От себя (СИ) - Верная Карина

Дарина сразу же пихнула меня в бок: она думала, что я не заметила этой трогательной сцены.

— Спасибо, Элла Львовна, но, увы, я не танцую… — довольно громко произнёс мужчина, пытаясь вежливо избавиться от навязчивой компании.

За столом все начали переглядываться.

— Ну как так? — не сдавалась женщина. — Неужели вы откажете даме? Послушайте, какая приятная песня…

— Да, отличная песня моей молодости… Настоящий хит! Но я не танцую…

— Элла Львовна, разрешите вас пригласить? — за спиной у женщины неожиданно возник наш электрик Роман Петрович, которому на вид лет шестьдесят, не меньше.

Добрый мужик, профессионал своего дела, но страшный любитель выпить. Вот и сейчас он уже еле стоял на ногах. Элла Львовна на работе его не жаловала: всегда общалась с ним свысока. Но сейчас он был её единственным вариантом сгладить отказ Симановича, ведь весь наш стол наблюдал за их диалогом.

— Если надумаете, Константин Станиславович, то я на танцоле… — обиженно выдала женщина и нехотя приняла протянутую руку Романа Петровича.

Они ушли в сторону сцены.

— Потанцуем? — нас с Кулаковой одновременно пригласили сидящие рядом ребята — айтишники, и мы с ней снова пошли в центр зала, принимая приглашения.

Потанцевали с ними под два медляка подряд и направились в уборную, чтобы привести себя в порядок.

— Слушай, а Вадик, оказывается, ничего такой. Мы с ним нормально потоптались… — поправляя помаду, хихикнула подруга. — А Игорь как? На ноги не наступал?

— Ох уж эти замужние женщины! — иронично возмутилась я, глядя на своё отражение в зеркале. — Игорь — хороший парень. Но нудноват, на мой вкус. Как и Вадик…

— Есть такое! — усмехнулась Дарина, закончив малевать губы. — Тебе не показалось, что Константин Станиславович как-то жестко с Эллой Львовной обошёлся? Мог бы и потанцевать…

— Может, он не умеет? — предложила я, ощутив укол раздражения.

— Всё может быть, но это как-то…

К счастью, договорить Кулакова не успела, так как в туалет, шумно болтая, вошли женщины из бухгалтерии. Мы им приветственно кивнули, переглянулись между собой, забрали сумочки и двинулись на выход.

После нескольких утомительных конкурсов, в которые нас втянул ведущий, мы были рады вернуться за стол и немного перекусить. Как раз уже вынесли горячее. Потом была интеллектуальная викторина, и мы с нашей командой даже умудрили в ней выиграть. А затем все снова начали кучковаться по парочкам на медляки.

— Сонь, потанцуешь со мной? — подойдя к моему стулу, позвал наш водитель Павел.

Я немного растерялась, хотя ничего неожиданного в его предложении не было.

— В следующий раз! — за меня с какой-то стати ответил Симанович — мистер противоречие во всей своей сногсшибательной красе, оказавшись с другой стороны от моего стула. — Этот танец Соня пообещала мне.

14. «Приближение неизбежного»

Мужчина уверенно берет меня за руку и тянет за собой на импровизированный танцпол. Я не сопротивляюсь и как заворожённая следую за ним, игнорируя кипящие внутри сомнения. Сейчас, под градусом, мне нравится эта игра на грани. Его решительность и то, как крепко он сжимает мою ладонь, словно имеет на это право, злит и подстегивает на безумства.

Наконец, Константин Станиславович останавливается и поворачивается ко мне лицом. Его взгляд непривычно дикий, испытывающий, но меня этот вызов почему-то не пугает.

Симанович колеблется лишь миг прежде, чем разместить ладони на моей талии, подталкивая обнять его за плечи. Он начинает плавно двигаться в танце, и мне приходится поддаться искушению и пристроить свои руки.

Голова приятно кружится, а пульс зашкаливает от того, что я сейчас так близко и могу без ужимок разглядывать его на виду у всех. Ведь он сам пригласил меня на танец.

Константин Станиславович тоже не отрывает взгляда от моих глаз и удовлетворенно улыбается.

Мы медленно танцуем на пионерском расстоянии, едва касаясь друг друга, но напряжение между нами растёт с каждой секундой, накаляя мои опасения до предела.

