Сквозь трещины боли (СИ) - Самсонова
Чонгук, хоть не долго, но я была счастлива; счастлива по настоящему.
Спасибо.
Макс, я иду к тебе…
Жди, скоро встретимся…
Я собираюсь с силами и пытаюсь откусить кончик языка: хочу покончить со всеми страданиями. Хочу чтобы пришёл покой в мою душу.
Но что-то раскрывает мой рот. Я сильнее стискиваю зубы и чувствую вкус крови. Но боли нет.
— Скорее… Она пытается откусить язык.
Слышу знакомый голос. Ещё мгновение и меня проглатывает чернота.
Чонгука на пятнадцать минут задержали в офисе, а когда он подъехал к кинотеатру, Анны не было на месте. Хотя она должна была быть тут.
Он набрал номер любимой, но абонент был отключен. Это ни на шутку взволновало Чона. Он снова хотел набрать номер любимой, но ему поступил звонок от неизвестного номера. Чонгук ответил.
— Да…
По ту сторону трубки раздался низкий холодный голос.
— Чон Чонгук, наше терпение лопнуло. Разве мы не просили тебя прекратить свои поиски?
— ….
— Ты сам виноват, что твоя шлюшка у нас. И если хочешь видеть её живой, то должен передать все документы и всевозможные копии того, что ты успел нарыть.
— Сначала я должен услышать голос Анны.
— Ты торгуешься?
— Я должен знать что с ней всё в порядке…
Неуспел Чонгук договорить, как звонок сбросили и на телефон пришла фотография Анны, привязанной к стулу. Она была без сознания. А следом за фото письмо с требованием.
Он быстро направился домой. Чонгук ехал на автомобиле с такой скоростью, что любой гонщик позавидовал. Он несколько раз чуть не попал в аварию, так как пролетел на красный свет светофора.
У входа его встретил Альфред, который был наготове по требованию господина. Альфред уже вызвал полицию, а пока те были в пути, Чонгук направился в свой кабинет.
Он сел за свой компьютер и начал быстро молотить пальцами по клавиатуре. Вскоре местонахождение Анны было найдено. Он вставил в её браслет, который ей подарил перед банкетом, маячок для слежения.
Координаты он передал своему другу полицейскому. И сам направился туда.
Чон прибыл на место одновременно с полицией и они бросились спасать девушку. Они тихо зашли в заброшенную многоэтажку, на случай того, что бандиты могут быть вооружены.
Что-то пролетело мимо их этажа по шахте вниз и глухим стуком упало на землю. Послышался болезненный стон… Стон девушки…
Чонгук никогда так быстро не бегал. Его сердце яростно билось о рёбра. Он позабыл обо всем на свете. В голове была лишь одна мысль ” Хоть бы это была не она”. Но его ожидания не оправдались: он увидел переломанную Анну лежащей на полу шахты. Чон подбежал к ней и засунул свои пальцы ей в рот, так как она пыталась откусить язык.
— Скорее! Она пытается откусить язык.
Через минуту подбежали врачи скорой помощи, которых заранее вызвали полицейские. Анну уложили на носилки. Её пульс еле прощупывался. В машине девушку подключили к компьютеру для измерения давления и пульса.
Но по середине пути сердце девушки остановилось….
Яркое солнце ослепило меня, пытаюсь прикрыть глаза рукой, но все тщетно.
Слишком ярко… Но несмотря на яркое солнце, нет той удушающей жары, которая приходится на начало лета.
Стоп! Какое лето?. Сейчас конец осени.
Постепенно мои глаза привыкают. Где я?
Я стою на поляне. Всё в полевых цветах: зверобой, лютик, осот, золотарник, рапс, чистотел….- в мыслях я перечисляю растения которые вижу, многие мне неизвестны. Где-то в дали виднеется лес. Его заволокло голубой дымкой.
Что происходит?
Впервые за полтора года я чувствую покой и умиротворение. Лёгкий ветер всколыхнул мое платье. Платье?
Я осмотрела себя: босиком, на мне легкое белое платье до колен. Волосы заплетены в две косы. — Анна? Что ты тут делаешь?
Я услышала до боли знакомый голос и повернулась на него. Я увидела своё отражение… Нет, точную копию — Макс.
— Сестренка привет! Я соскучилась.
— ….
Бросаюсь вперёд, чтобы обнять любимого человека. Но Макс делает шаг назад, не давая обнять себя. Посмотрев на неё я увидела глаза полные слёз.
— Почему ты плачешь? — спрашиваю я
— Рано… Ты пришла слишком рано.
— Теперь мы снова вместе. Ты не рада меня видеть?
— Я тоже скучала, и ты знаешь, как сильно я люблю тебя… Но… Уходи…
Эти слова резанули мое сердце.
— Почему ты меня прогоняешь? — тихо спрашиваю.
— Твоё время ещё не пришло…
— Я не хочу возвращается в мир полный боли страдания…. Не гони меня..
Макси посмотрела на меня и улыбнулась. Вот она — улыбка, которая заставляет меня забыть о всей боли и печали.
— Любовь… Из-за любви к тому мужчине, ты должна вернуться.
— ….
— Чонгук- твоя судьба… Не гонись за прошлым… Живи в настоящем и думай о будущем…
Макс подошла ко мне и взяла за руки. Её руки теплые и нежные. Не хочу чтобы она меня отпускала.
— А я всегда буду рядом. — продолжала сестра — и прекрати называть меня “сестренка”, я ведь на пятнадцать минут старше тебя..
— Макс, прости меня…. Ведь из-за меня ты умерла…
Я не смогла сдержать слёзы. Я так давно хотела сказать ей эти слова. Знаю, мне нет прощения. Эта ноша всегда будет давить на меня.
— Тебе не за что просить прощения… Я никогда тебя не винила… Это мой путь, мой выбор.
— Но…
— Никаких “но”…. Не надо думать о мёртвых. Думай о живых. А теперь иди…
Она поцеловала меня в лоб. Ничего больше не сказав, лишь улыбнувшись, Макс развернулась и ушла.
— Я люблю тебя, Макси.
Закрываю глаза.
Чонгук, я возвращаюсь..
Снова моих глаз коснулся свет, но не тот теплый и золотой, где я встретила сестру, а белый холодный свет больничных ламп.
Я инстинктивно поежилась. Рядом с кроватью, на которой я лежала, стоял прибор, отмечая все изменения глухим пиканьем. А из-за моего шевеления он издал громкий протяжный писк.
— Анна! Наконец-то ты пришла в себя!
Сначала я не заметила мужчину, дремлющего у моей кровати. Но когда он закричал и подбежал ко мне, я встретилась с ним взглядом.
Чонгук…
Он крепко обнял меня, от чего боль прошла по всему телу.
— Ай…
Он сразу отпустил меня.
— Прости..
Я внимательно рассмотрела любимое лицо: уставшее, с мешками под глазами и бледное. Было видно, что он мало спал или вообще не спал несколько дней.
В палату вошёл доктор. Чонгук отступил назад. Врач посмотрел на экран монитора. Потом обратился ко мне.
— Анна, как
