Соседские войны - София Чар
Еще был, рыбак — рыбака, как говорится…
— И что это за порнография? — возмутилась Дина, провожая взглядом парочку.
Нас проспиртованный дуэт точно и не заметил, так в обнимку и направились к дому. Строго по синусоиде, вытаптывая цветы у дорожки.
— Это то, что нас ждет, рискни мы пойти на местную развлекаловку. — мрачно заключила я, порадовавшись, что не поддалась на разговоры любимого родителя.
Нет, я не имею никаких предрассудков, не говорю, что на каждой сельской дискотеке все обязательно в состояние дров упиваются, но мне как-то не везло. Из трех раз, что я побывала там, три раза мне едва удавалось спастись от внеплановой атаки печени. И не то, чтобы за мной гнались наперевес с бутылкой, нет. Просто эти черти умели уговаривать так, что при желании и страну могли продать кому по бросовой цене.
— Надеюсь, утром им будет так плохо, как сейчас хорошо… — мстительно протянула Дина.
И что именно ее возмутило: состояние парней или тот факт, что нас не пригласили, я уж не знаю. Впрочем, времени узнавать и не было. Поняв, что хлеба с этих двух тел не стребовать, в командировку к магазину отправили уже нас.
Зачем обеих? Снова в душе не чаю, откровенно говоря, но уже через пять минут я отчаянно цеплялась за багажник велосипеда, пока Дина усиленно крутила педали. Велосипед, явно настроенный против такого насилия, измученно скрипел на все лады, вызывая сочувствие у всех собак поселка.
— Д-д-дина, о-о-осторожно! — клацая зубами на каждой кочке, возмутилась я.
Кто сказал, что у нас в стране проблемы с дорогами? Все это вранье, товарищи. Нет дорог — нет проблем! Зато есть отбитый зад и нервная система.
В ответ подруга бросила что-то невразумительное и только поддала скорости. Чувствуя, что еще немного, и начну молиться, я машинально оглянулась, едва не подпрыгнув.
— Дина, машина!
Каким образом несчастный запорожец еще не рассыпался — не представляю, но катил в нашу сторону он достаточно бодро и быстро. Не менее бодро и быстро ехали мы, аккурат по центру импровизированной дороги. Чувствуя, что еще немного, и я просто поседею, я снова окрикнула подругу.
— Не трамвай, объедет. — хладнокровный тон ответа добавил мне еще пару седых волос.
— Испанский стыд, Святые ёжики Египта! — подпрыгивая на багажнике, отпускать который пальцы отказывались, я обреченно зажмурилась.
Вот и настает мой конец… Велосипед продолжал прыгать, ветер шуметь, а я материться. Нет, молитва успокоиться как-то не помогала, а вот чья-то мать очень даже. В какой момент мы круто завернули влево, всего на чуть-чуть разминувшись с догнавшим нас авто, не знаю. Я намертво вцепилась в железо багажника, в последний раз сочно поминая совсем не божью мать под крик Дины.
— Эй, а тормоза где?!
Здание магазина стремительно пронеслось мимо нас вместе со стайкой бабулек, проводивших наш полет ошалелыми взглядами. На какое-то мгновение мне даже захотелось махнуть им напоследок ручкой, ибо никогда еще я не привлекала столько внимания и не уходила так эпично. В подсолнухи. Головой вперед через Дину, что ушла в более низкий пируэт.
— Стремительны, как соколы, грациозны, как голубки… — отплевываясь от земли, я с трудом поднялась на локтях, оглянувшись на Дину.
Впрочем, шутки не оценили, попросив убрать с себя мои ноги и уйти подальше. Даже сказали куда, но туда я схожу с Серегой. Вдвоем как-то веселее.
— Не любишь ты меня! — только и протянула я, поднимая велосипед.
— Конечно же, люблю. — кисло ответила Дина, первой выбираясь из подсолнухов.
Судя по всему, доводить любовь до моего гроба так быстро она все же не собиралась.
У магазина нас встречала уже ожившая стайка бабуль, растревоженными сороками налетевшая на нас. При чем встревожены были не так нашим помятым видом, как сломанными подсолнухами.
— Совсем безголовая молодежь пошла, носються да и носються, как угорелые! — прокряхтела старейшая завсегдатайка клуба по обмену болячками, опытная прачка в области перемывания костей и шпионка, до уровня которой Бонду еще расти и расти.
Мрачно взглянув на ее пестрый платок, что плотно укутывал круглую как мяч голову с бледными чуть навыкате глазами, я едва сдержала желание ответить. А вот Дина была менее дипломатична.
— А вы не завидуйте, плохо на здоровье сказывается! — свирепо рявкнула она и гордо прошла с сумкой в магазин.
Прошла в полной тишине — просто онемевшие от неожиданности бабули так и застыли. Но, стоило Дине скрыться… Ой, подруга, ну и удружила. Пока она покупала хлеб, я постигала азы медитации и работы китайским болванчиком. Медленно кивая, я мысленно пыталась представить себя в другом месте, где-то на необитаемом острове. А лучше на другой планете или в другой галактике!.. Замечтавшись, я едва не упустила момент, когда из магазина шагом завоевателя медленно вышла Дина.
Определила я это по пятиминутке перерыва пространного доклада на тему «Безнравственность молодежи и методы борьбы с ней». Судя по внезапной тишине, Дина у меня была окончательно падшей и безнадежно потерянной, за ее нравственность бороться уже никто не собирался.
— Поехали! — скомандовала она, но вот здесь я ушла в глухую оборону.
— Пошли! — резко отозвалась я и вцепилась в руль, не собираясь возвращать это орудие смерти в руки камикадзе.
Впрочем, схватка закончилась быстрее, чем я могла подумать. Пожав плечами, Дина на миг обернулась к бабулям, напоследок великодушно помахав им, после чего решительным шагом первопроходца направилась домой.
Возвращение взад было менее эпичным, но зато и менее травматичным, что порадовало. Добрались до ставшего вдруг таким родным дома мы уже в глубоких сумерках. Настолько глубоких, что сперва нас не признали и забористо послали лесом, отказавшись открывать калитку. После коротких переговоров инициализация все же прошла успешно и нас пропустили, но до этого только что польку-бабочку не заставили плясать, чтобы доказать, что мы — действительно мы. К счастью, на этом наши приключения закончились, и мы наконец-то смогли отдохнуть.
Ну что же, надеюсь, самый худший день в этом отпуске я все же пережила…
Подъем ранним утром мало порадует кого угодно, а подъем под жалобное, хрипящее «во-о-оды» заставит