Мне, с одной стороны, хочется начать говорить, получить внятные ответы на свои вопросы, тем самым снизить градус наших взаимных гляделок. Однако есть риск разрушить безмолвную идиллию, потерять момент навсегда, а потом винить себя за это.

К счастью, Симанович не выдерживает первым.

— Ты — необычная девушка. По твоему лицу сложно понять, о чем ты думаешь… — полушепотом произносит, наклонившись к моему уху.

— Ну, например, сейчас я ломаю голову над тем, что полчаса назад вы громко утверждали, что не танцуете, а потом вдруг взяли и пригласили меня… — не теряюсь, возвращая ему шутливую улыбку. — Этому есть какое-то объяснение?

— Есть, конечно… — руки мужчины смелее ложатся на мою талию. — Так же, как и есть вещи, которые лучше никогда не произносить вслух.

— Неужели? — наспех выпитое вино придаёт смелости не отвести взгляд в надежде уловить его реакцию. — А эти вещи как-то связаны с тем, что вы позволили себе сделать в прошлую пятницу?

— Ты о чём? — за напускным удивлением мужчина пытается скрыть мимолётную растерянность.

— О вашем обмане. Я знаю, куда пропали ключи от служебной квартиры Филиппа Ильича.

— И куда же?

— Вы мне скажите! — моему терпению приходит конец, когда он продолжает изображать саму невинность. — Что за фокусы?

Резко снимаю ладони с его плеч, своим воинственным взглядом требуя немедленных объяснений. Мне снова становится безумно обидно. Хорошо, что трек уже закончился, и можно, не привлекая к себе лишнего внимания, разойтись по сторонам.

Делаю предупреждающий шаг назад. Симанович глядит на меня беспомощно и молчит. По ходу, не может быстро придумать правдоподобную лапшу.

Я решаю, что мне, пожалуй, следует выйти на свежий воздух, но тут Константин Станиславович оживает.

— Я буду ждать тебя в холле. Нужно поговорить без свидетелей.

И он, не дождавшись моего согласия, первым идёт на выход из зала.

Я машу танцующей с очередным партнером Дарине, показывая знаками, что снова направляюсь в уборную. Одна. Кричать смысла нет, а подходить ближе и терять время, я тоже не хочу. Мне не терпится узнать правду.

Лавируя между столами, спешно бегу в сторону холла. Правда, уже у двери натыкаюсь на испепеляющий взгляд Эллы Львовны, но делаю вид, что ничего не замечаю.

Да уж! В холле полно народу, в том числе и из соседнего зала, однако найти там подпирающего стену Симановича не составляет труда.

— Тут спокойно не поговоришь! — озираясь по сторонам, выдаёт он, когда я подхожу и встаю напротив. — Может, выйдем на улицу?

Не успеваю я ответить, как кто-то начинает теребить меня за плечо и громко тараторить:

— Ах, вот вы где! Не мог вас найти! Давайте, быстрее сюда!

И бодро так подталкивает нас опешивших с Константином Станиславовичем к какой-то двери с надписью «Служебный вход», которую я даже сразу не заметила.

Мужчина в ярко-красном костюме открывает дверь, зазывая нас за собой.

— Не переживайте! С официантами я договорился. Можете тут минут пятнадцать прятать невесту, пока я буду мучать жениха и его дружков с выкупом. Ваши требования я помню. Сейчас мужик с бородкой её к вам приведёт. Забыл, как этого дядьку невесты зовут? Василий?

— А… — моя попытка вставить в его оживленную болтовню хоть слово терпит крах.

— И запомните! Когда гости начнут кричать: «Верните невесту!», вы втроём проводите её обратно в зал. Хорошо?

— Договорились! — вдруг подыгрывает ему Константин Станиславович, часто кивая.

Я так и стою в замешательстве, не понимая, что он задумал.

Когда ведущий чужой свадьбы удаляется, Симанович взглядом просит меня скорее зайти в открытую дверь. Я медлю, но подчиняюсь. Мужчина следует за мной.

Осматриваю небольшое помещение с кучей закрытых коробок: из некоторых виднеются бутылки. В углу стоит небольшой стол, на котором аккуратно сложенны пачки салфеток. На вешалке вдоль стены висит несколько комплектов рабочей одежды официантов.