Салли Лэннинг - Облака мечтаний

— Конрад! — крикнула она во весь голос. — Конрад! Где ты?

— В чем дело? — вдруг услышала она спокойный голос.

Из палатки показалось недоуменное лицо Конрада. Джорджия молча прижала руки к груди, не в состоянии произнести ни слова. Какое счастье — он жив!

Только тут до ее сознания дошла мысль о том, что под угрозой ее собственная жизнь. Судя по нарастающему гулу, вода быстро приближалась. Цепляясь за выступы скалы и ломая ногти, Джорджия начала карабкаться вверх. Последним рывком она выбросила свое тело на ровное место перед палаткой, вскочила и тут же упала прямо на руки удивленного Конрада. Тот машинально обнял ее за талию, и обессиленная Джорджия, повиснув на сильных мужских руках, уткнулась лицом в грудь Конрада.

Она вдыхала исходивший от его рубашки мужской запах, радуясь тому, что все благополучно закончилось и что Конрад жив.

— Наводнение! Слышишь?

— Я слышу только, как стучит твое сердце.

— Прислушайся!

— Ты хочешь сказать, что этот шум от воды?

— Много воды. Если бы она застала тебя в высохшем русле, ты бы неизбежно погиб. Уже утром небо было затянуто грозовыми облаками, и мне следовало предупредить тебя об опасности, но мы поругались, и я думала только о том, как бы скорее сбежать от тебя.

— Успокойся! Мы оба виноваты в том, что поругались утром. О Господи! Что там происходит?

Они посмотрели в сторону каньона и ужаснулись. Прямо на них, с грохотом ударяясь о скалы, мчался мутный поток воды, смешанной с песком и грязью. Впереди, как огромный таран, неслось толстое, вырванное с корнем дерево. Его торчащие в разные стороны ветви то появлялись, то вновь исчезали, как будто сошедший с ума клоун исполнял фантастический танец. Деревья поменьше ломались от ударов о скалы, как хрупкие спички.

— Откуда вся эта вода? — стараясь перекричать шум, изумленно спросил Конрад, отодвигая Джорджию подальше от края обрыва.

— Я так боялась, что ты захочешь пойти погулять по каньону. Если бы с тобой что-нибудь случилось, я никогда бы не простила себе этого.

— Подожди, ты хочешь сказать, что, если бы меня не оказалось в палатке, ты бы бросилась бежать дальше, вниз по каньону, разыскивая меня?

— Конечно!

— О, Джорджия!

На его лице отразилась такая сложная гамма чувств, что она не сразу поняла, что именно он испытывает. Но уже в следующее мгновение все прояснилось. Крепко обняв Джорджию, Конрад прильнул к ее полураскрытым губам. Его рука, забравшись под тенниску, легла на отвердевшие от желания соски. Издав едва слышный стон, Джорджия начала расстегивать рубашку Конрада. Трясущиеся от сладостного ожидания руки с трудом справлялись с пуговицами. Свободной рукой она гладила заросшую волосами грудь, ощущая теплоту его кожи и упругость мышц. Ее охватило желание устранить последнее препятствие, и, нащупав ремень, она судорожно попыталась открыть застежку.

— Джорджия! Мы не можем сейчас себе этого позволить, — произнес Конрад, перехватывая ее руку.

— Но я так хочу этого… — закрыв от смущения глаза, прошептала она.

— Если бы ты знала, как я этого хочу! — улыбнулся он ей в ответ. — Мы не должны рисковать зачать ребенка, которого никто из нас не желает. Завтра мы окажемся в Пуэбло, снимем номер в гостинице, и вся ночь будет наша. До тех пор пока кто-нибудь из нас не скажет: «Все! Больше не могу!» Интересно, кто это будет? Ты или я?

— Я не останусь в городе. Мне надо вернуться сюда, в пустыню.

— Мы оба прекрасно знаем, что ты этого не сделаешь.

— Я спасла тебе жизнь и поэтому чувствую себя ответственной за твою судьбу. Вот почему я так испугалась, что ты мог утонуть, — слабо возразила Джорджия, прекрасно понимая, что Конрад абсолютно прав и теперь она уже не сможет просто так взять и уйти от него.

— Никто за меня не в ответе, кроме меня самого. — Конрад крепко сжал ей плечо.

— Готова биться об заклад, что эти твои скучные женщины не говорили тебе таких слов.

— Нет, не говорили. Кстати, их было не так уж и много. Послушай, может, ты ревнуешь?

— Еще чего не хватало!

— А я вот ревную тебя к этому, как его… Уоррену, — вдруг признался Конрад.

— О чем ты говоришь?! — удивилась Джорджия. — Мне было тогда всего девятнадцать лет.

— Он был первым? — не унимался Конрад.

— И надолго последним, — оправдывалась она.

— Тебе с ним было хорошо? — уже раздраженно спросил он.

— Знаешь, ты опаснее наводнения. От воды можно убежать, а от тебя никуда не денешься. Как ты не понимаешь, я тогда была второкурсницей. Все мои подружки давно уже стали женщинами, и я выглядела среди них белой вороной. Мне хотелось быть как все. Какое-то время мы с Уорреном встречались, и мне стало казаться, что я его люблю. Вот так все и случилось. С тех пор я повзрослела и научилась самостоятельно принимать решения, без оглядки на мнение близких мне людей.

— Похоже, что твоя первая любовь не оставила особо ярких воспоминаний?

— Почти вообще никаких.

— А как было с Эндрю?

— О, это уже совершенно иная история, — вздохнула Джорджия. — Смотри, вода начинает спадать.

— У меня такое впечатление, что, разочаровавшись в любви, ты ищешь острых ощущений в пустыне с ее наводнениями, гремучими змеями, скорпионами. Неужели все это может заменить настоящий секс?

— Расскажи лучше теперь ты, какие острые ощущения скрашивают будни твоей жизни, Конрад? Или ты ведешь тихий, размеренный образ жизни?

— Тихий? А что ты скажешь насчет плавания на рыбацкой шхуне в штормовую погоду? Или ныряния на большую глубину, чтобы освободить попавшего в сеть дельфина? Еще я занимаюсь тем, что записываю под водой издаваемые китами звуки.

— Ты ученый?

— Я занимаюсь изучением миграции китов.

— Я предполагала нечто подобное, — заметила Джорджия. — Серфинг на Гавайях, катание на водных лыжах под носом у огромных волн… Весь твой внешний вид говорит о склонности к такого рода занятиям, — раздумчиво произнесла она. — Насколько же мы, однако, разные. Меня тянет в знойную пустыню, тебя на безбрежные океанские просторы. Кстати, это еще одна причина, по которой завтра мне следует вернуться в каньон.

— Я люблю океан по той же причине, по которой ты любишь пустыню, — возразил Конрад, положив руку на ее бедро. — За красоту, за ту опасность, которая тебя там подстерегает. Как раз в этом мы очень похожи. Оба любим рисковать. Без этого жизнь кажется нам пресной и неинтересной.

Жар от ладони Конрада прожигал ее через джинсы. Оставаться в таком положении весьма рискованно.

— Мы живем с тобой в разных концах страны и, разъехавшись, скорее всего никогда больше не встретимся. Ты уедешь в свою Калифорнию, а я в Нью-Йорк. Мой первый любовный опыт с Уорреном научил меня тому, что случайный, мимолетный секс, близость, не основанная на глубоких чувствах, не дает настоящего удовлетворения.