиральная техника стояла не в ванной комнате, а в подсобном помещеньице рядом. Я сунула будоражащую меня материю стираться и заглянула в санузел. Тут еще не была Тамара, проверять уборку рано. Но я замерла, глядя на большую квадратную ванну, черную зубную щетку в стакане из светлой керамики. Я не узнавала себя, никогда не интересовалась такими интимными вещами других людей.
Взгляд скользнул вниз по белой раковине, и я заметила небольшое пятнышко ржавчины. Непорядок, хоть Тамара здесь еще и не была и вообще она чего-то притихла. Я решила помочь горничной, уборка всегда меня отвлекала. Рядом со стиральной машиной, в шкафчике, я нашла отбеливающее средство. Вернулась в ванную шефа, не надевая перчаток, струйкой вылила жидкость на пожелтевший сгиб раковины.
– Я вроде бы велел вам контролировать уборку, а не тереть самой унитазы!
Раздраженный мужской голос прозвучал прямо под ухом. Я дернулась, средство для чистки брызнуло фонтаном.
– Да что же вы творите?!
Синие глаза Рижского сделались огромными и смотрели на его же грудь. По серой рубашке расплывалось пятно отбеливателя, ткань прилипла к коже. Я очнулась.
– Вам лучше снять, жидкость жжется, – сдавленно посоветовала я шефу.
Тот шумно выдохнул и принялся расстегивать одежду. Но на смугловатой коже уже появилась краснота. Ну вот, теперь я нанесла боссу физический вред.
– Ну что вы стоите, намочите хотя бы полотенце! – воскликнул Рижский.
Вид раздраженной шкурки напугал здоровяка. Я схватила белую махровую ткань, сунула под струю воды и на автомате принялась тереть грудь мужчины. Второй ладонью я уперлась в твердые мышцы, ощущая жар его кожи и гулкий стук сердца. Мягким влажным полотенцем я аккуратно массировала пострадавший участок тела босса. Мне и в голову не приходило, насколько близко я стою и как откровенно касаюсь мужчины, хотелось лишь убрать последствия неловкости. Понять, что я делаю, заставил лишь его потемневший взгляд. Рука сама собой опустилась, полотенце шлепнулось на сверкающий кафель.
– Учитесь руководить, а не кидайтесь выполнять работу сами!
Тон босса звучал назидательно и холодно, но его глаза все также жадно блуждали по моему лицу.
– Я только хотела… помочь.
Попытка выдохнуть была пресечена глубоким поцелуем. У меня закружилась голова от вкуса Рижского, который так ошеломительно ворвался в мой рот. Сильные губы жадно касались моих, горячий язык за пару секунд заставил меня капитулировать. Я не вырывалась, видел бог, прохрипела только: – Тамара.
– Она ушла.
Два слова прозвучали как приговор для моего здравого смысла. Босс рывком взял меня под колени и усадил на темный шкафчик у раковины. Новенькая мебель была высокой, и наши с Олегом лица стали почти вровень. Я боялась полностью открыть глаза и только, как загипнотизированная, подставляла лицо его шероховатым губам.
Я молила лишь о двух вещах – чтобы он никак не объяснял свой порыв и чтобы не останавливался. Чувствуя жаркие поцелуи на своей шее, возле уха, я прерывисто дышала. Пальцы впивались в крепкие плечи,
