Джуди Лайн - Предчувствие любви

— Как и ты, дорогая, — сказал он, опуская руки.

— Тогда зачем все это, объясни? Зачем ты все время стараешься причинить мне боль? Зачем целуешь меня? Чтоб наказать еще больше?

Его глаза сверкнули холодным блеском, а в уголках рта вдруг проявилась какая-то странная горечь.

— Я поцеловал тебя, как и в первый раз, чтобы избавиться от своих призраков, Лора. Беда в том, что ты сделалась навязчивым призраком, который надо прогнать. Иногда мне хочется полностью подчинить тебя. Возможно, тогда я был бы в состоянии устроить свою жизнь и не видеть твое лицо, твое тело всякий раз, когда лежу с другой женщиной!

И бросив на нее последний безумный взгляд, он повернулся и вышел, захлопнув за собой дверь кабинета. Оставшись одна, Лора почувствовала, как вся буквально дрожит от жестокости его слов. Их значение медленно и болезненно проникало в ее разгоряченный мозг. Он хотел большего, чем поцелуй, чтобы изгладить из памяти их прошлое. Он хотел от нее полной покорности, подчинения, повиновения, и только в этом случае его жажда мести могла утолиться вполне.

О Боже, что она затеяла! И что же теперь делать, чтобы избежать того ужасного наказания, которому он хочет подвергнуть ее? Она не выдержит этого, не сможет жить с этой разрывающей душу мукой. Но он сказал «возможно»… И возможно, он передумает.

Обхватив себя руками, чтобы остановить сотрясавшую ее дрожь, Лора до боли закусила нижнюю губу. Ужасно было то, что она хорошо знала Джералда Костеса. Если ему засела в голову какая-то идея, он ни за что не откажется от нее. Но она не позволит ему сломать себя. Она должна быть сильной, и она будет сильной. Она не даст ему победить. Никогда!

4

Да, устроил он мне головную боль, нечего сказать. Голова ее горела, когда она выехала на шоссе, жалея, что покидает город, где было теплее, на весь уик-энд. Хлопья снега залепили ветровое стекло, и она включила «дворники». Оставалось утешаться лишь тем, что, приехав в Ремингтон-хауз, она сразу же включит центральное отопление. Это и предотвратит замерзание водопроводных труб, и будет ей терапией, решила она. Заняв себя домом, она избавится от того смятения, в которое поверг ее Джералд. С утра до вечера она будет мыть и чистить, скрести и протирать и ни за что на свете не позволит себе думать о нем.

Озабоченная стремлением спасти водопроводные трубы, Лора вошла в свой старый дом в викторианском стиле, стоявший на окраине деревни. В нем было страшно холодно, и она непроизвольно содрогнулась, дотронувшись до трубы центрального отопления в кухне. Потом прошла по комнатам, включая повсюду свет, который, по крайней мере, создавал иллюзию тепла.

Съежившись от холода, Лора постояла в просторной гостиной. Всякий раз, как только оставалась здесь одна, она словно бы видела призрак Джералда, стоящий в углу комнаты с неподвижным бледным лицом. Видела его таким, каким он был в тот вечер на ее дне рождения, после того как отец торжественно объявил о помолвке.

Она отвернулась, обхватив себя за плечи, и слезы брызнули у нее из глаз. Если бы только она могла повернуть время вспять и сделать все правильно, все по-другому! Но сколько людей на свете во все времена желали того же, однако это никому не дано. Говорят, на ошибках учатся, но она знала пока лишь то, что все еще любит Джерри и что чувство это никогда и никуда не уйдет.

Она нуждалась в чем-то согревающем, в чашке горячего какао — а потом в постель. И спать, крепко спать, чтобы изгнать мучительные думы о Джералде, которые разрывали ей грудь. Закрыв дверь гостиной, она решительно направилась в кухню, но там было так холодно и неуютно, что, перестав думать о какао, она пошла прямиком наверх, в свою спальню, еще больше сожалея, что приехала сюда.

Проснулась она в середине ночи и, как в дурмане, долго не понимала, где она. Стояла жуткая тишина. В горле у нее пересохло от жажды, лихорадочная дрожь сотрясала все тело. Она вылезла из-под теплого одеяла, чтобы напиться, и к тому времени, как добралась до ванной, поняла, что с ней происходит.

— Грипп, — слабо простонала она, щупая радиатор и с ужасом обнаружив, что он холодный, как камень.

Воды в трубах не было. Она нервно вздрогнула, когда ледяной ветер ударил голыми ветвями дерева в окно ванной, и увидела, что с улицы на наличник окна намело уже несколько дюймов снега. В отчаянии Лора поняла, что воды нет, потому что трубы уже замерзли, и что по той же причине не работает центральное отопление. Голова у нее закружилась. С утра пораньше придется вызвать водопроводчика, а потом еще добираться обратно в Лондон. Если уж и суждено ей заболеть, то лучше лежать там, в тепле и комфорте, чем здесь. Но пока все, чего она желала, — это вернуться в постель и залезть под теплое одеяло.

Вернувшись в свою холодную спальню, с головной болью и ознобом, она вдруг вспомнила о Мэри-Лу. Теперь-то она понимала, как должна была чувствовать себя та, когда заболела. Возможно, девушка была слишком слаба, чтобы позвонить ей по телефону. С этими мыслями она и укуталась одеялом…

— Джерри! — вскричала Лора. Она попыталась двинуть головой, но почувствовала, что словно в тисках. Почему она выкрикнула имя Джералда? Она не ждала его, она не нуждалась в нем…

— Лежи спокойно. На вот, выпей это.

Лора с трудом открыла глаза и тут же снова закрыла их. Комната кружилась, точно карусель, дневной свет резал глаза. Она попыталась повернуться на бок и встать с постели, но кровать покачивалась, точно лодка на волнах.

— Лора, дорогая, перестань метаться и выпей вот это.

Она почувствовала, как кто-то приподнял ее голову и поднес к губам теплый, пахнущий лимоном напиток. Лора глотнула, закашлялась и глотнула еще немного.

— Послушай, дорогая, я хочу одеть тебя и увезти отсюда.

— Я не могу, — слабо простонала она. — Слишком холодно.

— Я знаю, — прошептал голос у самого ее лица. — Потому-то я и хочу тебя отсюда увезти. Здесь нет ни отопления, ни воды…

Голос отдалился, и Лора снова погрузилась в забытье, чувствуя жар и холод, слабость и головокружение. Через некоторое время она приподняла тяжелые веки и обнаружила, что перед ней какая-то темная тень. Тень двинулась, приблизилась к ней, и, подняв взгляд, она увидела, что это был действительно Джералд.

Он стоял, наклонившись над ней. Темные волосы упали на его нахмуренный лоб, глаза были серьезны, рот сжат в тугую линию. Но это не могло быть реальностью, это просто лихорадочный бред! Она подняла руку, чтобы коснуться его щеки, чтобы разгладить тревожные морщины на лице.

— Не тревожься, Джералд, дорогой. Я присмотрю за тобой, — с трудом вымолвила она.