Инга Берристер - Дама сердца

– О-о… О-о…

Молли услышала свой стон и поняла, что это только слабое эхо высшего удовольствия, которое она испытала, когда он сначала очень нежно, а потом, словно движимый собственным нетерпением, жадно присосался ртом к ее груди. Она инстинктивно, вцепилась ему в плечи, не замечая, что оставляет на коже следы ногтей.

Алекс скользнул руками вниз вдоль ее бедер, лаская гладкие, мягкие округлости ее женственных форм. Он оторвался от ее груди и прошептал:

– Боже, как ты хороша – такая горячая, сладкая, нежная – истинная женщина.

Молли слегка отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо, и он тут же скользнул рукой в образовавшееся пространство, погладив ее сверху вниз по животу и двинувшись дальше. Она затрепетала от нежного прикосновения его пальцев.

– Тебе так нравится? – вполголоса спросил он, заметив ее дрожь.

Снова и снова он ласкал ее, соблазняя и возбуждая, пока она в изнеможении не попыталась оттолкнуть его руку.

Она задыхалась. Возбуждающий мужской запах и горячее тело буквально сводили ее с ума.

– Хочешь остаться сверху? – негромко спросил он.

Молли утвердительно кивнула. Откуда он узнал… как догадался, что это именно то, чего она хочет? Ведь это уже не девичья греза, а прихоть взрослой женщины.

– Тогда давай, – подбодрил он, помогая ей занять нужное положение.

Она закрыла глаза, опускаясь вниз навстречу ему, и тут же снова широко распахнула их, задрожав в немом восторге, когда ее тело раскрылось навстречу мужчине, удерживая его внутри себя. Она замерла, наслаждаясь теплом, силой и мощью этого вторжения.

Погрузившись в свои ощущения, Молли лишь через несколько секунд поняла, что ее партнер уже готов скрежетать зубами от нестерпимой муки.

– Ты понимаешь, что ты делаешь со мной? – прохрипел он.

С негромким стоком блаженства она позволила ему продвинуться глубже, затем еще и еще. Молли вдруг поняла, что она более не управляет тем, что происходит между ними, хотя формально находится сверху.

Но на самом деле ни один из них уже не управлял происходящим, – их тела подчинились древнему, как мир, первобытному ритму.

Алекс обхватал ее руками за талию, пытаясь сдержать свои страстные жадные движения. Но она вовсе не хотела этого. Ей нужно было познать и прочувствовать до конца нетерпеливый, ненасытный голод его желания. Торжествуя, она полностью покорилась безумной страсти.

Молли вскрикнула в экстазе. Ее тело напряглось и сжалось перед тем, как взорваться всплеском полных наслаждения судорог, которые шли откуда-то из глубины. Она выдохнула имя Алекса и бессильно приникла к нему.

Он хрипло простонал и затих.

Полусонная, она лежала в его объятиях, а он целовал и гладил ее, и последнее, о чем она подумала перед тем, как заснуть, было то, как странно иногда переплетается фантазия с реальностью.

Проснувшись несколько часов спустя, Молли не сразу поняла, где она находится. Затем она увидела Алекса, который стоял у камина, подкладывая в огонь свежие поленья, и все вспомнила.

Почувствовав, что она уже не спит, он повернулся и посмотрел на нее. Молли заметила на его спине и плечах темные царапины, и жаркий румянец обжег ей кожу. Неужели это сделала она?

В подсвечнике горели новые свечи, а на комоде стояла открытая бутылка красного вина и тарелка с хрустящими хлебцами и паштетом.

– Я подумал, что ты, наверное, проголодалась, – сказал Алекс.

Молли покраснела еще сильнее, представив, что навело его на эту мысль.

Ей было трудно поверить в то, что произошло между ними. Ио как только Алекс подошел к кровати, все ее тело, все ее чувства немедленно напомнили ей о том, что она испытала в его объятиях. И что снова начала чувствовать сейчас.

Девушка нервно облизнула неожиданно ставшие слишком сухими губы. Нет. Она не может, она не должна.

Он протянул ей бокал вина. Рука Молли задрожала, расплескав вино, и темно-красные капли брызнули на ее кожу.

Алекс наклонил голову и слизал их. Дрожь, которая пробежала по телу девушки при этом прикосновении, была настолько сильной, что еще несколько капель упали на ее бедро.

Молча взяв бокал из ее рук, он обмакнул палец в лужицу вина, образовавшуюся на ее бедре, и поднес к губам.

– Знаешь, чего мне сейчас хочется? – Глаза его горели каким-то странным огнем. – Взять бутылку вина, медленно облить им всю тебя, а потом еще медленнее выпить его с твоей кожи. Выпить тебя, – хрипло добавил он, окидывая жадным взглядом ее обнаженное тело.

Молли почувствовала, что жар уже пульсирует внутри нее, превращаясь в нестерпимую, раздирающую боль, во вспышку желания настолько сильную и неожиданную, что она начала движение навстречу ему прежде, чем осознала, что делает.

И на этот раз не только он ласкал ее, даря чувственное наслаждение. И не только он пил густое, вязкое вино ее тела. Нет, она отплатила ему тем же.

Теперь все происходило медленно и томно, и она тихо постанывала от его неторопливых скользящих движений.

Финальный взрыв сотряс их тела и оставил лежать в объятиях друг друга, дрожащих и бездыханных.

Засыпая, Молли вдруг подумала, что все это начинает ее пугать. То, что происходило между ними, было не просто физическим влечением. Это было нечто более могущественное я опасное.

Она к отчаянии закрыла глаза, пытаясь успокоить зародившийся в душе страх.

В шесть часов утра улицы Фордкастера, к счастью, были еще пусты, так что ока оставила «лендровер» на улице и незамеченной проскользнула к себе домой.

Ей повезло, что Алекс оставил ключи в машине. Проснувшись на рассвете, она бесшумно спустилась вниз и уехала.

Молли знала, что воспоминание о наслаждении, которое получили они оба, останется в ее сердце навсегда. Но утром ее охватило тяжелое предчувствие. Девушка поняла, что еще немного – и она захочет от Алекса большего, чем та физическая близость, которая связала их этой ночью.

В глубине души ей было, ясно, что, наверное, бояться уже слишком поздно: она уже эмоционально связана с ним, уже попала в опасную зависимость от этого мужчины.

От оставила ему записку о том, что им обоим лучше забыть о случившемся этой ночью.

Забыть. Маловероятно, что она сможет сделать это, как бы ни старалась.

Молли склонилась над кухонной раковиной и принялась энергично тереть ее. Прошедшая ночь не шла у нее из головы, и при воспоминаниях о некоторых моментах на щеках вспыхивая жаркий румянец.

Только сумасшедшая могла начать рассказывать полузнакомому мужчине о своих глупых подростковых фантазиях. Что на нее нашло? Она еще никогда и ни с кем не позволяла себе так откровенничать. Представив себя вчерашнюю со стороны, Молли подумала, что, пожалуй, первая осудила бы подобное поведение, видя в нем тайное желание спровоцировать именно ту реакцию, которую вызвали ее признания у Алекса…