Екатерина Риз - В погоне за мечтой
Я звонила домой, слышала голос отца и не верила, что он так далеко. Он на меня кричал, потом уговаривал вернуться, даже умолял, и я обещала. Через неделю, потом ещё через неделю, все откладывала и откладывала. Он опять злился и начинал кричать. А когда я спрашивала о Максиме, замолкал, и меня этот факт очень настораживал. Я, конечно, представляла насколько Большаков на меня злится, но чтобы он решился вычеркнуть меня из своей жизни… нет, в это я не могла поверить. Но отец продолжал упорно отмалчиваться, и про Максима я так ничего и не знала. А вдруг он без моего надзора решил жениться на Сороке? Эта нелепая мысль, внезапно пришедшая мне в голову, так меня взволновала, что я потом всю ночь уснуть не могла, а утром, плюнула на всё и позвонила ему. Номер оказался недоступен. Я набирала и набирала, но телефон у него был постоянно выключен. Тогда я опять позвонила домой, попала на Зою и выслушала всё, что она обо мне думает. Когда мне, наконец, удалось её прервать, вклиниться в её гневный монолог и задать интересующий меня вопрос, она холодно ответила мне, что Максим сменил номер, а новый она не знает. После этого я окончательно расстроилась и всерьёз решила вернуться.
Но не успела.
В тот ужасный, кошмарный, чёрный день, всё с самого утра не заладилось. Я была на взводе, всё меня раздражало, и я сохраняла видимость спокойствия из последних сил. Но всё было ничего, до появления Сони. Она в последнее время вообще зачастила, всё шушукалась с сестрой о чём-то и ходила очень довольная, почти счастливая. И это очень благоприятно сказывалось на её вредном характере. Она перестала хамить слёта, теперь видно сначала думала, как бы получше это сделать и побольнее кольнуть человека, и даже улыбаться научилась. И цвет лица у неё немного поменялся, стал более ярким. По всем признакам было понятно, что девочка не на шутку влюбилась. Я только удивлялась про себя, кого так угораздило вляпаться.
А сегодня она заявилась с самого утра, почти ворвалась в гостиную и обвела всех торжествующим взглядом.
— Он сегодня придёт!
Все удивлённо переглянулись, включая меня, и опять посмотрели на неё.
— Ты его пригласила? — переспросила Анна Аркадьевна.
Соня кивнула, прошла и села рядом с сестрой.
— Он придёт на ужин. Аня, нужно что-то восхитительное!
Сестра погладила её по голове и улыбнулась.
— Конечно. Ты не волнуйся, всё пройдёт очень хорошо.
— Ты что, и правда подцепила стоящего мужика? — удивился Стас и подмигнул мне украдкой. Я спрятала улыбку.
Лицо Сони сразу стало злым.
— Заткнулся бы ты, Стасик!
— Соня, — укоризненно покачала головой Анна Аркадьевна и посмотрела на брата. — Стас, перестань её задирать!
— Так это не я, это природа!
Соня швырнула в него диванную подушку.
— Заткнись! И веди себя вечером прилично, понял?
— Ещё бы! Я непременно буду, не пропущу такое шоу! Очень хочется посмотреть на придурка, который на нашу Соньку польстился!
Мне тоже было любопытно, и я ждала вечера почти с нетерпением.
Ждала, ждала и дождалась, как говорится.
Когда Соня вошла в дом под руку со своим кавалером, и я увидела его, даже не знаю, что почувствовала. Насколько помню, в первый момент едва сдержала истерический смех, а потом… у меня земля под ногами покачнулась. Как я устояла — не знаю. Смотрела на него и чувствовала себя дура дурой. Нет, не так. Преданной дурой, вот так вернее.
Подлец, мерзавец, кобель, бабник и потаскун!
И всё это он! Большаков Максим Викторович!
— Что с тобой? — толкнул меня кто-то в бок.
Я повернула голову и бессмысленным взглядом посмотрела на Стаса, а потом опять на Максима.
— Сашка, очнись! У тебя такое лицо, словно на тебя "Камаз" несётся, — вполголоса проговорил Стас.
"Камаз" не то слово! Товарный поезд!
Я смотрела на Большакова, а он меня будто и не замечал. Мило улыбался, разговаривал с хозяевами, жал ручку Анне Аркадьевне, а Соня просто висела на другой его руке. И меня он прекрасно видел, как я стою в сторонке, рядом со Стасом, я была в этом уверена. И делал всё это нарочно, назло мне!
А я, как я должна поступить в данной ситуации?
Подойти к нему и при всех начать выяснять отношения? Или вцепиться Соне в волосы и расцарапать её милое и такое лицемерное личико? О, это я могу, особенно сейчас — просто с удовольствием!
Чего он от меня ждёт?
— А это мой брат, Стас, — представила их Анна Аркадьевна. Стас вышел вперед, и они с Большаковым пожали друг другу руки. Я почувствовала, что краснею.
Познакомить его со мной никто не догадался, даже не вспомнили обо мне. Конечно, кто я такая?
А то, что я за этого гада ещё недавно замуж собиралась…
Потом дорогого гостя пригласили в столовую. Проходя мимо, он одарил меня таким взглядом, что я только нервно сглотнула. Все прошли в столовую, а я осталась в холле, из последних сил справляясь с эмоциями. Мне очень хотелось завизжать и затопать ногами. Истерика была на подходе.
Не зная, что ещё сделать (не метаться же по холлу, подобно разъярённой тигрице?), я поднялась в детскую, проверила спящую Олесю и ушла к себе. Немного побегала по комнате, грозно потрясая в воздухе кулаками, и посылая на голову Большакова все мыслимые напасти.
Но, судя по весёлому смеху, который слышался снизу, Господь не торопился исполнять мои угрозы.
Да где это видано, чтобы я спокойно отдала СВОЁ какой-то крашенной гадкой лицемерке? Он что, действительно, надеется, что я просто так всё это прощу и забуду? Да конца жизни буду помнить!
Так со мной поступить!..
А потом вдруг вся злость куда-то исчезла, и я устало опустилась на кровать.
Максим здесь. В этом доме, я его видела и только в тот момент поняла, насколько соскучилась по нему. Как я тосковала, как мне было плохо без него. Господи, какая же я была глупая!
А он… он так сильно зол на меня, что завёл интрижку с другой. Или он специально?
Конечно, специально! Никогда не поверю, что Большакову на самом деле могла понравиться Соня. Она совершенно не в его вкусе!
А кто в его?
Я!
Едва дождалась окончания этого дурацкого ужина. Тихонько вышла в сад, подозревая, что Соня пойдёт провожать Максима, и притаилась у большаковской машины.
Ждать пришлось довольно долго, за что я была вознаграждена созерцанием пламенного поцелуя в исполнении "сладкой парочки". Они целовались пару минут, а я морально готовила себя к самоубийству. И моя смерть будет на совести Большакова!
Наконец, Максим пошёл к машине, а Соня помахала ему на прощание ручкой и скрылась в доме. Он обошёл машину, достал из кармана ключи и только тогда заметил меня. Я сидела на корточках, привалившись спиной к дверце машины. Резко остановился, словно споткнулся и окинул меня тяжёлым взглядом.
