Джейн Харри - Уберечь любовь

Эмили не успела додумать, потому что в этот момент из дома вышел Клод с огромным зонтом от солнца. В другой руке он держал корзинку, из которой выглядывали бутылки и разноцветные пакетики. Клод был в плавках, на руке его болталось полотенце.

— Ну и что это значит? — сурово поинтересовалась Эмили, выпрямляясь во весь свой небольшой рост и уперев руки в бока.

— Завтрак на траве… пикник, — развел он руками, пораженный недогадливостью гостьи. — Я думаю, вы не откажетесь слегка перекусить? Да и пить вам, наверное, хочется…

— Спасибо, вы очень любезны. Откуда вы знаете, чего мне хочется, а чего не хочется?

Клод отвел глаза в сторону, слегка качнул головой и хмыкнул. Эмили поняла, что ее вопрос прозвучал довольно двусмысленно. Господи, он опять все понял. Он же видел, как она выгибалась под его руками, чувствовал, как поднимаются волоски на ее коже, слышал ее стон. Он понимает, что она хочет его. А она, глупая, еще и спрашивает об этом. Господи, как же все исправить?

Эмили попыталась придать лицу холодное и агрессивное выражение. Такой взгляд и насупленные брови безотказно действуют на подростков и студентов-первокурсников. Эдакая смесь гнева и презрения.

— Я не голодна, — отрезала она.

— Как вам будет угодно. — Голос Клода тоже стал суше и отчужденнее. — Но воды все-таки выпейте. Хотя если вы желаете себе мученической смерти от обезвоживания, тогда, пожалуйста, не пейте.

— Очень мило с вашей стороны так беспокоиться за мою жизнь, — отчеканила она.

— А я абсолютно не беспокоюсь за вашу жизнь, — в тон ей ответил Клод. — Просто нет охоты возиться потом с вашим хладным трупом.

Если он хотел сострить, то ему это не удалось. Эмили даже не улыбнулась.

— Это у вас привычка такая? — поинтересовалась она.

— Привычка? — не понял Клод. Он открыл зонт и попытался закрепить его.

— Ну да. Подкрадываться к малознакомым женщинам, когда они спят?

Он недоуменно пожал плечами.

— Мы, простые туземцы, народ дикий и необразованный. Разумеется, надо было деликатно и тактично дать вам возможность обгореть и получить солнечный удар. Вы бы именно так поступили на моем месте?

Эмили стало неловко:

— Да нет. Я понимаю, вы не хотели ничего плохого…

— Ладно, не мучайтесь, — в его глазах появился лукавый блеск, — я вам во всем признаюсь…

Эмили набрала в грудь побольше воздуха, готовясь произнести гневную речь, чтобы он понял, что имеет дело с порядочной девушкой…

— Дело в том, — продолжал Клод, — что я очень боюсь потерять расположение моего хозяина. А если бы ваш, как я уже говорил, хладный труп со следами ожогов третьей степени обнаружили возле его виллы, он — я почти в этом не сомневаюсь — больше не пожелал бы иметь со мной дела. Вот и все.

Эмили несколько раз открыла рот, порываясь что-то сказать, но так ничего и не придумала.

Клод ясно видел ту борьбу, которая происходила в душе Эмили. Его забавляло, что она так отчаянно не хочет признать, что им хорошо вместе и они совершенно друг друга не напрягают. Ей нужно только чуть-чуть расслабиться и перестать обороняться. Тогда их прогулка доставит им настоящее удовольствие.

Эмили тоже понимала, что зашла слишком далеко, но остановиться не могла, а он не хотел ей помогать.

Клод засмеялся, вынул из корзинки бутылку колы и протянул гостье.

— Может, выпьете?

— Так и быть, — милостиво согласилась она, — но только из сострадания к вам. Я не хочу, чтобы вы лишились работы.

— Вы очень добры, — галантно поклонился Клод. Он расстелил салфетку, поставил на нее корзинку с едой.

Эмили видела, что в корзинке все приготовлено для обеда на двоих: бутылочки с водой и кока-колой, термос со льдом, бутерброды, что-то еще. Все было очень красиво и очень аппетитно. Она действительно проголодалась.

— Вы раньше бывали в тропиках? — спросил Клод.

— Нет, это моя первая поездка, но…

— Дело в том, что здесь нельзя находиться на солнце после одиннадцати. Даже из дому не выходят без особой необходимости. А вас, как я понимаю, никто об этом не предупредил. — Он вдруг замолчал, потом спросил, резко поменяв тему: — Вам здесь нравится?

— Очень, — тихо ответила она.

— Стало быть, вам просто неприятно мое общество, — спокойно констатировал он.

— Почему вы так думаете? — растерялась Эмили. Она не ожидала такого откровенного разговора. Во всяком случае, так быстро.

— Я видел ваше лицо до и после того, как вы меня заметили. «До» было лицо ангела, а «после»…

— Что-то я не заметила, что вы поспешили избавить меня от своего общества, несмотря на «после», — язвительно парировала Эмили, с ужасом глядя, как Клод растягивается во всю длину под зонтиком в нескольких миллиметрах от ее тела.

— Ну, вообще-то я здесь по праву, — лениво сказал он, зажмуриваясь. — По-моему, вы забыли, что оказались на берегу этого озера только потому, что я согласился взять вас с собой.

Он открыл один глаз и покосился на нее, оценивая ее реакцию. Сказать ей было нечего. Она только попыталась отодвинуться от него подальше.

— Да не волнуйтесь вы так. Под этим зонтом хватит места троим, — он опять закрыл глаза и отвернулся, — так что я вас не стесню.

— Я не уверена, — спокойно ответила Эмили, — что ваш хозяин согласился бы с вами.

— Согласился — в чем? — не понял Клод.

— В том, что вы имеете право загорать на берегу его озера в ваше рабочее время.

Уголок рта Клода пополз в сторону уха. Он с усилием вернул его обратно.

— Мой, как вы его называете, хозяин вменяет мне в обязанности, среди всего прочего, оказывать его гостям максимальное гостеприимство.

— Вот именно, — кивнула Эмили. — Однако странные у вас тут на Маврикии представления о том, что такое гость и как надо оказывать ему гостеприимство.

— По-моему, нормальное, — усмехнулся Клод. Он понимал, что она никак не может пережить его прикосновения. — Нормальные, как во всем мире: еда, питье, крыша над головой. Все это я вам предоставил.

Клод поднялся, встал над ней во весь рост и оглядел ее. Глаза его невольно расширились, когда взгляд упал на грудь.

— Впрочем, мы, как я уже заметил, народ отсталый, живем вдали от цивилизации, можем чего-то и не знать. Если я что-то упустил по невежеству, поправьте меня.

— Нет, благодарю, — процедила Эмили сквозь зубы. Ей было неуютно под его взглядом. — Все, что могли, вы уже сделали.

Клод рассмеялся.

— Ну тогда давайте объявим перемирие. Слишком хороший день сегодня, чтобы вести боевые действия. Так что в знак примирения разделите со мной, как это принято у нас, у туземцев, хлеб и воду. А именно вот этого жареного цыпленка, бутерброды и воду. — Он осторожно налил немного колы в стакан и осторожно поставил его рядом с Эмили.